Весёлый Роджер (СИ) - Вечная Ольга (лучшие книги онлайн txt) 📗
Отвратительный мерзкий чужой мужик. От запаха его пота тошнило, от прикосновений сковывал ужас. Раньше она думала, что случись подобное - растеряется и впадет в ступор. Но нет, силы духа в ней больше, чем можно вообразить.
Кустов преследовал до остановки. Уже не нападал. Просто шел следом в своей замызганной одежде, со сбитыми руками, грязной головой. Никогда этот мужчина не позволял себе появиться в столь плачевном состоянии на людях. А сейчас будто боялся ее отпустить окончательно. Шел, согласный на все: и на разговор с братом, и на то, чтобы остаться добрыми друзьями, поговорить с мамой, чтобы та не принимала союз Веры и Вика в штыки. Предлагал всяческую помощь.
Сволочь, уговаривал ее вернуться за обувью, подвезти куда угодно. Твердил, что вспышки агрессии вызваны таблетками, что он раскаивается. В конце концов, не ожидал, что она откажет. Ведь столько раз сдавалась, принимала его, получала удовольствие от близости. Да еще какое! А потом любой их конфликт считался исчерпанным. Как будто только сейчас осознал, что между ними все - точка. Ни шанса на примирение. Словно его измен и прочих поступков для этого мало.
Незнакомая старушка пожалела и заняла Вере немного денег, чтобы сначала спастись от Кустова, а потом, уверившись, что он не едет следом, отправиться домой.
Поначалу сильно хотелось домой, а точнее - к маме. Но потом Вера вдруг пропустила нужную остановку. Не для того, чтобы нажаловаться Белову, посмотреть ему в глаза или лично уведомить, что между ними все кончено. Нет, она хотела его побить. Чем и занялась с порога. Огромное чувство к этому мужчине не могло исчезнуть мгновенно, оно по-прежнему было живо и распирало, но переродилось во всепоглощающую обиду и требовало выхода эмоций.
И вот сейчас Вера рассматривает своего «ненастоящего», ненадежного, считающего себя проклятым парня, изучая вблизи измененную огнем до неузнаваемости кожу, задумываясь, а что бы стало с Артемом, получи он такое тело. Продолжал бы болтать на тему готовности к взрослой жизни?
Под неровностями кожи у Вика спрятаны тугие мышцы, ни капли лишнего. Вера водит пальцами по его животу и выше, ощупывая пресс, рельефы груди. Она ведь ни разу не трогала его торс, ей доставались только руки и шея. А ты крепкий красавчик, оказывается, - улыбается, - но никто никогда об этом не узнает. Занимаешься в спортзале только для себя, верно? Перед каждым выходом на улицу напяливая несколько слоев одежды, под которыми красота мужского тела бесследно теряется. Жилистый, а с виду выглядишь скорее худым, чем мускулистым. Мог бы на пляже ловить взгляды и улыбки девиц, не случись с тобой страшного в юности.
Что же с тобой теперь делать?
Флаг пиратский сорвал, на полу валяется. Надо же. На стене даже пятно осталось более светлое. Наверное, долго там висел. Надо бы постирать.
На комоде таблеточки свои разложил, готовился. Решил вернуть ее брату, наглотаться транков и замерзнуть в одиночестве? Еще один дурацкий план, Белов.
Вера смотрит на него, так сладко спящего, поглаживает, хотя следовало бы положить сверху подушку и надавать (надавить?) посильнее. Видимо, решил, что она вдруг передумала и захотела снова со всего маху на убойные грабли под названием «Кустов», чтоб уж пришибло навсегда. Какая же цепочка мыслей тебя привела к этому дурному выводу? Что творится в этой голове? - гладит его по лбу.
Ну как тебе доверять теперь? - Опять хочется на него кричать. - Чего еще навыдумываешь?
Лишь бы правда до убийства не дошло. Когда она сказала ему про нападение, ужаснулась. От шока и ярости лицо Вика побледнело, а глаза потемнели. Она поняла сразу, что он сейчас поедет к Кустову и случится беда. Кажется, конфликта между братьями из-за нее избежать не получится. Надо убедить Вика, чтобы не совершал глупостей. Но пусть уж как-нибудь даст понять Артему, чтобы тот больше никогда к ней не прикасался.
Наверное, будет правильным встать и уйти. Белов не заслуживает прощения, виноват во всем не меньше родственничка. Она ему верила, как никому никогда, а он наглядно показал, что ее любовь для него значит ровно ноль. Подонок.
Но ей хочется остаться и закрепить результат. У них же получится еще раз?
Вера принимает решение для начала тщательно вымыть ноги, ведь по улице ходила, а теперь в кровати валяется. И поменять постельное. И пол протереть. Мало ли какую грязь с собой принесла.
По пути в душ прихватывает огромный флаг с жутким черепом, закутывается в него, потому что квартира превратилась в морозильную камеру. Выключает сплит совсем.
Запихивает черную ткань в стиральную машину, сыпет побольше порошка.
Моется долго, с остервенением драит себя мочалкой. Засосы, разумеется, не оттираются, теперь не скоро сойдут.
Упирается ладонями в кафель, давит, напрягаясь, стоит под горячим потоком воды, склонив голову.
Случившееся можно пережить. Женщины сильные, а ее ведь не изнасиловали. Всего лишь проверяли. Стискивает зубы, прищуривает глаза. Опять тестировали. Она сыта по горло гребаными проверками обоих братьев. Сил нет уйти, страшно остаться. Страшно принять неверное решение.
Ладно, хватит отмокать, небось, скоро и вовсе растает. Выключает воду, отодвигает створку кабины и на секунду замирает, встречаясь взглядом с Беловым, подпирающим спиной дверь.
Смотрит на него с вызовом. Давай, спроси, не после твоих ли прикосновений чищусь. Ну, задай этот вопрос! Покажи, что безнадежен и ловить с тобой нечего, и я уйду немедленно. Потому что достало биться головой о непрошибаемый череп кричащего об опасности «Веселого Роджера».
Ищет в зеленых глазах малейший повод к побегу, но не находит. Белов смотрит на нее жадно, голодно. Хочет. Вера опускает взгляд ниже и понимает - еще как хочет. Наверное, давно наблюдает. Понравилось, значит, наживую, по-настоящему? Слегка и против воли она самодовольно улыбается. Он в ответ - тоже, одними уголками губ.
Надо же, голый стоит, не прячется. Быстрым движением Вик облизывает сухие губы. Смотрит серьезно, остро, пронизывающе. Шарит взглядом по ее распаренному телу. Кажется, он просто не способен думать ни о чем другом, кроме как...
Ее бросает в жар, несмотря на то что и без того разгорячена душем. Она ведь знает теперь, как это, когда он сверху и внутри, как двигается - нетерпеливо, сильно и требовательно, вместе с тем осторожно, смакуя каждое ощущение, как дышит и ускоряется, когда кончает. Она знает, какой он, когда изливается в нее, как сдержанно стонет, теряя контроль над толчками бедер, становясь резким и диким, как дрожит после, пульсируя внутри. А потом задыхается и тихонько лижет шею, благодаря, не справляясь с охватившей гаммой эмоций. Просто не справляясь, потонув в них, отключаясь, не заботясь даже выйти из нее, перенести часть веса на кровать.
Он хочет еще.
И, кажется, она тоже.
Но надо что-то сказать. В этой ванной и так слишком жарко, обмениваясь только взглядами, они достигают эффекта длительной прелюдии, готовые сорваться и накинуться друг на друга в любую секунду. Но для второго раза слишком рано. Сама его возможность пока под большим вопросом. Вера встает на прохладный кафель, окидывает Вика внимательным взглядом, улыбается широко и по возможности ехидно:
- Не знала, что ты обрезан, - подмигивает ему. Он тут же расплывается в улыбке, почесывает затылок. Кажется, смущается, но выглядит поувереннее, чем обычно. По крайней мере, не порывается схватить полотенце и прикрыться.
- Иди уже сюда, - говорит ей, раскрывая объятия. И она идет, обнимает его, прижимаясь своей влажной грудью к его. Ее кожа кажется белоснежной и невероятно тонкой на фоне его красноватой и будто шершавой. Но это впечатление обманчиво, поцарапаться об него невозможно. Теперь она точно знает.
- Поговорим? - спрашивает она, не удерживаясь и пробегая кончиками пальцев по его твердым плечам. Он некоторое время молчит, лишь поглаживает ее не спеша. Либо думает о чем-то серьезном, либо просто борется с возбуждением.
