Пепел (СИ) - Сью Ники (книги бесплатно без регистрации полные txt, fb2) 📗
– Ой, а это не ваша машина? – воскликнул вдруг охранник. Я глянул на монитор – действительно, черный гелик Гедуева въехал на территорию ресторанного комплекса.
– Спасибо, – буркнул мужику, а сам выскочил из будки, помчавшись в сторону парковки. И как назло народ повалил из зала, видимо, подошло время запускать салют. Толпились они, правда, чуть поодаль от парковочной зоны, напротив центрального входа. Однако стоило только Акиму выйти из тачки в компании остальных парней, и они моментально привлекли к себе внимание.
Рита тоже вышла, я, как увидел ее, чуть не задохнулся, остановившись буквально в паре метров. Она поправила платье, которое немного сползло вперед, оголив больше положенного в области декольте, затем сказала что-то Раевскому. Тот расплылся в довольной улыбке и в ту же секунду наклонился, чмокнул мою Риту, мою любимую, мать его, Риту, в щеку.
Я как стоял, так и замер, переставая понимать происходящее. Горло обожгло, легкие словно сжались в спазме, кажется, я и не дышал вовсе. Находился в каком-то диком оцепенении. Каждый вдох отдавался болью, будто в меня вонзали кинжалы. Это же невозможно – крутилось в голове, но с глазами не поспоришь.
Рита кивнула Мише, затем наконец-то заметила меня. Взгляд ее всего лишь на долю секунды вспыхнул неподдельным страхом, мольбой, но также быстро погас, оставаясь пустым и безразличным. А может, у меня тупо начались галлюцинации, я окончательно запутался.
Сглотнув, двинулся навстречу Марго, убеждая себя, что сейчас все станет ясно, она расскажет, какого черта позволила Раевскому себя поцеловать, пусть и в щеку, и об этих проклятых фотках, да обо всем! А потом я всем им надеру задницы, заставлю на коленях просить прощения у Риты. Никому не позволю обижать ее, подставлять под удар, насмехаться над нашими чувствами.
Однако когда Романова остановился напротив, все слова растерялись, оставляя пустоту. Ну что я должен спросить? Что она должна ответить? Как нам, в конце концов, заговорить? А главное, Рита не выглядела жертвой, которую насильно куда-то утащили. Она абсолютно спокойно смотрела на меня, и взгляд у нее был не затравленным, никаких опухших от слез глаз.
За спиной послышались голоса ребят, что явно заметили нас, заметили Марго:
– Капец! Ну и дрянь!
– Бедный Витя.
– Вот же
– Бессовестная!
– Да чтоб ей пусто было!
Мне хотелось, чтобы все вокруг замолчали, но их фразы подобно плетям проходились по телу, задевая нервные окончания. Я напрягся, стиснув челюсть, не сводя глаз с Риты. Я ждал, искренне ждал, она сейчас улыбнется и скажет, что произошло недоразумение, кинется ко мне, пожалуется. Но Рита не кинулась, не улыбнулась, лишь единожды облизнула пересохшие губы.
– Тебя… – начал первым я, потому что стоять в звуках улюлюканья было уже невмоготу. Внутри тикал отсчет до взрыва, то остановки сердца. – Тебя обидели?
В ответ она качнула головой, оглянулась, явно зацепившись взглядом за Раевского.
– Ты… в порядке? – я не узнавал собственный голос, он казался мне незнакомым, чужим, надломленным.
– Да, – ответила Романова, спустя еще один вздох. Она скрепила перед собой руки в замок, словно пыталась отвлечься на что-то, на какие-то действия, только бы не концентрироваться на мне. Может, и надо было счесть это странным, зацепиться, но меня разрывало изнутри, я не мог трезво мыслить.
– Скажи мне, что это неправда? – прошептал невыносимо жалостливым тоном. Мне было так тошно, хоть волком вой. Я подался к Рите, схватил ее за плечи и крепко сжал их. Глаза не верили, пальцы тряслись. Я вглядывался в родное, любимое лицо, я искал там правду, искал любой ответ, который бы оправдал непонятный поступок.
Марго отвела взгляд буквально на долю секунды, несколько раз моргнув. Затем поджала губы и вновь посмотрела прямо в упор, будто мы не клялись друг другу в любви, не планировали через месяц жить вместе, не строили планы на совместное будущее. Я все понял, без слов понял. И лучше бы мне стать незрячим, чем прочитать на ее лице правду, что сработала лучше любой бомбы. Такая правда вырывает крылья с мясом, оставляя на их месте огромные дыры, из которых будет бесконечно сочиться кровь. Я не хотел этой правды, я хотел закрыть глаза, повернуть время вспять.
– Это правда, – сказала Марго, подливая кислоты в мои и без того горящие легкие. – Было скучно… Я пошла с ребятами, – прошептала она.
– Врешь, – крепче сжал ее плечи и встряхнул, словно тряпичную куклу. – Врешь!
– Нет. Мы бы…
– Замолчи! – крикнул я, покосившись за спину Риты. Парни стояли, облокотившись о гелик, переговариваясь о чем-то, и только Кир смотрел на меня с неподдельным сочувствием, словно ему было искренне жаль. И я не выдержал, оттолкнул Марго в сторону, срываясь с места и сжимая кулаки.
Все произошло молниеносно, послышались крики, капля крови сорвалась с губы Иванова. Чьи-то голоса рядом, чьи-то руки пытались оттащить меня, но я ничего не видел, кроме проклятых фоток, что мелькали яркой вспышкой. Она была моей заветной мечтой, она стала моим патроном, убившим с одного выстрела.
– Твари! Да как вы могли! – сорвался в ругательствах.
– Шест, она тебя предала, не мы, очнись! – ерзал Иванов, уворачиваясь от моих кулаков.
– Вот же гадина!
– Парни из-за нее рассорились! Команда развалилась! – разнеслось эхом позади. В тот момент, когда меня оттащили от Кирилла, который вытирал тыльной стороной ладони кровь, я случайно оглянулся и заметил, как Рите на голову вылили то ли воду, то ли минералку. Кто-то из девчонок схватил ее за волосы, выкрикивая ругательства, а потом я увидел дядю Пашу в толпе. Его оцепеневшее лицо.
Именно он увел дочку из творящегося хаоса, усадил в такси, мать ее где-то рядом лепетала, то и дело оглядываясь. На них показывали пальцем, окидывали презрительными взглядами. Даже в такси, на котором уехали Романовы, какая-то девчонка умудрилась кинуть туфлю, но та, к счастью, не долетела.
Этой ночью домой я так и не вернулся. Бродил по улицам ни живой, ни мертвый. Набирал номер Риты, писал ей бесконечные сообщения, ждал чего-то, как последний дурак. А она… она читала и молчала. Пока через три часа наконец не прислала ответ:
Р.: Хватит мне писать. Я хочу спать, я устала. Все, что ты видел – правда. Мы уезжали, гуляли, отдыхали.
У меня из рук выпал телефон, он полетел камнем, упав прямо на угол бордюра. Послышался треск: то ли сердце мое дало сбой, то ли мир под ногами разошелся на две части.
* * *
Следующие пару дней прошли как в тумане, помню только зал, грушу и бесконечные подтягивания. Почему-то думалось, если выжать из себя все физические силы, то и душевная боль отступит. Однако надежда на лучшее никуда не делась, более того, после той совместной фотосессии, которую нам зачем-то придумали родители на школьном дворе, она лишь усилилась.
Во-первых, я узнал, что Раевский попал в изолятор, якобы Рита на него написала заяву за домогательства. Хотя парни, как один, утверждали обратное:
– Обоюдно, иначе Раевского бы закрыли сразу. Она просто конченая сука! Тебя использовала, нас разругала, – выдал тогда Аким. Мы стояли на школьном дворе, и я разочарованно смотрел на парней, что некогда считал друзьями. Даже после всей той фигни в команде я продолжал их уважать и относиться с пониманием. Но жизнь учит, что стоит только повернуться спиной, как тебе воткнут в нее нож.
– Не было никаких нас! – прорычал я.
Ведь, в самом деле, не было. Дружба оказалась фальшивой, она словно фантик от конфеты, который за ненадобностью выкидывают в мусорное ведро.
А потом во двор вошла Марго. Сердце до сих пор трепетало при виде нее, и проклятые кадры мелькали в голове, прожигая органы, вытягивая из меня силы. Зачем? Мне хотелось узнать только это – почему она поехала с Мишей, с пацанами, почему не дождалась меня, почему предала наши чувства? Однако Рита не желала отвечать, ей было проще кивнуть, признаться в своей подлости, нежели объяснить ее причину.
