Партизанка или как достать начальство (СИ) - А. Ярослава (читать хорошую книгу .txt) 📗
— Нет, вы посмотрите на нее, — всплеснула руками баб Валя, когда я скинула свитер и осталась в одной футболке, — Совсем отощала.
Пока я мыла руки с дороги, старушка спешно накрывала на стол.
— Генка! — крикнула она с веранды, — Долго там еще твое мясо мариноваться будет?!
— Час. Не меньше, — послышалось в ответ.
— Ух, — фыркнула пожилая женщина, — Пока дождешься, от голоду опухнешь.
— Я технологию соблюдаю.
— Блюдет он… Давай костер разводи уже!
Я только усмехнулась про себя. У бабы Вали не сорвешься. В этом доме мужиков гоняли, гоняют и будут гонять.
— А где дед Сеня? — спросила, усаживая за стол.
— По делам они умотали куда-то не свет ни заря. А дома картошка не копана, — ворчливо заметила она, — Ты давай садись скорее. Ешь и рассказывай.
Окинула взглядом стол. От картошки шел густой аромат. Аппетитно пахла дежурная яичница на сале. У меня пошло обильное слюноотделение, поэтому дважды приглашать не пришлось.
— На-ка отведай, — сказала баб Валя, и налила в рюмочку с высокой ножкой густую наливку, — Малиновая.
— Так рано еще, — удивилась я.
— Это для аппетита. Пускай хоть кровь к щекам прилипнет. А то смотреть глазам больно. Пей-пей.
Осторожно поднесла рюмку к губам, посмаковала. М-м-м. Вкуснятина. Сделала первый глоток и тут дверь на веранду с шумом распахнулась, явив моему шокированному взору деда Сеню и Яна Петермана собственной персоной.
— Х-р-р, — из легких вырвался хрип, потому что я умудрилась подавиться наливкой.
Отчаянно закашлялась, и наливка потекла из носа. Боже как щиплет! Кто-то кинулся хлопать меня по спине. Я же, не видя ничего от слез, немного отдышавшись прохрипела:
— Твою ж… Предупреждать надо было, — и бросила обвиняющий взгляд на баб Валю.
Та улыбнулась самыми уголками губ, хитро поблескивая глазами, и куда-то поспешила. Полагаю, за стаканом с водой.
Немного придя в себя, посмотрела на чинно восседавшего напротив немца и поняла, что стаканом воды тут не отделаешься. Нужно срочно искать дедову заначку с самогоном.
— Женечка! — обрадовался дед Сеня и кинулся тискать за плечи мою прифигевшую тушку, — Что же ты не позвонила? Не предупредила?
— Сюрприз хотела сделать, — ответила я и снова скосила глаза на блондинчика, — А на меня саму тут сюрпризы как из рога изобилия сыпется.
— Это еще что! — заулыбался дед, — Мы тебе и не такое расскажем!
Мне стало уже становиться страшно от азарта в его голосе.
— Подождите, Арсений Александрович, — подал голос Ян, — Дайте ей в себя прийти. Женя наверняка устала с дороги.
Сказать в ответ ничего не успела. В комнату влетела баб Валя. Шикнула на мужчин, что бы не мешали мне есть, и отправила немца в магазин. А тот, не поверите, попросил список! И вот этот милый мужчина, откликающийся на имя «Яша» страшный и ужасный господин немец?
— Ущипните меня. Я точно не сплю? — пробормотала я, как только за немцем захлопнулась входная дверь.
— Ты ешь. Не отвлекайся, — посоветовала баб Валя.
Я послушно отправила в рот картошку и интенсивно стала работать челюстями, словно от этого нехитрого действа должно проясниться в мозгу.
— Пока ем, рассказывайте. Чего он ту делает? — округлила глаза и ткнула пальцем на то место, где только что сидел Петерман.
Дед Сеня засмеялся и ответил:
— Ох, Женька даже и не знаю, как сказать. Живет он тут.
Моя рука так и застыла, не донеся вилку до рта.
— Как это живет? Ничего не понимаю.
В разговор вклинилась баб Валя.
— Чего тут непонятного? Пришел мой дед как-то со смены и говорит: «ты мать только не пугайся, но я немца в дом привел».
— А вы? — почти шепотом спросила я.
— А я чего? — фыркнула старушка, — Сначала хотела огреть окаянного сковородкой, но в руках оказалась новая для блинчиков, что ты подарила. Жалко ее стало. А потом поразмыслила, что не плохо это. Они живут, по хозяйству помогают. Деда моего в должности продвинули.
— Они? И Гена тоже?
— А куда ж ему деться? — хохотнул дед Сеня, — Михалыч-то гостиницу свою прикрыл. А бабки неохотно квартирантов мужиков берут.
Я схватилась за голову, от обилия новостей.
— С ума сойти, а что Петерман тут забыл? Зачем вернулся?
— Не зачем, а скорее за кем, — мечтательно протянула баб Валя.
— Ты когда уехала, мы посовещались и решили, что хватит сидеть нам на печи и бока пролеживать. Достали «Максимку», завели трактор и ай да с транспарантами изверга выживать. Ух, и задали мы жару. Да так, что до самого президента слух дошел, — дед важно поднял палец вверх и выпятил грудь, — О, как!
Я нетерпеливо поерзала на лавке, не забывая усердно жевать.
— Ну и? Что дальше?
— А дальше выгнали нашего главу из хором взашей эти… как их…
— КГБ, — священным шепотом подсказала баб Валя.
— Да нет, — отмахнулся старик, — В общем, выгнали его, а работа в хозяйстве совсем встала. Директора нет. Денег нет. Электричество отключили, коровы не доенные, зерно на складе «горит». И никому ничего не надо. Еленушка, бедняжечка так ругалась по телефону, что стены конторы дрожали. А потом через недельку немец твой прилетает. Весь взмыленный, как черт из табакерки. И понеслось…
Я поняла, что весь рассказ сижу, раскрыв рот. Какие у них тут оказывается страсти мордасти творились, пока я тухла в пыльном кабинете.
— В смысле «понеслось»? — переспросила я.
Дед все же поднялся и достав бутыль самогона, налил мою стопку до краев.
— Работа у нас закипела, Николавна. Немец твой у нас теперь и директор, и хозяин в одном лице.
— Это как так? — в полнейшем недоумении уставилась на пожилого мужчину, — Может вы что-то путаете?
— Вот и спросишь у Яшика сама, — елейным голоском подсказала баб Валя, подкладывая мне картошки, — Ты главное закусывай-закусывай.
В скором времени Ян вернулся из магазина с огромным пакетом. Молчаливо отнес его на кухню и пошел в спальню. Полагаю, переодеться.
Я вышла на улицу, где Гена уже дожарил небольшую порцию мяса для обеда на скорую руку. Помогла Лене накрыть на стол и пошла на речку. Развеяться, а заодно и успокоить расшатанные нервы.
На мостике было тихо. Полный штиль, но прохладно. Самое оно — копать картошку. Я присела на пенек подле старой ивы и поплотнее застегнула мастерку. Пока все обедают можно бесцельно медитировать наблюдая за неспешным колыханием водной глади.
Порылась в кармане и достала горстку семечек. Сижу. Грызу. А настроение не улучшается. Сердце начинает точить откровенная тоска. По лету, по солнышку, по призрачным мечтам, и наконец, по мужчине, с которым у нас так ничего и не вышло….
— Почему грустишь?
Оборачиваюсь на голос. Буквально в трех шагах, вольготно облокотившись о дерево стоит немец и внимательно рассматривает меня.
— С чего ты взял, что я грущу?
— У тебя потухшие глаза. Раньше такого не было.
Я в ответ только неопределенно пожала плечами. Станешь тут потухшей с моей новой работой, чокнутой кошкой и малогабаритной квартирой в старой пятиэтажке.
Ничего не ответила. Только перекинула волосы на плечо, словно ими могла отгородится от прожигающего взгляда мужчины.
— Хорошо, что ты приехала, — сказал он и присел рядом со мной, на корточки, плечом к плечу.
Бросила быстрый изучающий взгляд на Яна — усердно гипнотизирует воду. Видать тоже нервишки шалят. Небось, сильно его в жизни припекло, коли жить в деревню приехал. В старой хибаре, где нет элементарных удобств. Да еще после пентхаусов и загородных резиденций.
— Да неужели? По-моему вы тут и без меня неплохо справляетесь, — съязвила я.
— Плохо мы без тебя справляемся, — серьезно ответил Ян, — Возвращайся.
Ну, вот опять двадцать пять! Стерва внутри недовольно заворочалась и выдала:
— В «Статус» или в твою постель?
Ян повернул голову, и наши взгляды пересеклись на несколько мгновений. В холодных голубых глазах блондина не было ни злости, ни обиды. Даже обычного равнодушия и надменности там не было. В них плясали наглые чертики-смешинки, совершенно невообразимым образом меняя образ господина немца практически до неузнаваемости.
