Жажда скорости (ЛП) - Тоул Саманта (читать книги без TXT) 📗
Глава двадцать четвертая
Марина Бэй, Сингапур
Я ПРИЖИМАЮ КОНЧИКИ ПАЛЬЦЕВ к холодному стеклу окна, через которое смотрю на освещенную городскую трассу «Марина Бей», где завтра у Каррика будет гонка.
Сейчас поздно. Каррик спит в постели, а я боюсь.
Мои страхи растут все сильнее с каждой следующей гонкой. Ото дня ко дню я сражаюсь за сон. Мысли спутаны. И кажется, будто переживания не отпускают меня из-за того, что время от гонки до гонки проходит слишком быстро.
Я вымотана, истощена и в смятении.
И здесь, в Сингапуре, ощущения хуже всего. Я правда стараюсь изо всех сил, и не знаю, почему так происходит — может, потому, что гонка уже завтра в девять вечера. Не то чтобы в Сингапуре была плохая трасса. Просто темнота, даже несмотря на освещение, создает помеху для ясного обзора.
От мыслей о завтрашнем дне, как Каррик забирается в его болид и выезжает на трек… я чувствую тошноту.
Каррик знает о моем беспокойстве с тех пор, как мы вместе. Он знает, как я переживала конкретно из-за этой гонки. Просто не знает, до какой степени.
Он не знает о панических атаках.
И я не хочу разбирать с ним свои страхи детально, потому что он ничего не может сделать или сказать, чтобы помочь мне. Мое состояние улучшится только в единственном случае — если он не отправится на гонку, а этому не бывать.
Во-первых, потому что он не может остановиться. И, во-вторых, я бы никогда не попросила его об этом, и не только потому, что знаю, каким будет его ответ.
Гонки — это сущность Каррика. Ими насыщен воздух, которым он дышит, и пропитана кровь, что течет в его венах.
И хотя я знаю все это и знаю, кто он такой, это не уменьшает моих страхов.
Мои опасения просачиваются во все, чем я занимаюсь. Я более чем тщательно осматриваю его болид, гораздо придирчивее, чем делала это прежде. Если раньше при проверке безопасности машины я была просто активна и энергична, то сейчас я одержима. Я перепроверяю все по три или четыре раза. Настолько скрупулезно и дотошно, что Бен начинает делать мне замечания.
Каждый раз, когда Каррик выезжает на трассу, я не дышу до тех пор, пока он не возвращается в сохранности.
Так вот как мама чувствовала себя каждый раз, когда папа участвовал в гонке?
Все эти годы быть с ним, одолеваемой волнениями о том, что какая-то гонка может стать последней.
Как в итоге и стало.
Лбом я прижимаюсь к прохладному стеклу, пытаясь угомонить безостановочно носящиеся в моей голове мысли.
— Что ты делаешь, малышка?
Звук хриплого сонного голоса Каррика застает меня врасплох, заморозив мои мышцы.
Заставляя себя расслабиться, я поворачиваюсь к нему.
— Не могу заснуть.
Он пересекает расстояние между нами. Теплыми руками скользит по моим предплечьям и сжимает мои плечи.
— Беспокоишься из-за завтрашней гонки?
— Немного.
Так сильно, что едва могу дышать. Я не могу посмотреть ему в лицо, опасаясь, что он увидит правду в моих глазах.
Беря мое лицо в свои руки, он отклоняет мою голову назад, вынуждая посмотреть на него.
— Все будет в порядке. — Он доносит смысл фразы решительным взглядом. — Со мной все будет в порядке. — И прижимается к моим губам утешающим поцелуем.
Я чувствую выступающие слезы. Останавливая их, я обнимаю его за шею и крепко держу.
— Прости, что разбудила тебя, — бормочу я напротив его рта.
Он отклоняется.
— Не разбудила. Меня разбудило холодное пустое место в постели, где должна была лежать ты. Мне не нравится тянуться к тебе и не находить тебя.
— Прости. Возвращайся в кровать. Тебе нужно отдохнуть перед завтрашним днем. Я приду через пару минут.
— Нет, мне нужна ты. — Его руки скользят на мою спину. Сдвигая трусики грубыми пальцами, ладонями он хватает мои голые ягодицы и снова завладевает моим ртом, но в этот раз напористее.
Я знаю, чего он хочет. Я тоже этого хочу. Я всегда хочу его. И в последнее время даже сильнее и отчаяннее из страха, что каждый раз может быть последним.
Тело Каррика прижимает меня к стеклу. Когда поцелуй становится глубже, я чувствую упирающуюся в мой живот эрекцию, посылающую пронизывающие меня сверкающие молнии желания.
Он отрывается от моего рта и стягивает с меня трусики. Прижимает меня спиной к беспощадно холодящему кожу окну. Большим пальцем трет мой сосок, заставляя меня задыхаться и стонать ему в рот.
Затем поцелуями он движется ниже, к подбородку, шее, груди; прежде чем опуститься на колени, он запечатлевает поцелуи на каждой вершине. Смотря на меня в темноте, он рукой скользит под мое бедро. Приподнимая мою ногу, он располагает ее на своем плече. Разделяя мои складки пальцами, он прижимается ко мне ртом.
Когда его горячий язык упивается мной, я с тяжелым вдохом погружаюсь в его волосы пальцами. Я смотрю вниз, на его голову между моих ног, на него, ублажающего меня, и теснее прижимаюсь к его рту.
Я люблю его. До боли. И не могу сказать ему. Потому что если скажу, то все станет реальным, и если я потеряю его…
Все становится слишком сложным, чтобы выносить это.
Я закрываю глаза на страх, любовь и смятение, и фокусируюсь на ощущениях, что он дарит мне прямо сейчас. Он предлагает мне бегство на небеса.
Затем его язык касается меня в нужном месте, и я разлетаюсь на кусочки у его рта.
Он поднимается на ноги без единого слова. Пальцами я вцепляюсь в резинку в его пижамных штанах. Я тяну их вниз по его бедрам, давая им упасть на пол.
Он делает шаг, переступая через них, и пинает штаны в сторону. Приподнимая мои ноги, он оборачивает их вокруг своих бедер. Затем скользит вперед, толкаясь в меня.
— Каррик… — бормочу я, сдавливая его плечи руками, когда откидываю голову назад, к стеклу.
Не отрывая взгляда, он целует меня практически отчаянно, переплетая свой язык с моим, и берет меня прямо там, где каждый может увидеть нас.
Сам секс чувственный и проникновенный… невообразимо проникновенный. Мы не разговариваем. В окружающей нас тьме слышится лишь наше прерывистое дыхание.
Я дрожу, когда достигаю своего второго оргазма, и мое тело тесно сжимается вокруг его.
Когда он вдалбливается в меня и наполняет всем, чем обладает, с его губ рычанием срывается мое имя.
Запыхавшись, своим лбом он прижимается к моему, и его дыхание смешивается с моим.
— В моем будущем нет ни единого мгновения, в котором я не видел бы тебя. — Он произносит эти слова шепотом, пальцами запутываясь в моих волосах.
Я душу свои эмоции, неспособная говорить.
А даже если бы могла говорить, что бы я сказала? «Не планируй свою жизнь со мной. Да, я хочу этого, но не вижу ее так, как ты. Я борюсь изо дня в день, но не знаю, окажусь ли в конце концов достаточно сильной, чтобы остаться.»
Я не могу.
И тогда, как истинная трусиха, я ничего не говорю и молчу о своей слабости. Обнимая его за шею, я прижимаюсь к нему лицом.
Приподнимая мои ноги, Каррик оборачивает их вокруг своей талии и относит меня обратно в постель.
Все еще находясь во мне, он нежно кладет меня на кровать и располагает свою голову у меня на груди, где и лежит всю оставшуюся ночь.
Глава двадцать пятая
Марина Бей, Сингапур
— Я ДОЛЖНА БЫТЬ ТАМ, проводить последние проверки.
— Малышка, расслабься, Бен и Робби уже сделали это. Болид в порядке. Он более чем готов. Здесь ты полезнее. — Он со спины обнимает меня за талию. Его подбородок покоится на моем плече, и он смотрит в окно перед нами. — Мне нравится перед гонкой быть с тобой. Ты мой новый предгоночный ритуал.
Его слова должны были подарить ощущение тепла и безопасности, но не вышло. Ничто не могло пройти сквозь выстраивающуюся внутри меня стену страха.
Я пытаюсь скрыть от Каррика, что весь день вся на нервах. Не хочу сбить его концентрацию. Не хочу, чтобы он беспокоился обо мне. Я хочу, чтобы он сфокусировался на гонке.
