Особые отношения - Сисман Робин (книги полностью .TXT) 📗
Анни опустилась на кровать, вслушиваясь в его мальчишеский тенорок. Так вот чего он так боялся, она почувствовала к нему внезапную жалость.
— Слушай, Джек. Твой отец и я были друзьями. Хорошими друзьями. Но между нами не было ничего такого, и Том — не его сын, если тебя это так заботит. Ему был, по крайней мере, год, когда я устроилась к вам на работу. Хотя ты прав, — она собралась с духом, чтобы произнести следующую фразу, — он — незаконнорожденный. Он это знает. Но, по-моему, это никого не должно касаться.
Джек смутился.
— Я вовсе не думал… Это все Джейн… — Он запнулся. Анни сжала губы. Жена Джека судила о других по себе. Знал бы он, как его жену называют за глаза. Кушетка. Поскольку своим быстрым продвижением по службе она обязана именно этому предмету обстановки… Ее порыв жалости к нему исчез. Она положила трубку, думая, что они вполне друг другу подходят. Роза протянула ей стакан.
— Смотреть за тобой — ну просто как в кино сидишь, — сказала она. — Кто там следующий?
Анни позвонила в «Паблишн Ньюз» и, растянувшись на подушках и потягивая шампанское, принялась рассказывать в телефонную трубку о планах своего литературного агентства. Ей пришлось пообещать, что она выкроет сегодня время для фотографа, чтобы ее фото появилось уже в завтрашнем выпуске. Положив наконец трубку, Анни, очень собой довольная, снова протянула свой стакан Розе.
— Это очень любезно с твоей стороны. Я ведь не успела еще ту попробовать.
— Что попробовать?
— Бутылку… Шампанское, которое ждало меня, когда я приехала сюда. Я думала, что оно — от тебя.
— Это было от мистера Кого-то Еще. — Роза сняла свой жакет и повесила его на спинку стула. Под жакетом оказалась розовая шелковая рубашка. Анни нахмурилась:
— Слушай, а почему у меня рука дрожит, а у тебя — нет?
— Потому, что несколько часов в неделю — и за кругленькую сумму — я занимаюсь со своим персональным тренером. У тебя есть дом и семья, у меня же совершенная фигура. Вечная дилемма современной жизни: или то, или это. Нет чтобы и то, и то. Но хватит увиливать. — Она наклонилась к Анни. — Я умираю от любопытства — Джордан встретился с тобой? Анни кивнула.
— Он приходил прямо ко мне в номер.
— Иди ты? — хлопнула в ладоши Роза. — Как это ему удалось?
— О… ты знаешь.
— Нет, не знаю, Анни. Ну, расскажи поподробнее.
— Пришел он поздно, около двух. Мы говорили о Томе.
— Ну и… — подбодрила Роза.
— Я сказала, что не могу точно утверждать, что Том — от него, но это весьма вероятно.
— И…
— Он немного рассказал о своей жене.
— А дальше?
— Я рассказала о своей работе.
— Дальше.
— Потом он вернулся в свой отель.
— И во сколько же он ушел?
— Часов в пять, наверное.
Роза протянула руку за шампанским и наполнила стакан Анни и свой. Затем выразительно глянула на Анни.
— Так-таки о Томе и о работе? Все три часа?
— Разговор поначалу совсем не клеился. Это довольно трудно — говорить друг с другом после долгой разлуки. Я не видела его двадцать с лишним лет. Я думала, он совершенно забыл обо мне.
— Но, конечно, не забыл.
— Нет, — сказала Анни. Она поймала лукавый взгляд подруги. — Роза, я знаю, ты считала его недалеким янки. А я думаю, что в нем есть что-то… — Она улыбнулась, вспомнив его широкие плечи и этот взгляд, взгляд. человека, жаждущего, чтобы его полюбил весь мир.
Роза ждала терпеливо, зная, как трудно ей говорить.
— Он очень привлекателен, — наконец нашла слова Анни. — Я всегда, то есть, он всегда… — Анни спрятала лицо в ладонях, ибо оно, конечно же, выдавало ее чувства.
— Анни, — тихо произнесла Роза. — Ты собираешься сказать, что трахалась с будущим президентом США?
— Конечно нет! — Анни быстро глянула на нее и коротко рассмеялась. — Хотя мы… — Она откинулась на кровать и начала безудержно хохотать. Подбадриваемая Розой и вдохновленная выпитым шампанским, она поведала о событиях, произошедших до телефонного звонка от Трелони Грея. А потом пересказала забавный случай, которым в самый неподходящий момент решил развлечь ее Грей: некий известный, но весьма волосатый издатель обожал в голом виде загорать. После одной такой солнечной ванны в местной газете написали, что в окрестностях появился сбежавший откуда-то бабуин. Роза, хохоча, тоже рухнула на кровать. Пассаж с презервативами Анни утаила.
Роза вытирала слезы от хохота.
— Боже, Анни, с тобою чувствуешь себя в эпицентре жизни. Узнаю прежнюю Анни. Наконец-то ты перестала быть только примерной хозяйкой и строгой мамашей.
Это звучало как прощение той сцены в ресторане. Анни посмотрела на свою подругу с выражением признательности.
— Прости меня за этот ленч. Эдвард говорит, что ты все сделала так, как было нужно. Ну я про Тома. Я была просто слишком поражена.
— Не стоит об этом. — Роза похлопала ее по руке. — Завтра во всех газетах появится сообщение, что я поссорилась в ресторане с некой особой, с которой, по всей вероятности, состою в любовной связи. Кстати, когда, ты сказала, улетает твой самолет?
Анни глянула на часы и вскрикнула. Роза протянула руку к телефону.
— Ты давай поскорее собирайся. Я вызову свою машину, чтобы отвезти тебя в аэропорт. А сама высажусь по дороге.
Пока они ехали по городу, Анни расспрашивала Розу о Томе.
— Каким ты его нашла? — поинтересовалась Анни.
— Чудный мальчик — вежливый, красивый, умеет поддерживать разговор. Если бы я твердо знала, что у меня будет такой же, я бы тоже родила.
— В самом деле? — И они обе подумали об аборте, сделанном Розой много лет назад. Все эти годы эта тема была у них как бы необъявленным табу. Анни иногда себя спрашивала, а не жалеет ли теперь ее подруга? Сама-то Анни когда-то на это не пошла…
— Дорогая моя, — продолжала Роза, — знаешь, что я хотела бы тебе сказать? Том сильно изменился. Он — совсем взрослый.
— Ты так считаешь? — с сомнением спросила Анни.
— Да, и… только ты не вывались из машины от удивления — с ним и разговаривать надо, как со взрослым.
— Вот как, — произнесла Анни несколько озадаченно.
Все теперь внезапно представилось ей в другом свете. Если Том уже взрослый, то кто она сама? А сама она, когда мать умрет, станет «старшим поколением». Анни рассказала Розе о встрече с матерью и о своих раздумьях.
— Ну у меня-то совсем другая ситуация, — коротко бросила Роза. — Когда я помру, после меня не останется ничего, кроме таблички в крематории: «Роза Кассиди. Не очень праведная женщина, но классная журналистка».
— Что за ерунду ты несешь!
— Разве я не права? Это ты все всегда делала как положено.
— Ну да. Как же. Сбежала от матери, подставила подножку Джеку, врала всю жизнь Тому и Эдварду. Очень хороша.
— Каждый сам выбирает себе судьбу, — продолжила Роза. — Ты возвращаешься к мужу, который тебя носит на руках. Джордан и Джинни Хоуп скоро будут в Вашингтоне, помоги им Бог. А я… — Она жестом показала на свой дом, мимо которого они проезжали. — Меня ждут только сообщения по факсу.
Анни протянула ей руку.
— Спасибо за все, Роза. Твой план был великолепен. Если когда-нибудь я смогу что-нибудь сделать для тебя…
— Сможешь, сможешь. Я думаю, не приобрести ли мне права на экранизацию мемуаров Трелони Грея. Похоже, они обещают быть очень интересными.
Анни рассмеялась:
— Ты когда-нибудь остановишься?
— Надеюсь, нет. — Роза поцеловала ее и выбралась из машины. Затем, наклонившись к ней, сказала: — Передай привет Эдварду. Он очень терпеливый человек. Не испытывай этого терпения.
Она захлопнула дверь, и машина тронулась вперед. Анни повернула голову. Сзади на мостовой осталась маленькая, одинокая фигурка Розы, глядящей ей вслед.
