Нам не по пути (СИ) - Толина Лия (книги серии онлайн TXT) 📗
Перед уборкой я завязываю волосы в хвост, чтоб они не мешались. Снимаю рубашку, оставшись в одной маечке на бретельках, и повязываю ее на бедра. Исследую весь первый этаж в поисках ведра и швабры, мусорных пакетов, тряпок. И нахожу их! Заодно нахожу выход на задний двор к огромному бассейну, который совсем не кажется соблазнительным, так как сейчас в нем плавает лишь мусор.
Кстати, стоит сказать, что уборку я именно с мусора и начинаю. Я собираю пять огромных мешков, обшариваю все кусты на заднем дворе в поисках бутылок и банок, дважды расцарапываю себе локоть, но все-таки довожу до ума двор. На сбор мусора в доме у меня уходит времени больше. Во-первых, больше площадь бедствия, а во-вторых — масштаб. Из дома я выношу почти семь полных мусорных мешков. Я не знаю, как двор выглядел до всего этого безобразия, которого ошибочно назвали вечеринкой, но думаю, что я максимально приблизила его к состоянию «до».
Ну, после сбора мусора все уже выглядит не так критично. Я собираю валяющиеся на полу табуретки и стулья и отношу их на кухню. Ставлю журнальный столик на ножки, там, где он, по моему мнению, должен стоять. Снимаю шваброй красный носок с люстры, предварительно притащив сюда стул. Зачем людям такие высокие потолки? Я натираю дверь, на которой остались следы чьи-то лиц и рук. Затем сметаю землю в углу, непонятно откуда взявшуюся. Мою посуду — ее оказывается не так много. В основном гуляющие пользовались одноразовой, чем значительно помогли мне в уборке. Всякие мелочи типа: поднять картину с пола, вытрясти из вазы окурки и приставить ее к стене, поддеть шваброй чьи-то трусики, повисшие на дверной ручке и выкинуть, я выполняю за минут сорок. После этого остаётся лишь пол. Грязный, весь в липких и мерзких пятнах непонятного происхождения, а так же в пыли и следах. Я ни за что не прошлась бы по такому не то, что босиком, в тапочках домашних и самых не любимых не пошла бы!
Первым делом я вымываю холл и дальше двигаюсь вглубь дома, по триста раз смывая тряпку в каждой комнате и раза три меняя воду в ведре. Энтузиазма и сил остается совсем мало, когда я наконец-то заканчиваю мыть первый этаж. И жалобно ахаю, когда вижу белые разводы на полу. Слишком переусердствовала со средством моющим. Горько вздохнув, я вновь набираю воду. На этот раз чистую и снова принимаюсь энергично(не так, как в начале, а с неким остервенением и злостью) елозить шваброй по полу. Процесс идет быстрее, и я радостно представляю момент, когда положу конец этому, приму ванную и завалюсь спать. Но для начала приготовлю что-нибудь перекусить из тех скудных запасов, что видела в шкафу. Денег — то нет.
Я в тысячный раз за сегодня кидаю тряпку в ведро, промываю ее и воображаю, как совсем скоро всем телом ощущу мягкость своей кровати. С ума сойти, уже ночь! В легкой эйфории предстоящего отдыха, я не слышу, как открывается входная дверь. Не слышу и шаги, раздающиеся у меня за спиной. Слышу только притворное «кхе-кхе», на которое я реагирую слишком резко: подскакиваю, оборачиваясь в воздухе с тряпкой в руках, цепляю ногой ведро, оно с грохотом переворачивается, и вся вода медленно правильной лужецей растекается по полу, затекая под белоснежные кроссовки парня. От этих самых кроссовок тянется змейка грязных следов до самой двери. И вот тут мое самообладание не выдерживает. Не помогает и счет до десяти. Не помогает, потому что я даже не вспоминаю о нем.
— Да блин! Мне что, до скончания веков намывать тут пол? Вы издеваетесь или как? — В отчаянии я поднимаю глаза и наконец-то смотрю в лицо вошедшего.
Парень, лет двадцати смотрит на меня, удивленно вскинув брови. Он выше меня почти на голову, от того его взгляд еще приобретает некоторые нотки снисходительности. Это бесит. Это выводит меня из себя еще больше, чем перспектива снова перемывать пол. Я склоняю голову набок, давая понять, что все еще жду ответа, но он не торопится. Смотрит на меня своими голубенькими наглыми глазами, моргает так часто, что счет за минуту перевалил уже за тысячу и ничего не говорит! Брови чуть опускаются, и между глаз появляется складка. Милая, если говорить честно, но поскольку субъект в целом меня раздражает, то я быстро теряю к ней интерес. Хотя парень симпатичный. Но взбесил. Но симпатичный.
— Кто. Ты. Такая? — Медленно, с паузами задает вопрос второй невоспитанный незнакомец за день.
— Это ты кто такой, что смеешь так нагло порочить свежевымытый пол? Ты хоть знаешь, сколько я убила времени на то, чтоб привести его в потребный вид? — Я делаю шаг к нему, все еще по-прежнему сжимая в руках половую тряпку. С нее ручьем льется вода, но мне плевать.
— Я…
— Нет, послушай-ка. — Боги, и откуда во мне такая уверенность? А невоспитанность? Нахождение в этом доме портит меня. — Максима дома нет. Если ты приехал на продолжение той вакханалии, что творилась тут сутками раньше, то опоздал. Лавочка закрыта. Так что, возьми в руки свои белоснежные кеды и улепетывай отсюда.
Парень оторопел. Нет, он просто офигел от происходящего до такой степени, что перестал моргать, и открыл рот. Восковая фигура смотрит на меня, не двигаясь и не собираясь проваливать. Пользуясь минутным замешательством, я делаю два шага, прижимаю мокрую тряпку к его белой футболке, беру одну его руку и кладу на тряпку, затем и со второй проделываю этот трюк. Между бровей вновь пролег милый бугорочек.
— И не забудь вытереть за собой, как будешь уходить. — Шепчу я ему, после чего, пару раз хлопнув по спине, сваливаю. Шлепаю спокойно на вверх, будто ничего и не произошло. Спокойная, невозмутимая, но это только снаружи. Внутренний голос с истерическими нотками орет: «Как ты могла так нахамить незнакомому парню?». Смогла и все. Я устала. Я имею право на это. Думаю, если бы удивление могло материализовываться в какие-нибудь вещи, то удивление моего гостя было бы размером с воздушный шар или скромный Боинг на триста посадочных мест.
На середине лестницы я едва не падаю.
Нет, я не спотыкаюсь, не поскальзываюсь, и у меня не путаются ноги. Все дело в том, что блондин ожил, догнал меня и резко дернул за руку, чего я не ожидала. Равновесие было потеряно, и если б не его мертвая хватка, я бы с грациозностью продырявленного и полуспущенного мяча скатилась по лестнице. Благодаря ему я чуть не свалилась, но еще благодаря ему и осталась цела. Счет 2:1. Команда «Убить обаяшку» пока выигрывает у команды «Помиловать глупца».
— Еще раз спрошу: кто ты такая? — он цедит это с еще большой злобой, чем ранее.
— Отпусти мою руку. Я буду кричать.
Он послушно отпускает. Видимо, испугался, что я реально могу учудить что-нибудь этакое. Или понял, что нарушает личное пространство, чем угрожает моей безопасности. А это значит, если я сейчас столкну его с лестницы, и он случайно умрет, это будет считать самообороной, а не нападением. В любом случае, это правильное решение. Терпеть не могу, когда меня хватают или дергают, как тряпичную куклу.
— Мне вызвать полицию? — Он смело смотрит на меня, словно это он король ситуации. Из-за того, что он стоит на одну ступень ниже, наши лица находятся друг напротив друга. Это придает мне уверенности. Ненавижу, когда кто-то чувствует себя выше меня, даже если в чисто физическом плане.
— Знаешь, с полицией ты здорово придумал. Вызывай! Они и довезут тебя, куда тебе надо, и компанию составят. — Я складываю руки на груди.
— Девочка, ты что, больная? — Он слегка покачивает головой. Я замечаю на его белой фуболке мокрое пятно и мысленно ликую. Он испортил мою работу, а я ему футболку. Расквитались на месте.
— Так, мне надоел этот цирк. — Я разворачиваюсь и продолжаю идти наверх.
найти телефон и позвонить в полицию. И что сделать? Сказать им: «Пока я тут делала уборку в чужом доме, сюда вломился … незнакомый парень и нагло прошелся грязными кроссовками по вымытому полу?». Боже, какой же абсурд. Если приедет полиция, мы уедем отсюда оба. А номера Макса у меня даже нет, чтоб я могла позвонить для подтверждения того, что я тут временно живу.
