Голос сердца - Стил Даниэла (лучшие книги без регистрации txt) 📗
— Хотите таблетку снотворного? — предложила сестра в восемь вечера, но Адриана только покачала головой — тогда сестра сделала в истории болезни отметку о возможной послеродовой депрессии. Там уже были записи, что родившая не ела ни обеда, ни ужина и не проявляет желания кормить грудью ребенка. Адриана была молчалива и необщительна; как только сестра вышла, она снова набрала номер квартиры, продиктовала автоответчику, что тоскует и очень ждет звонка.
Она снова взяла своего сыночка и долго держала его в объятиях, разглядывая маленький носик, прикрытые глазки, красиво очерченный ротик и крошечные, слегка согнутые пальчики. Он был необыкновенно милый и красивый, и Адриана была так поглощена рассматриванием его, что не заметила, как в девять часов дверь тихо открылась. Билл стоял и глядел на нее, пытаясь себя убедить, что ничего не чувствует ни к ней, ни к ребенку. Адриана повернула голову и вдруг увидела его. У нее перехватило дыхание, она инстинктивно протянула к нему руку и попыталась встать, что было совсем нелегко.
— Лежи, — сказал он ласково, — не вставай. Я просто зашел, чтобы с тобой попрощаться.
Билл говорил холодным и спокойным тоном и остановился на некотором расстоянии от кровати. Он был одет с иголочки — Адриана поняла, что не по причине вечеринки, на которую наверняка явился в свитере и джинсах, а ради чего-то важного. На нем был английский твидовый костюм, кремовая рубашка, галстук от «Гермеса» и добротные коричневые полуботинки, через руку было переброшено теплое пальто, и тут Адриана поняла, что Билл куда-то уезжает.
— Куда ты уезжаешь? — спросила она обеспокоено, чувствуя, что их отношения стали совершенно иными, причем за какие-то считанные часы. Всего полсуток, назад они были одним сердцем, одной душой, а теперь он, разорвав это единство, уезжал, Адриана знала причину этого, но пока не могла ответить себе, сможет ли залечить рану, которую ему нанесла.
— Я решил на несколько дней слетать в Нью-Йорк, повидаться с ребятами.
Он взглянул на часы.
— Через пару минут надо идти, чтобы успеть на ночной рейс.
Сердце у Адрианы упало, ее охватила паника и страх потерять его. Она видела, что Билл неловко смотрит то по сторонам, то на нее и словно нарочно, избегает смотреть на маленького.
— А мальчики знают, что ты прилетаешь?
— Нет, — сказал он угрюмо. — Я хотел сделать им сюрприз.
— И долго тебя не будет?
Адриана не знала, что ему сказать, кроме того, что сожалеет, что сделала глупость, что не надо ей было так волноваться за Стивена, что он прохвост, что она Билла любит больше самой жизни, что Сэм будет их ребенком… если только он ее не оставит… если простит.
— Не знаю, сколько я там пробуду, — ответил он, перекладывая пальто с руки на руку и с тоской глядя на Адриану. — Неделю… две… Может, куда-нибудь с ними съезжу ненадолго после их возвращения из Вермонта, только бы Лесли разрешила…
Для того чтобы подступиться к тем, кого любил, ему всегда приходилось ждать чьей-то милости… Лесли, Адриана… Стивен… Но теперь Билл не хотел об этом думать. Ему хотелось просто повидать мальчиков и оказаться подальше от Калифорнии. С него было достаточно. Ему был нужен перерыв. Он сам хотел сделать себе подарок на день рождения — уехать из Лос-Анджелеса и предоставить другим заниматься его проблемами. Авторам диалогов была оставлена масса сценарного материала — им было над чем работать.
— Да, кстати, я договорился о няне. Она будет приходить ежедневно или, если потребуется, оставаться на ночь, когда ты выпишешься из клиники. Сам я ее не видел, но агентство дает ей отличные рекомендации.
Билл заботился даже об этом. Глаза у Адрианы увлажнились.
— Напрасно ты беспокоился. Я сама справлюсь.
— Я подумал, что тебе может потребоваться помощь с ребенком, если…
Он решил задать вопрос, над которым даже пока не задумывался, и поэтому чувствовал себя вдвойне неловко:
— …Ты намерена вернуться в мою квартиру или в Стивена?
Адриана поняла, что у него на уме, и горько пожалела о причиненной ему боли.
— Я не возвращаюсь к Стивену. Ни сейчас, ни в будущем. Мне с ним не по пути.
Она сказала это так категорично, что Билл удивился.
— У меня сегодня утром сложилось впечатление, что… Я думал… Я знал, что ты собиралась ему позвонить, — объяснял он. — Я просто не знал, что ты сделаешь это так скоро. Мне следовало к этому быть готовым, — сказал он тихо, — а я не был. Меня это застало врасплох, когда я увидел вас втроем… и я был так взволнован появлением Сэма и всем этим, и…
Билл выглядел совершенно удрученным. У Адрианы по щекам катились слезы. Она смотрела то на него, то на ребенка.
— А я просто решила сразу выполнить намеченное… Я заблуждалась, но мне хотелось, чтобы, он увидел малыша… дал ему свое благословение или что-то в этом роде. Не знаю, о чем я думала, почему все это время считала себя обязанной Стивену. Может, совесть не позволяла мне взять такую драгоценность и уйти с ней? Но дело в том, что он даже не понимает, что это значит — иметь ребенка. Он не знает, что такое любовь. Для него ребенок не что иное, как обуза. Он негодяй и дурак, а я еще большая дура, прежде всего потому, что вышла за него замуж.
Она горестно посмотрела на Билла и стала всхлипывать. Ребенок у нее на руках вдруг тоже запищал. Билл положил пальто на кресло и бросился помогать ей.
— Дай-ка мне…
Движения у него были спокойные и уверенные.
— Он не голоден?
— Не знаю. Я недавно кормила его.
— Может, он мокрый?
Билл со знанием дела проверил, а потом ловко снова плотно завернул малыша в одеяльце. Адриана молча наблюдала, восхищаясь, как хорош он во всем, к чему прикасается: будь то сценарии, суфле или детишки.
— Он просто хотел, чтобы его опять плотно завернули. Так мне кажется. Ты дала ему распеленаться. А они любят быть упакованными, сидеть как в коконе. Давай я тебе покажу.
Он быстро продемонстрировал ей, как надо заворачивать малыша, и снова вручил Сэма. Адриана вытерла слезы, поблагодарила и сказала:
— Я не знаю, о чем думала, когда звонила Стивену. Но как только он появился здесь, я поняла, что это была ошибка, а потом вошел ты и, прежде чем я успела что-то сказать, исчез. Адриана снова расплакалась. В палату зашла сестра и покачала головой, не сомневаясь, что это ранние симптомы послеродовой депрессии. — Я весь День пыталась тебе дозвониться, — продолжала Адриана с укоризной, — и нигде тебя не могла найти! А сегодня ведь твой день рождения!
— Да, я знаю, — улыбнулся Билл.
Она была трогательно, по-детски огорчена и со своим голубым бантом в волосах похожа на девочку-подростка, которой дали подержать чьего-то ребенка.
— …Но мне стало так чертовски неловко, когда я зашел в палату и увидел его здесь. Для меня это было неожиданно. Вы смотрелись как любящее семейство.
— Знаешь, вначале все было очень трогательно, — объяснила Адриана. Она не предлагала Биллу сесть, боясь, что он вспомнит про ночной рейс. — Он смотрел на Сэма так, словно в первый раз видел новорожденного. Но он просто напыщенный негодяй. Думаю, он едва ли любил кого-то или что-то в своей жизни, кроме разве что своих теннисных ракеток и «порше». Он милостиво согласился простить меня за мое предательство и взять меня и маленького к себе с испытательным сроком. Представляешь?
Адриана все еще не могла об этом говорить без злости.
— А если бы он предложил тебе вернуться без всяких условий? Если бы сказал, что любит тебя?
— Я поняла, что уже поздно, что все ушло. Да у меня с ним никогда и не было того, что есть у нас с тобой. То было очень поверхностным и незрелым. До встречи с тобой я не понимала истинного значения слова любовь.
Она произнесла это очень тихо. Билл ближе подошел к ее кровати.
— Я не мог бы вынести саму мысль о потере тебя, Адриана… Просто не мог бы. Я уже проходил через подобное и знаю, что это такое. И тебя я тоже не хочу терять, — обратился он к спящему малышу. — Мне нужны вы оба, и Томми, и Адам. Мы должны быть вместе… всегда… Я, Адриана, не имею права вставать на твоем пути. Ты была замужем за Стивеном и имеешь право вернуться к нему, если хочешь. Но если ты сейчас уже определилась, если не сомневаешься, я хотел бы это знать…
