По высшему классу - Крэнц Джудит (хороший книги онлайн бесплатно .txt) 📗
— Не шутишь?
— Нет. А когда мы с Захом говорили о театре, он сказал, что мне надо воспринимать банкеты как театральные постановки и следует разделять собственно банкет и его эмоциональную сторону. Зах сказал, что я напрасно радуюсь, когда хозяева от души веселятся на устроенных ими вечеринках, ведь они выступают в роли постановщиков и веселье вовсе не входит в их задачи. Меня же должно волновать, нравится ли все гостям, ведь гости — зрители и представление дается для них. Зах сказал, что если праздник удался, то пусть хозяева порадуются после его окончания, но, пока банкет продолжается, они все равно будут нервничать, как бы я ни пыталась их развлечь. Такой взгляд на вещи мне очень помог. Действует успокаивающе. Зах так много знает. Ничего удивительного, что он потрясающий режиссер.
— Ты правда так думаешь?
— Да, знаешь, он очень умный, — заверила Джиджи его сестру. — Он сказал, что жизнь профессионала, какой бы блестящей ни казалась твоя карьера окружающим, — это жизнь рабочей пчелы. Понимаешь, приходится распрощаться со всеми иллюзиями, которые связывал со своей профессией, выбирая ее, поскольку начинаешь понимать, сколько она требует сил. Но, с другой стороны, ты делаешь это ради людей, и в этом заключается твоя награда… А еще в радости, которую получаешь от работы.
— Когда это ты говорила с Захом?
— Да в разное время, это все было не в одном разговоре.
— Понятно. Понятно. — Саша тщательно осмотрела свои ногти и решила, что они высохли. — Джиджи, а что в этой коробке? Одного взгляда на нее достаточно, чтобы догадаться, что ты опять купила белье.
Джиджи развязала тесьму и достала нечто, чего Саша раньше никогда не видела.
— Это не белье, — заявила Саша.
— Это то, что называют утренним капотом, — ответила Джиджи, нежно поглаживая темно-розовый бархат. — Посмотри, он отделан бежевым шифоном, а темный мех по подолу — это колонок, по крайней мере, так сказала мне продавщица. Правда, он восхитителен? Представь, как ты закутываешься в него перед завтраком, когда огонь в камине еще не успел нагреть комнату. Совершенно изумительная вещь, правда?
— Похоже, это твой размер, — сказала Саша. — Ну давай, примеряй.
Джиджи надела капот — он был с широкими проймами и без застежек, поэтому постоянно распахивался. Она дважды повернулась, жмурясь от удовольствия.
— Я хотела подарить его Джессике на Рождество… ей, наверное, будет великовато, но она может носить его с поясом.
— Почему бы тебе не оставить его себе? Сидит идеально.
— Я хочу до конца месяца купить все подарки к Рождеству, сама знаешь, сколько у нас работы перед Рождеством, с конца ноября я просто не выхожу их офиса — все начинают думать о праздничных ужинах. И это время неумолимо приближается.
— Кстати, ты еще не умираешь с голоду? Обед был так давно, а я весь день на ногах, продавая трусики и лифчики.
— Со вчерашнего дня остались цыплята по-креольски, — сказала Джиджи. — Подогретые, они только вкуснее. В микроволновой печи все будет готово в секунду.
— Что? — Саша замерла, пораженная. — Ты сказала «подогреть»? Я не ослышалась?
— Саша, я отлично помню, что сегодня один из тех вечеров, когда я учу тебя готовить что-нибудь домашнее, но ты можешь хоть разок, только один разок съесть что-нибудь приготовленное из полуфабрикатов? Это просто совпадение. Я давно собиралась тебе все объяснить. Видишь ли, я должна признаться, что не могу иметь больше одного мужчины… Мне это кажется… не знаю, как сказать… нечестным?.. Наверное, есть более точное слово, но ты понимаешь, что я имею в виду. Мне это не подходит. Слава богу, что я определилась в этом плане. К тому же мне совсем не нравится заставлять мужчин страдать, даже если я понимаю, как это иногда для них полезно. Я притворялась, что использую твои уроки, мне не хотелось тебя обижать. Когда я впервые услышала об этом от тебя, то мне все показалось заманчивым, но потом, сколько я об этом ни думала… у меня нет чего-то, что для этого необходимо, я не могу разделить твоих убеждений и все время боюсь, что ты меня не одобришь… наверное, лучше все это прекратить.
— Но это ведь не значит, что ты отменяешь уроки кулинарии. — В Сашиной интонации не было вопроса. Это было категорическое утверждение.
— Нет-нет, я буду давать тебе сдвоенные уроки, сколько захочешь, обещаю, — заверила Джиджи и скрылась в своей спальне.
Саша отложила в сторону педикюрный набор и прилегла на кушетку, уже спокойнее относясь к мысли об ужине из микроволновой печи. Даже хорошо, что не будет урока: не надо надевать джинсы и передник и идти на кухню выполнять указания Джиджи. Саша не была профаном по части кулинарного искусства, но она не собиралась дотрагиваться до микроволновой печи. Это епархия Джиджи. И пусть Джиджи накроет на стол, а потом все сама вымоет. Это будет наказанием за то, что она не использовала предоставленных ей возможностей.
Джиджи вернулась в гостиную, и Саша подняла голову. Джиджи была одета для выхода, в высоких черных сапогах с заправленными в них темно-зелеными вельветовыми брюками. Черный свитер она перетянула золотисто-серебряным ремнем, а на плечи кокетливо накинула только что купленный капот. Она похожа на миниатюрного офицера царской армии, подумала Саша, привстав от удивления.
— А где ваш передник, мисс Орсини? Кажется, вы собирались подогреть цыплят? Советую сменить капот на фартук.
— Ой, Саша, не могла бы ты сегодня поужинать одна? — умоляюще попросила Джиджи, снимая бархатное чудо.
— В понедельник! В этот вечер, который мы оставляем для себя! Это невозможно!
— У меня… встреча… в общем, свидание. — Джиджи медленно отступала к холлу.
— У тебя свидание? С мужчиной? Ты что, с ума сошла? Ты же знаешь, что должна в понедельник отдохнуть! — Саша бросилась к ней, преградив путь к отступлению.
— Но только если я встречаюсь с тремя мужчинами в неделю. А если я выбираю моногамию? — вызывающе спросила Джиджи.
— Именно этого я и боялась. — Саша с негодованием покачала головой, грива черных волос рассыпалась по белой атласной пижаме. — Все мои уроки впустую. Не следовало доверять тебе мои секреты… но винить я должна только себя. У тебя никогда не было задатков блудницы, великой или какой бы то ни было, у тебя на это просто духу не хватает. Значит, у тебя свидание, так? И кто же этот неотразимый мужчина, ради которого ты готова наплевать на меня?
— Да я ненадолго, мы только перекусим… — пыталась оправдаться Джиджи.
— Я не спрашивала, что именно ты собираешься делать. Я спросила — с кем?
— Мне просто нужен совет, совет профессионала. Поэтому я и собираюсь с ним встретиться.
— Я не спрашивала, почему ты с ним встречаешься. Меня интересует — кто он?
— Ну… вроде как… Зах.
— Нет никого, никого в целом свете, кто был бы «вроде как Зах», — прошипела, сузив глаза от ярости, Саша. — И ты, Джиджи Орсини, отлично это знаешь. Так?
— Хорошо. Да, у меня свидание с Захом. Ну и что?
— Что я сделала?! О боже, в чем я провинилась? За что мне такое? Какая мерзость! Господи, как ты можешь допустить такую мерзость!
— Саша, успокойся и перестань орать! Что ужасного в том, что я встречаюсь с Захом?
— Ты говоришь мне про моногамию, а потом встречаешься с Захом! И ты еще спрашиваешь, что в этом ужасного! Ах ты, дрянь!
— Нечего оскорблять меня. Ты объясни, что в этом ужасного?
— Зах — мой брат, вот что ужасно! Я его обожаю. Я его ревную! Вот что ужасно!
— Ничего, это пройдет, — утешила подругу Джиджи. — Через пару дней ты поймешь, что пусть лучше это буду я, чем кто-то другой.
— Вот как ты заговорила! — в голосе Саши слышались удивленные нотки. — Откуда у тебя такая уверенность?
— Все мы — люди, Саша, — уже в дверях обернулась Джиджи. — Даже в тебе есть много человеческого. — И она поспешила захлопнуть за собой дверь.
