Воспоминание - Деверо Джуд (книги онлайн бесплатно .txt) 📗
То, что Талис всем нравится, Алиду раздражало. К тому же от этого ее задача делалась сложнее. Нет, она не желала этому мальчику зла. Она лишь хотела, чтобы он оставил в покое ее семью. Насколько ей было известно состояние дел Гильберта Рашера, тот испытывал явную потребность именно в таком сыне, как Талис, в котором была бы хоть капля чести и приличия. Такой человек мог бы привести в порядок его разоренное имение. Да, правда: если мальчишка будет не здесь, а у своего родного отца, это пойдет на пользу абсолютно всем.
— Тебе кажется позволительно разрешать ему проводить с Калласандрой столько времени?
Джон уставился на нее в недоумении, не имея понятия, о ком это она говорит.
— Калласандра — твоя дочь, та, на которой он хочет жениться. — Джон все еще смотрел недоумевающе, потому что не мог понять, с чего она решила заговорить о девчонке — Вчера Эдит доложила мне, что Калласандра ведет себя неприлично и вызывающе. Я собиралась поговорить с тобой Пока я поручила Эдит о ней заботиться У этой девушки самое неподобающее образование, которое я когда-либо встречала. Представь себе, она не умеет ни шить, ни играть на каком-либо музыкальном инструменте.
Алида не упомянула, что вместо этого Калли знает латынь и греческий, а также владеет математикой. Не упоминала она об этом не потому, что хотела во что бы то ни стало это утаить, а потому что знала, что ее мужу глубоко безразлично это.
— Кроме того, два дня тому назад Калласандра выскользнула из постели и отсутствовала всю ночь. — Она взглянула на мужа, подняв бровь, чтобы тот понял, что она думает о таком поведении их дочери. — Отсутствовала она до утра, а вернулась без корсета и головного убора. То и другое через некоторое время нашел один садовник, и были они в поле неподалеку от старого замка.
Джону это не понравилось.
— Мадам, вы можете следить как следует за своими дочерьми? Вы что, намерены сделать из них потаскух?
Алида онемела. Потом ответила с негодованием:
— Об этой своей дочери я не заботилась много лет! — Она постаралась сделать так, чтобы у нее в тоне прозвучала боль от этой долгой разлуки, и еще она постаралась сказать это так, чтобы Джон понял: если бы она имела возможность воспитать дочь как следует, девушка была бы ходячим образцом добродетели.
Джон поморщился. По правде говоря, Джону Хедли его дочери, с их исключительной благовоспитанностью и прекрасными манерами, казались довольно скучными. Только дерзкая Джоанна изредка вызывала у него интерес, отказываясь ему подчиняться.
Алида продолжала:
— Те корсет и головной убор, вне сомнения, принадлежали Калласандре. С той ночи она ни на шаг не отходила от этого молодого человека, от Талиса.
Джон удивленно посмотрел на жену. И вчера, и сегодня Талис весь день был с ним. Они без устали упражнялись во дворе. Талис был силен и ловок, как никогда. Дважды он победил Хью и выбил его из седла на землю. После чего Хью начал жаловаться, что становится староват для таких игр. После обеда они гуляли по поместью. Джон спешил все объяснить и рассказать Талису, посвятить его во все свои планы. С тех пор как он отыскал Талиса, Джон вел себя так, как будто должен завтра умереть. И он хотел, чтобы Талис успел все узнать.
— Ты ошибаешься жена, — сказал он. — С ним рядом никакой девчонки не было.
С губ Алиды были готовы сорваться слова сарказма, но она все-таки заставила себя их проглотить. Она уже очень хорошо поняла, что Джон не заметил бы, даже если бы за его прекрасным сыном (то есть за тем, кого он провозгласил своим сыном) бегал фиолетовый дракон, изрыгающий пламя Разумеется, Джон не замечал бы его до тех пор, пока дракон не представлял угрозы для жизни Талиса. Если бы, однако, угроза возникла, Джон, вне сомнения, бросился бы между пламенем и своим возлюбленным сыном, чтобы защитить его ценой собственной жизни.
Она улыбнулась:
— Ты слишком занят своими проблемами, чтобы заметить бледную девочку подле него, но она там. Она не отходит от него ни на шаг в последнее время…
— Да какая разница? — возразил Джон, не желая расстраивать сына. — Если парень ее хочет, мне-то какое дело. Если ему нравится, чтобы она им восхищалась, по мне — пускай так и будет, я не возражаю.
Алида сжала руки в кулаки, пытаясь сохранять спокойствие. Несколько минут назад ее муж явился к ней, с вытянутым лицом, несчастный, потому что ею снедала ревность. Он боялся, что лишится восхищения своего обожаемого сына, когда тот женится. Джон пытался скрыть свои чувства, но очень легко было догадаться, что он пришел сюда в надежде, что жена подскажет ему причину не позволять Талису жениться. Если бы Джон очень хотел, чтобы Талис женился, он бы просто позволил ему это, и все. Ему бы и в голову не пришло советоваться с женой.
Но теперь, когда Алида исполнила свою обязанность жены и обдумывала все за него, он ломал все ее планы тем, что отказывался физически разлучить этих детей. Если же их не разлучать, все пойдем прахом. Начиная с этого дня, через девять месяцев их ежедневная близость обернется младенцем, и хочешь — не хочешь, а придется играть свадьбу
— Это же неприлично, — слабо сказала Алида, зная, что на этот аргумент ее мужу наплевать. Нет сомнения, что, если бы мальчишке захотелось, чтобы вокруг него вертелся целый отряд шлюх, Джон разрешил бы и это
Устав о г этого разговора, Джон поднялся со стула и пошел к выходу. Он уже сказал и услышал все, что хотел, и переложил большую часть проблемы на жену.
— Да, поговорю с Рашером, — пробормотал он, уходя. — Это, конечно, надо сделать.
Но он скорее бы согласился, чтобы его пытали каленым железом, чем по доброй воле просить этого человека о чем-либо.
Вдруг, без всякой подготовки, у Алиды вырвалось:
— Может, мне пойти вместо тебя? Джон остановился и обернулся.
— Может, мне пойти и поговорить от твоего имени? — повторила Алида. — Я слыхала, что Гильберт Рашер был не очень-то дружески расположен к тебе все эти годы.
Джон рассмеялся, из чего она заключила, что ему известно об этом больше, чем она думала. Она продолжала уже смелее:
— Может быть, женской мягкостью можно добиться от него большего. Он ведь сейчас без жены, а у нас есть несколько незамужних дочерей.
Джон улыбнулся шире:
— У Рашера симпатии склоняются ко все более молоденьким, по мере того как он сам стареет. Хотя по-настоящему то, что ему нужно, — это Эдит.
При-этих словах Джона, вообразив себе чопорную и благонравную Эдит рядом с дебоширом, пьяницей и невежей Гильбертом Рашером, оба они громко расхохотались. В первый раз за долгие годы между ними промелькнула тень некоторой близости. Так было в самом начале их брака, прежде чем Джон не расстался с надеждой получить от нее сына.
— Да, — отсмеявшись, сказал он и положил руку на косяк двери. — Может, ты и права. Может, ты выторгуешь у него больше моего.
В его голосе промелькнула тень признательности. Уже открывая дверь, он внезапно вернулся к ней и нежно поцеловал в губы. Дружеским поцелуем, поцелуем разделенных лет… Поцелуем, которым намекал, что за ним может последовать и большее.
— Я постараюсь, — прошептала она. Когда он вышел, она закрыла за ним дверь, прислонилась к ней и улыбнулась.
Алида долго стояла так, прислонившись спиной к двери. «Это только моя вина», — твердила она про себя. Все это вызвала она, и только она. Много лет назад она потребовала, чтобы ее отвели в комнату, где рожала та бедная девушка. О, если бы только она тогда этого не сделала! Если бы Алида не вмешалась и все шло своим чередом, то этот парень, которого Джон сейчас так любил, тогда вообще не родился бы на свет.
Но сейчас было уже поздно сожалеть. Алида выпрямилась и отошла от двери. Теперь ей остается один выход: постараться по возможности исправить свои ошибки.
Прежде всего, нельзя допустить, чтобы этот харизматический юноша Талис оставался в Хедли Холле. Неважно, в каком виде он тут торчит: как сын Джона Хедли или как муж его дочери. Пока он будет рядом с Джоном, тот будет готов отдать ему все: и свою землю, и свою любовь, и внимание. А дети Алиды ничего не получат. Джон будет теперь игнорировать дочерей еще больше, чем он это делал до сих пор. Теперь им точно никогда не выйти замуж! Да и своих сыновей он скорее всего вышвырнет на улицу…
