Журавль в ладонях (СИ) - Гейл Александра (читать книги онлайн без регистрации txt) 📗
Мы притворялись прекрасно. Для других, для сына. Даже самые близкие мои люди не догадывались, насколько все вышло из-под контроля. Наверное, в мире миллионы семей, которые точно так же не могут примириться с недостатками друг друга и терпят, терпят, терпят. Мы тоже терпели, срывались, жалили, и снова терпели. Ради ребенка и ради прекрасного прошлого. Но уж точно не ради будущего. Мое тело отвергало примирение на всех уровнях, и только Новийский еще не потерял надежду, что это поправится.
— Так оставайся. Если я уеду с тобой, бросив Лону, ко всем тем людям, что ее уничтожили, я перестану себя уважать.
— Уля, у нас же сын, — привел главный аргумент Сергей.
О да, этот свет в карих глазах Алексея был тем, ради чего можно пожертвовать очень многим, но прошла бы пара лет, и он бы понял, насколько неправильна его семья. Сколько бы прошло времени, прежде чем Новийский нашел себе женщину на стороне? И что сильнее ранит ребенка: развод или запоздалое понимание о том, что всю сознательную жизнь родители врали ему о своих взаимоотношениях? Скандалы нельзя запереть между десятью и двенадцать часами вечера, они прорываются при дневном свете бесконечными придирками. Да и возраст не щадит. То, что есть в тебе двадцать, в сорок лишь усилится. В Сергее, увы, это было стремление принижать мои ценности ради своих, а во мне — нетерпимость к несправедливостям, на которые он готов закрыть глаза. Мы бы не сумели это перебороть.
— А тебе с твоей блестящей карьерой будет дело до сына? Новый город — это масса сил и времени на новые знакомства. Учитывая твой круг общения, потребуется полная отдача. Я же буду сидеть в полном одиночестве с ребенком на руках. Здесь хоть есть кого попросить присмотреть за Алексеем, чтобы было время на журналистку. Там не будет ничего подобного. А я лучше сдохну, чем позволю своему ребенку чувствовать себя брошенным и нелюбимым среди нянек или в интернате для отпрысков наплевавших на них богатеев. Значит, ты просишь меня навсегда отказаться от всего моего ради всего твоего!
— Я — твое, я! — взвыл Сергей. — И Алексей не твой ребенок, а наш. Ты хоть иногда об этом вспоминаешь? Я тоже никогда его не брошу, ни в интернате, ни вообще. Мы сможем и справимся.
— Нет, мой ненаглядный, справишься только ты. Все, кто не считается с окружающими, может больше. За чужой счет. Например, за мой.
Повисло страшное молчание, нарушаемое лишь частым дыханием разгоряченных спором супругов. Сергей смотрел на меня будто впервые, и то, что я видела в его глазах, медленно убивало что-то внутри меня.
— Значит, так ты обо мне думаешь, — прохрипел он спустя минуту. — Вот в чем все дело. Так ответь честно, любимая, изменится ли это когда-нибудь? Можно ли вообще это изменить и все вернуть? Столько сил и слов положено на попытки достучаться до прежней тебя и наших старых чувств, но не в этом дело, не так ли? Просто я стал для тебя врагом. Тем, кто обижает маленьких и слабых ради процветания сильных. Я тот, с кем ты борешься в своем блоге и в каждой статье, верно?
Даже мне было не выразить мысль лучше. Сергей стал для меня адвокатом дьявола, преступил черту, и прощения ему не существовало. Он задал самый правильный вопрос из всех: кем я стал и можно ли это исправить? Кто я для тебя теперь? И я совершенно точно знала на него ответ. Мой муж — человек, с которым я делила кров и постель, но которому не доверила бы ничего, что не представляло для него выгоды.
Ответа не последовало, но по моим щекам заструились слезы.
— Когда речь идёт о человеке с таким обостренным чувством справедливости, как ты, нет ничего страшнее утраты веры в человечность. Я надеялся, что моей и любви к вам с сыном окажется достаточно, но тебе этого мало. Ты хочешь, чтобы я поступал правильно по отношению ко всему миру. Как ни смешно, я не плохой человек. Не жесток и не равнодушен. Просто я не герой. А тебе нужно именно это.
А мне вдруг отчётливо вспомнились слова Катерины: не герой, но не пропадет. Я знала это еще до замужества с Сергеем, выходит, не знала я только себя. Например, как поступлю в ситуации, когда придется выбирать между счастьем для себя и счастьем для близких. Может, сыграла роль та сама разница в возрасте и опыте, о которой шла речь с самого начала. Сергей в своих приоритетах не колебался ни секунды, в то время как я постоянно искала способы себя переломать и переделать. Не странно, кто же в двадцать с небольшим обладает полным самосознанием? На том и погорела.
— Прости, — всхлипнула я отчётливее. — Это не твоя вина.
— Было бы настолько проще и мне в тебе разочароваться, Уля, но я так и не смог.
Я плакала всю ночь, потому что впереди впервые замаячил отчетливый призрак близкого развода.
Наша с Сергеем история началась с предвыборной кампании, и ею же закончилась. Лавина, поднявшаяся при новости о его переезде, встретилась с лавиной, катившейся навстречу полному краху наших отношений. Решение собрать пресс-конференцию в обход моему мнению и всему, о чем я просила, стало последней каплей. Наверное, мне следовало ожидать чего-то подобного, но я все равно очень расстроилась, а ведь мне таким образом вежливо сообщили, что дальше мы точно идем разными дорогами. Наверное, стоило догадаться, что так будет, когда муж перенес свои вещи в другую спальню… но все равно примириться с мыслью о полном фиаско оказалось трудно.
Если честно, я несколько ночей лежала в одиночестве в своей спальне, не могла сомкнуть глаз и не понимала, как люди решаются на второй брак? Но спрашивать у Сергея не стала, ведь ему должно было хватить сил на еще одну попытку, а я желала ему счастья. И так стыдно становилось от мысли, что я не оправдала его ожиданий, оказалась не той женщиной, которая смогла подарить ему счастье.
Неделя перед пресс-конференцией стала нашим персональным адом. По обоюдному согласию мы решили не разводиться до оглашения результатов выборов. Сергей это делал ради карьеры, а я — уж простите — ради Алексея. Муж обещал мне за содействие единоличную опеку над ребенком. Разумеется, он хотел видеть Алексея в любое время и забирать на некоторые праздники, и я не сопротивлялась. При всех недостатках Новийского, отцом он был хорошим.
График встреч Новийсого с ребенком было решено обговорить с юристами непосредственно при подписании бумаг. Я видела, что отказ от Алексея дался Сергею непросто, но начинать карьеру в новом городе на пороге пятого десятка само по себе проблематично, тут не до заботы о сыне. Мы больше не притворялись, что семья для Новийского значит столько же, сколько работа, и это облегчило вопрос опеки. Впрочем, будь у Сергея на прицеле объект для следующей женитьбы, Алешка бы мне так легко не достался, но, говоря, что чувства ко мне еще не догорели, Сергей не шутил. Оттого я лишь сильнее переживала из-за нашей ситуации.
Как было оговорено в брачном контракте, мне оставалась квартира, та самая, где мы прожили все эти годы. А вот о новом месте проживания моего благоверного папа Петра позаботился лично. И это уже говорилось в открытую.
Два дня мы потратили на обсуждение условий развода, а остальное время — на разработку плана действий во время предвыборной кампании. Думала, что разучилась удивляться, но когда за завтраком Новийский предоставил мне план статей и речей для прессы с указаниями предвыборных недель, я чуть не выплеснула свой кофе ему в лицо. Он даже не спросил, каково мне будет работать для Зарьяны, присматривать за ребенком, да еще пахать на предвыборную кампанию. Сразу создалось впечатление, будто я… выкупала сына! Стало интересно, каков будет штраф в случае невозможности четко следовать плану. Минус один день общения с ребенком в неделю? Минус один праздник? Минус один год жизни? Или его вовсе у меня отберут, стоит Сергею жениться в третий раз?
— Не думала, что мы станем такими, — хрипло призналась я в последнюю ночь перед пресс-конференцией, когда все было утверждено и даже подписано.
Измученные годами конфронтации мы сидели на диване, поверх сбившегося покрывала и пили вино, все еще хорошее, но отчего-то ставшее безвкусным.
