К свету (ЛП) - Ромиг Алеата (читать бесплатно книги без сокращений TXT) 📗
В следующий раз, когда меня разбудило шипение дракона, вместо того, чтобы откатиться, я прижалась к нему и вспомнила его вопросы. Когда я чувствовала его ровное дыхание на моей голове, я напомнила себе, кем была я, и кем был он. Вскоре я снова заснула. Со временем драконы исчезли.
Хотя я знала, что должна поговорить с Джейкобом о моих кошмарах и чувстве вины из-за несчастного случая, мое мужество сделать это уменьшалось с каждым днем. В конце концов, если бы я следовала учению Отца Габриеля, то рассказала бы Джейкобу тотчас. Я была знакома со штрафами за неповиновение, я испытала их на себе не раз.
Только после того, как несколько ночей подряд я провела без сна, в то время как мы были одни в нашей квартире, Джейкоб снова спросил меня о том, что случилось. Он подвел меня к дивану и спокойно потребовал ответов.
- Сара, я ждал, чтобы ты сама рассказала мне. Очевидно, ты не сделаешь этого. Я не знаю почему, но я хочу получить ответы. Скажи мне, почему ты плачешь каждую ночь?
Я сделала глубокий вдох, желая сказать правду, но, несмотря на это, я боялась его реакции.
- Все началось с кошмаров. Кажется. - Попыталась объяснить я. - Они меня разбудили, но потом, мне кажется, это было чувство вины. - Моя грудь вздымалась. - Я все еще не могу поверить, что рисковала всем, тобой и нашими друзьями, взяв твой грузовик. Я не понимаю, зачем это сделала. Не думаю, что хотела, но, очевидно, я это сделала. – Из уголка моего глаза выкатилась слеза.
Он поднял мой подбородок. То, как он смотрел, обнажало мои чувства. Его нежные карие глаза обращались не только ко мне, но и к моей честности. Я не отводила взгляда. Плененная его объятиями, я нуждалась в том, чтобы он увидел мою искренность. Затаив дыхание, я ждала, пока его взгляд не сузится, а голос не станет безэмоциональным.
- Что говорит Отец Габриель об исправлении? - Его глаза все еще искали мою честность, в то время как тон оставался полон эмоций.
Я выдохнула.
- Я знаю. Да. Я помню, что мы были изгнаны, а теперь мы вернулись. Я знаю, что это должно уйти. - Неспособная опустить подбородок, я опустила глаза и зажала губу между зубами. Я призналась и теперь все, что я могла сделать - ждать наказания, которое я заслужила из-за того, что усомнилась в учении Отца Габриеля.
- Сара, это не то, что должно уйти. Оно уже ушло.
Я кивнула, и мое тело задрожало.
- Я верю, только...
Он поднял мои сжатые руки и раскрыл кулаки палец за пальцем, пока не смог поцеловать мои ладони. Затем большим пальцем он мягко высвободил мою губу.
- Почему ты так напряжена?
- Потому что я знаю слова Отца Габриеля, но я ими не живу. Если бы я следовала его учению, у меня не было бы этих мыслей, и я не знаю, что ты собираешься сделать.
- Как ты думаешь, что я должен сделать?
Мое сердце сжалось, и ужин, который мы только что съели встал комом в моем желудке. Я ненавидела, когда он спрашивал меня об этом. Эти простые вопросы возвращали ответственность обратно ко мне. Я её не хочу. Пусть она лежит на нем. Снова я пыталась опустить подбородок, но безрезультатно. Я вздохнула и добавила это к моим прегрешениям.
- А еще я утаила кое-что от тебя. Я не рассказала тебе кое о чем, что произошло несколько недель тому назад.
Его хватка на моем подбородке усилилась.
- Я не хотела, чтобы ты волновался, - поспешно добавила я.
- И давно ты себя так чувствуешь? Просыпаешься среди ночи, и ни разу не сказала мне об этом?
Я покачала головой.
- Не с той ночи, когда ты спросил меня, кто мы. Ну, только один раз, и тогда я сделала, как ты сказал: я напомнила себе о нас и осталась рядом с тобой. С тех пор ни разу.
Джейкоб выдохнул.
- Сара Адамс, о чем это тебе говорит?
- Что я должна быть наказана за то, что не сказала тебе раньше?
Его ладони скользнули по моим рукам, двигаясь вверх-вниз призрачным мягким прикосновением.
- Это говорит о том, что ты должна была сказать мне раньше, но нет, это не об исправлении. Это об учении. Мысли приходят и уходят, но замыкаться на них губительно. Ты позволишь им уйти, просто поделившись ими со мной. Если бы я наказывал тебя за твои мысли, разве ты делилась бы ими со мной?
Я не думала об этом.
- Несчастный случай, - продолжал он, - закончился, и теперь, когда ты поделилась своим чувством вины, все кончено. Я хочу все в тебе, - он дотронулся до моей щеки, - даже если это причиняет боль и заставляет тебя плакать. Отдай все мне. Когда оно станет моим, я не позволю ему причинить тебе боль, и не нужно больше извиняться за то, что было в прошлом. Забудь, как будто этого никогда не было.
Кивнув, я припала к его груди. Хотя, на мой взгляд, наша история была короткой, когда его руки обвились вокруг моих плеч, я знала, что я там, где должна быть. Моих прежних сомнений больше не было.
Мы шли через храм, Джейкоб замедлялся или останавливался, чтобы поговорить с другими последователями, а я замедлялась и останавливалась с ним. Когда мы пришли в комнату, где жены членов Комиссии и Собрания собрались для молитвы, он прикоснулся к моей руке, и я взглянула на него сквозь ресницы. Когда мои светло-голубые глаза встретились с его, мое сердце наполнилось его молчаливым сообщением. Я могла не помнить начало нашей совместной жизни, но мы нашли дорогу обратно. В переполненном коридоре, его карие глаза, слегка приподнятые вверх уголки губ, и пожатие его руки говорили больше, чем слова. Мерцание замши в его глазах и сдержанная улыбка говорили мне, что он любит меня, а хватка на моей руке предупреждала, чтобы я думала, прежде чем говорить. Я не нуждалась в предупреждениях, потому что у меня не было ни малейшего желания или намерения заслужить его наказание.
Хотя я хорошо выучила уроки Отца Габриеля и знала свое место, моя постоянная любознательность была моей погибелью. Независимо от того, как сильно я старалась, были моменты, когда мой рот начинал высказываться, прежде чем мой мозг мог это предотвратить.
Одиннадцать женщин, собравшихся в комнате, в которую я вошла, были моими сестрами, равными сестрами при Отце Габриеле. Все жены Собрания принесли для меня значительную жертву, когда состригли свои волосы. Честно говоря, это тоже было проявлением поддержки Джейкоба. Без согласия их мужей этого никогда бы не случилось.
Когда я огляделась, я была рада, что волосы у всех нас отросли. Большинство из нас могли, по крайней мере, собрать их у себя на затылке, но, тем не менее, я никогда не забуду их подарок. Когда мы собирались вместе, мы показывали свою привязанность объятиями, пожатием рук или теплым приветствием. Хотя жены Комиссии не отрезали свои волосы, они также приветствовали меня без оговорок, даже Сестра Лилит.
Отец Габриель учил прощать и забывать. Именно это Джейкоб сказал, чтобы я сделала с Братом Тимоти и Сестрой Лилит. Хотя я простила, забыть это было не так просто. Я не только помнила, я также задавалась вопросом, почему их не наказали за такое ко мне отношение. В конце концов, Джейкоб сказал, что это не их постановление. В тот вечер, когда я произнесла вслух этот вопрос, мой муж показал отличный пример моего ума, не контролирующего мой язык. Как только я задала свой вопрос, он повис в воздухе, как облако, и я сразу поняла, что это неправильно.
- Сара? - Сказал Джейкоб, используя свой безэмоциональный тон и прищуренный взгляд. - Кто ты такая, чтобы оспаривать решения Отца Габриеля?
В прошлом он сказал мне не становиться на колени; жена члена Собрания не должна стоять на коленях. В первый раз, когда он упомянул, чтобы я встала на колени сама эта идея казалась мне непостижимой. Все же четыре месяца спустя, когда его голос и глаза делали выговор, у меня было почти непреодолимое желание упасть на колени. Это не значит, что я молила о пощаде, милосердие было в его власти. Это означало, что его простые подсказки наполняли меня чувством стыда, когда я понимала, что снова подвела его. Вместо того, чтобы становиться на колени, я с уважением склоняла свою голову и, с закрытыми глазами просила прощения, - Извини. Ты прав, я не в праве подвергать сомнению решения Отца Габриеля.
