Точка соприкосновения (СИ) - Ключникова Светлана "Валлери" (читать книги без регистрации полные TXT) 📗
Его лицо исказилось в страдании и стало почти виноватым.
- Когда Карлайл рассказал мне, в первую секунду я запаниковал, как и ты, - не стал он лгать. – Я просто не мог об этом думать: от одной только мысли о маленьком орущем существе мои волосы вставали дыбом. Мне придется его нянчить, держать на руках, заботиться об его и твоих потребностях – когда я о своих-то пока заботиться не умею. Это же кошмар, катастрофа! Ты права: какой из меня, нахрен, отец?! – Эдвард вздохнул. - Но потом я сел и обдумал спокойно… представил, что будет со мной через много лет, когда я оглянусь назад и вспомню, что натворил. И понял, что я никогда не прощу себе, что отказался от этого, пусть и немного несвоевременного, шанса сделать тебя своей. А если с тобой что-то произойдет, и ты вообще потеряешь возможность… я буду виновен в том, что загубил твою жизнь. Я этого не хочу. Никогда.
- Скажи мне правду, - умоляла я, боясь позволить сердцу принять новую реальность, которой не могло быть в том мире, к которому я привыкла.
- Спрашивай. О чем угодно, - пообещал Эдвард, с готовностью и твердостью глядя мне в глаза.
- Это Карлайл заставил тебя все это мне сказать?.. – я не могла поверить в то, насколько сильно ошибалась в человеке. Как же моя интуиция, почему она так долго молчала? Почему я была настолько слепа?
- Нет, Белла, - покачал он головой, недовольно нахмурив брови. – Карлайл уже давно утратил такое влияние на меня – мне, как-никак, двадцать один. Я давно знаю, что ты невысокого мнения обо мне, - улыбнулся он кривовато, - но клянусь: все, что я сейчас сказал тебе, исходит от сердца. Я сожалею только об одном: что боялся поговорить с тобой раньше, что не настаивал на своем, уступая твоим решениям. Я был слишком робок – прости за это. Но, у меня есть оправдание, - вздохнул он. – Я никогда прежде не испытывал ничего подобного и вообще не знаю, что такое любовь и как в ней обычно признаются. Если бы Карлайл прямо не указал мне на очевидное, я бы еще долго находился в неведении, что именно чувствую к тебе.
- Как так? – шепнула непонимающе я.
Эдвард виновато пожал плечами: выражение его лица стало мучительным. Он с трудом подбирал каждое дальнейшее сравнение.
- Я не знаю, в чем должна проявляться любовь и как отличить ее от обыкновенного желания секса с данным человеком или от легкой симпатии. С тех самых пор как ты впервые вошла в класс, ты ни на минуту не выходила у меня из головы. Все, что я ни делал – особенно если ты находилась в пределах видимости – было из-за тебя и для тебя. Когда ты была далеко, я все равно постоянно помнил о тебе и уже планировал свои действия следующего дня. Когда ты пропускала занятия, мне было смертельно скучно. Когда ты входила в класс, тот словно становился в два раза светлее. Была ли это любовь? Я не знаю… Не задумывался об этом тогда. А после того, как ты побывала в моем спальном мешке, я вообще потерял покой и сон и не мог думать ни о чем, кроме тебя. Жил от секса до секса, а все другие девушки стали неинтересными. Может, это уже была любовь?
Он смотрел так, словно я могла ему сказать однозначно, но разве же я знала? Я не могла отвечать за то, что творилось в его душе.
- Когда ты рядом, я чувствую себя цельным. Все словно становится на свои места, упорядочивается, даже и не важно, пара мы при этом или нет, - продолжал он, заглядывая снизу вверх. – Когда тебя нет, мир пустеет, и я не могу ни есть нормально, ни спать. Все валится из рук. Живу ожиданием встречи. Не знаю, Белла, любовь это или нет…
Я грустно улыбнулась, понимая, что он описывает те же ощущения, которые преследовали и меня.
- Одна мысль о том, что ты найдешь себе другого парня, убивает меня, - признался он почти удивленно. – Я не могу представить, что однажды в моей жизни не останется тебя, в каком угодно качестве – друга, любовницы, приятельницы, девушки из общей компании. Что я тогда буду делать? Как существовать дальше?! Страх потерять возможность находиться рядом с тобой привел к тому, что я поступил в тот же университет. Я просто не смог себе представить жизни после того, как ты уедешь в другой штат! И выбрал единственный выход, который казался приемлемым: отправился вслед за тобой. Скажи же мне, это любовь?!
- Похоже на то, - шепнула я, сморгнув накопившиеся слезы, и Эдвард вытер их непроизвольным жестом.
- Значит, - смущенно улыбнулся он одним уголком рта, - я люблю тебя.
Зажмурив глаза, я сильнее заплакала. Я словно оказалась в параллельной реальности, в которой все мои стереотипы разрушились вдребезги – а новые еще не появились. Эдвард говорил такие вещи, которых я никогда и не мечтала услышать от него.
И Чарли… передо мной возникло лицо отца, в гневе бросающего обвинения. Рене с ужасом смотрела на меня, прикрывая рот рукой, осуждающе покачивала головой – именно она всегда предостерегала меня от ранней беременности.
Анжела и другие хорошие друзья жалели Беллу Свон, глупо и банально залетевшую в восемнадцать лет. Другие приятели, такие как Джессика и Лорен, откровенно смеялись, злословили и судачили за моей спиной.
И все, абсолютно все они будут считать, включая Эсми – и я никогда не смою это клеймо позора со своего имени – что я хитростью и обманом привязала Каллена к себе, позарившись на его деньги. Мои же родные, напротив, не перестанут утверждать, что я разочаровала их надежды, выбрав самого сомнительного парня из всех возможных – и никто из них никогда не оценит, почему я дала ему шанс.
Иногда мне казалось, что Эдвард умеет читать мысли. Или я вслух повторила все, что крутилось в моей больной перепуганной голове?
- Чего ты так боишься? – ладони на моем лице подавляли волю, заставляя трепетать. Зеленые глаза пронизывали насквозь, как будто видели душу. – Чарли? Что он рассердится? Или разочаровать Рене? Общественного мнения? Осуждения подруг? Ты никогда не умела проявлять на людях чувства…
Он озвучил все, о чем я думала минуту назад – да и весь пролетевший год. Зажмурившись, я сильнее зарыдала – паника была в каждой моей клеточке, когда я пыталась хотя бы представить, как сообщу новость Чарли или друзьям.
Влажные теплые губы коротко коснулись моего рта, вызвав невольный вздох.
- Белла, ты постоянно думаешь о других, - пробормотал Эдвард. - Что скажут родители, что подумают люди… А чего хочешь ты?! Ответь мне, и решим этот вопрос раз и навсегда: если это не я, то обещаю, что оставлю тебя в покое и не буду ни на чем настаивать. Посмотри на меня! – Я открыла глаза, потерявшись в зеленых изумрудах, оказавшихся так близко, что наше дыхание смешивалось. – Ответь: если бы не было Чарли и Рене, если убрать весь мир, который так на тебя давит, чего бы ты хотела?
Мое сердце затрещало по швам, выразившись в громких, отчаянных всхлипах, рванулось из клетки, ломая прутья. Словно утопающий, я схватилась за удерживающие меня руки, от головокружения неспособная дышать. И подарила правду, множество лет хранимую за семью печатями, которую, думала, никогда не смогу и не захочу произнести вслух:
- Тебя… – слезы мешали видеть любимое лицо, но я чувствовала гладкую кожу под пальцами, и она придавала мне сил. Это признание звучало как исповедь, освобождая что-то внутри меня, словно я выкинула из груди тяжеленный, годами увеличивающийся камень. – Тебя, Эдвард!..
Горячие губы обрушились на мой рот, захватывая его в сладкий плен, поглощая мои рыдания. Этот поцелуй был пропитан привкусом горьковатой соли – но он был прекрасен. Лучший за мою, еще пока короткую жизнь!
- Мы что-нибудь придумаем, - шептал он, лаская мое лицо и спутывая волосы, мокрые от слез. – Я сделаю все, что ты хочешь… однажды тебе не придется меня стыдиться… Я изменюсь.
- А если я не хочу? – выдохнула я, дрожа от отчаяния – единожды вырвавшись, признания теперь полились из меня, словно поломался сдерживающий их механизм. Мой голос упал до слабого испуганного шепота: – Что, если я не хочу, чтобы ты менялся? – Я тоже взяла его лицо в ладони, заглядывая в глаза. Моя любовь рвалась наружу, жадными щупальцами опутывая нас двоих, желая привязать Эдварда любыми возможными способами, максимально крепко. – Что, если я люблю тебя таким, какой ты есть…
