Коснуться небес (ЛП) - Ритчи Бекка (читаем книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗
Я опускаю взгляд на Роуз, замечая что ее глаза едва приоткрыты.
- Я рада, что ты есть у меня, - говорит она мне, прежде чем сомкнуть веки и уснуть в моих руках. Но это я - тот, кто должен радоваться.
До Роуз у меня никого не было. Ни настоящих друзей. Ни реальной семьи.
А сейчас у меня есть она. У меня есть люди, о которых я забочусь. Люди, которых хочу защитить.
Теперь у меня есть все.
Единственный недостаток иметь все это - возможность все и всех потерять.
ГЛАВА 32
РОУЗ КЭЛЛОУЭЙ
Я не могу ходить. Буквально. Мне так чертовски больно, что даже короткое расстояние до ванной доводит меня до адских мучений и стонов, однако, когда я думаю о прошлой ночи, то чувствую себя маленькой школьницей, неспособной удержаться от яркой, головокружительной улыбки. Когда-то я смотрела на девочек, пускающих по парням слюни. Но сейчас я понимаю их. Некоторые вещи просто делают нас нереально счастливыми. Одной из таких вещей для меня определенно стал секс.
Эти безудержные чувства стоят боли. Кроме того, ничего на этом свете не сравнится с ухаживаниями Коннора Кобальта.
Он принес мне завтрак в постель, и где-то между его поцелуями и ласками кожи моей шеи, я ощутила, что влюбляюсь в него слишком сильно. Я планирую провести большую часть дня на диване или лежа в кровати, но сначала нужно дойти до ванной, чтобы, по крайней мере, привести в порядок свои волосы и умыться - это половина моей ежедневной утренней рутины.
Мой халат свисает с рук, пока я чищу зубы, стараясь не намочить рукава водой из-под крана. После того как полощу рот, я вытираю губы полотенцем, и мой взгляд натыкается на бриллиантовый ошейник. Он роскошен, даже при том, что в нем я выгляжу как зверушка Коннора. Я застегиваю на молнию косметичку, и мой халат спадает с плеча. Я собираюсь вернуть его на место, но замечаю на своей руке очертание синяка.
Осмотрев все свое тело, я нахожу несколько слабых синяков и несколько заметных отметин на моей груди, руках и ногах, но сильнее всего покраснели запястья. Я роняю халат, замечая след от укуса на моем бедре - след от зубов Коннора. Мои пальцы касаются поврежденной плоти, и я улыбаюсь.
Мне нравятся эти синяки.
Они, словно мои раны от войны.
Я пережила дикий секс.
Я все еще не могу перестать улыбаться, даже когда хватаю трусики и одеваю их, а мои конечности протестуют от резких движений. Ладно, в этот момент моя улыбка исчезла. Я гримасничаю, когда ткань касается моего чувствительного местечка, которое жаждет оставаться на свободе.
Я сердито смотрю на лежащий на столешнице бюстгальтер. Мои соски болят. Левый сосок красный и истерзанный после пережитого ада во власти рта Коннора Кобальта. Этот лифчик с таким же успехом мог бы быть усеян металлическими шипами.
Прежде чем я принимаю столь важное решение не одевать этот элемент белья, дверь ванной открывается, и моя рука стремительно взлетает к груди. Только бы не Скотт. Пожалуйста, только не Скотт.
Я выдыхаю, когда за Коннором закрывается дверь.
Я опускаю руку, и он быстро осматривает мое тело. Зажатая в его руках бутылка с лосьоном моментально привлекает мое внимание.
- Где ты это достал?
Средство выглядит дорогим и женским.
- Я купил его для тебя еще в Нью-Йорке, до того как мы уехали, - говорит он, почти что незаинтересованно. - Как ты себя чувствуешь?
Я уверено распрямляю плечи, скрывая вызванную этим движением боль.
- Фантастически, - говорю я, пробегая пальцами по волосам. - Готова к раунду номер... - сколько раз мы на самом деле делали это вчера? Я так устала, что потеряла счет. А я не теряю счет ничему.
Черт. Даже мои мысли напыщенные.
Должно быть это Коннор так влияет на меня. Или может быть я всегда была такой.
- Давай я буду решать, когда ты будешь готова, - говорит он, опираясь рукой на раковину и наблюдая за мною.
Я бросаю на него взгляд.
- Думаю, я знаю свое тело лучше, чем ты.
Он приподымает свои брови, бросая мне вызов.
- Это спорно, и к тому же ты упряма и любишь конкуренцию. Эти два качества делаю тебя неспособной здраво оценивать собственное состояние, - он раскрывает лосьон и выдавливает немного себе на ладонь.
- Я могу сама это сделать, - говорю я, сразу же сожалея о сказанном. Я с большим удовольствием буду избалована его заботой, чем стану делать это сама.
- Но хорошая сторона этих синяков состоит в том, что я могу позаботиться о них.
(К счастью) он игнорирует мое заявление и втирает лосьон в один из небольших синяков у меня на плече, тщательно и нежно - полная противоположность его поведения в постели.
Девушка может привыкнуть к этому.
Он массирует след от укуса, и только один раз я ощущаю боль. Я пытаюсь скрыть гримасу, но должно быть не очень в этом преуспеваю, так как Коннор целует отметину, извиняясь. А затем он говорит со мной на французском о повседневных вещах. О Кэллоуэй Кутюр. Кобальт Инк. О том, что будем делать, когда завтра вернемся в Филли.
Я никогда не чувствовала себя так хорошо, никто обо мне так не заботился.
Когда Коннор заканчивает обрабатывать мои синяки, то сосредотачивается на моей киске. Он накрывает ее ладонью, и я стискиваю зубы, отказываясь признавать болезненность этой зоны - и это не вид боли по типу "пожалуйста, трахни меня снова".
- Их нужно снять, - он медленно снимает мои трусики, спуская их вдоль моих ног. Я опираюсь на его плечи и вышагиваю из них. Коннор помогает мне снова одеть халат и завязывает его у меня на талии. Шелк слегка ласкает мою кожу, в отличии от хлопковой ткани белья.
Коннор смотрит на мой бриллиантовый ошейник и тянется к пряжке.
Я делаю шаг назад, собственнически касаясь кожи у меня на горле.
Его лицо начинает светиться, а губы сжимаются в линию, в попытке заглушить рвущийся на свободу смех.
- Так теперь он тебе нравится?
- Это бриллианты, - говорю я, словно Коннор ненормальный. - И это был подарок. Ты не можешь его забрать.
- Я и не собирался его забирать, - уверяет он. - Просто положу его в сейф, - он подходит ко мне, и на этот раз я не отступаю. Когда он расстегивает пряжку, моя шея ощущается голой без теплой кожи ошейника.
- Почему я не могу его оставить? - спрашиваю я тихо, глядя на его губы. Я наблюдаю за тем, как они движутся, когда он говорит.
- Потому что ты будешь одевать его, когда я буду играть с тобой, - говорит Коннор. - А сегодня я забочусь о тебе.
Он собирает мои волосы и удерживает их в одной руке, пока другой втирает лосьон в кожу, которой еще недавно касалась пряжка. Его пальцы так умело кружат по нежной области моего тела. Мне требуется вся сила воли, чтобы не застонать и не начать поскуливать подобно пускающему слюни щенку.
Коннор закрывает лосьон и кладет ошейник в свой карман, а затем, не говоря ни слова, выходит из ванной. Сначала я хмурюсь и смущаюсь. Но потом он возвращается с другой черной коробочкой, такого же размера, как и предыдущая. Еще одно ожерелье?
Мои глаза расширяются от волнения.
На этот раз он не заставляет меня умолять. Он просто открывает коробочку.
- А это для таких дней, как сегодня.
Он достает его из коробки и делает шаг, становясь у меня за спиной, бережно оборачивая его вокруг моей шеи и застегивая на затылке. Когда мы только начали встречаться, он подарил мне ожерелье в виде капли. Но это означает для меня гораздо больше. Не только потому, что у меня на груди поблескивает бриллиантовая подвеска, но и потому что оно простое и утонченное, такое, что я могу носить его почти что под любой повседневный наряд. Могу сказать, что так Коннор и задумывал.
Думаю, я могу сейчас расплакаться. А я никогда не плачу.
Предполагаю, это же нормально лить слезы над ювелирным украшением. Это минус к карме меня в роли снежной королевы или меркантильного сноба, верно? Ох, кого это на хрен волнует?
