Дом у воды (СИ) - Волкова Виктория Борисовна (хорошие книги бесплатные полностью .txt) 📗
«Это все равно, как с рогатиной на медведя», — успокоил себя Джин и попробовал вспомнить, что там рассказывал Бабай об охоте на лесного владыку. Он прислушался, понимая, что еще шаг-другой — и противник найдет лестницу и спустится вниз. И тут уж кто кого. Но внезапно шаги смолкли, а потом кто-то побежал к выходу, не забыв на прощание бросить несколько небольших круглых предметов. Они россыпью упали в первом зале, и лишь один покатился через обе усыпальницы и остановился около лестницы.
— Граната, твою мать! — тихо просипел Арсений, понимая, что еще немного — и проклятая лимонка свалится вниз. А там траектория осколка непредсказуема. — Говорят, пуля дура, но забывают о маленьких острых кусочках металла.
Особо не думая о последствиях, он рванул вверх. Увидел в свете проема вращающуюся гранату и, быстро подхватив, бросил вслед убегавшему бандиту. Тот вскрикнул, видимо, лимонка угодила в него. Но Арсений дальше прислушиваться не стал, спрыгнув вниз. Метнулся к Свете и детям. Накрыл их собой.
— Все хорошо, — только и успел прошептать, когда грянул небольшой взрыв.
— Здание не обрушится? — с тревогой осведомилась Света.
— Если забросить сюда ядерный фугас, — пробормотал он, усаживаясь рядом с Олеськой и целуя Свету нос. Пусть в воздухе витали дым и гарь и где-то кричали люди, но дпя Арсения это прикосновение к любимой женщине оказалось самым важным в жизни.
«Все потом, — подумалось легко и беззаботно. — Главное, мы снова вместе».
Где-то в отдалении послышались знакомые голоса, а затем отборная матерная отповедь.
— Крестный, тут дети! — возмутилась Света и уже собралась бежать вверх по лестнице, как Арсений остановил ее. — Подожди, — велел негромко. Нужно убедиться, что все закончилось.
— Вы там живы, спиногрыз? — снова донеслось издалека.
— Да, с нами все в порядке, — заорала Света, осматривая детей. — Никто не пострадал. — А потом заметила тихо, так чтобы слышал только Гаранин: — Странно, что он не спустился сюда.
— Больная нога, — напомнил Арсений и заспешил наверх.
— Я тебя умоляю, — усмехнулась Света. — Ходит легенда, что мой респектабельный крестный по молодости с распоротой ягодицей от ментов убегал. Прибежал к нам домой, папа его зашивал, а мама держала настольную лампу. В ту ночь я и родилась.
— Смешно, — пробурчал Гаранин, но не смог представить Лили де Анвиль, холодную и утонченную, на сносях, да еще участвующую в тайной хирургической операции. Ему даже показалось, что она давно превратилась в оболочку, только с виду кажущуюся живой, а на самом деле давно омертвелой.
— Светланка, — позвал мягкий и нежный голос. — Вы там как?
— Идем, мама, — воскликнула Света, поднимаясь вслед за Арсением. Но минуя лестницу, врезалась в Гаранина, застывшего около заваленной почти до самого свода.
— Забирайте детей, — скомандовал Арсений и сам попробовал разобрать образовавшийся завал. Но если наверху валялся строительный мусор, то ниже в проеме застрял большой прямоугольный камень, словно по полозьям спустившийся чуть ли не с потолка и остановившийся сантиметров двадцать не доходя до пола. По ту сторону баррикады Света видела задумчивого крестного и мрачного де Анвиля, дававшего указания заполонившим склеп рабочим.
Куски лепки и штукатурки разобрали быстро. А потом одного за другим Арсений передал на волю детей, с удивлением наблюдая, как каждого из них обнимает и целует зареванная теща. Как рядом суетятся Пахомов и сам Арман де Анвиль, так не похожий на себя вчерашнего.
— Ты тоже сможешь пролезть, — заметил Арсений, когда кроме каменной глыбы ничего не осталось. — А вот я не помещусь, — хмыкнул он и добавил, весело стукнув себя по животу: — Разъелся за зиму. Света улыбнулась и, ущипнув его за бок, прошептала тихо:
— Я никуда не пойду без тебя. В кои веки ты не можешь от меня убежать, Сенечка…
— С ума сошла, — проревел он. — Ты уехала, а я чуть не подох. Больше никогда от себя не отпущу. Но сейчас…
— Подожди, — остановила она его и, кинувшись к заваленной арке, что-то прокричала на французском. Знания языка позволили Сене понять следующее. Во-первых, сегодня в Париж никто не поедет. Во-вторых, она остается с Арсением и просит принести покрывало и что-нибудь на обед.
— Свидание в склепе, — хмыкнул Пахомов и добавил с усмешкой: — Мадам знает толк в извращениях. — И, довольный, заковылял к выходу.
Минут через десять с кухни принесли корзину с провиантом, а из анвилевских кладовых — надувной матрас, пледы и подушки.
— Из Бордо выехали спасатели, — пробурчала показавшаяся в проеме говорящая голова, принадлежащая хозяину замка. Патрицианский нос, седые виски, зачесанная назад шевелюра. Арман походил на американского сенатора в десятом поколении, но на самом деле более, чем любой из них гордился собственной родословной.
— Устранение завала может занять несколько часов, — предупредил он и, получив от Светы категорический отказ покидать отца своего ребенка, отбыл в лабораторию. Перетаскивая весь скарб в усыпальницу первых де Анвилей, Арсений на минуту задумался, что значит иметь за собой таких предков. Каково жить, зная, что в твоих жилах течет пусть разбавленная за века, но все-таки монаршая кровь. Оберегает ли такой род свое потомство и как? Несет ли кроме внутренней гордости еще какие-то блага, или просто тешит самолюбие и гордыньку.
— О чем задумался? — тихо осведомилась Света, укладываясь на подушки в свободной части усыпальницы.
— Да вот смотрю на этих, — кивнул Арсений в сторону древних могил. — И радуюсь, что ты им не кровная родственница. Мне еще многое предстоит пережить, моя любовь, но будь поласковее со мной, ладно?
— А что ты думаешь о нас? — осведомилась Света, и Гаранин, даже не увидел, а ощутил, как сверкают ее глаза от нетерпения и негодования, что он не сказал самого главного.
— Ничего не думаю, — пробурчал он недовольно, укладываясь и укрывая ее пледом. — Когда ты рядом, я вообще думать не могу. Мне нужно ощущать твое тепло, запах твоего тела, переругиваться с тобой по утрам, прижимать тебя к себе всю ночь и в любое время суток заниматься с тобой любовью. Если дпя этого нужно пойти в загс, в церковь или в синагогу и там громко, чтобы все слышали, сказать «да», то я согласен. Мне не нужны твои дурацкие деньги, дома и яхты. Я подпишусь под любым контрактом и так же согласен отдать тебе все, что имею. Пудельком за тобой бегать не стану. Найду чем заняться. И тебе не придется краснеть за меня перед своими высокородными родственниками. На костюм от Армани и тебе на бриллианты я заработаю. Хотя не понимаю, что так все носятся. Армани, Армани! Рвется быстрее, чем костюмчик фабрики «Большевичка». Я такой в первом классе носил, так ему сносу не было. Потом еще Севка донашивал…
— Джин, ты невозможный, — усмехнулась Света, зарываясь лицом у него на груди. Потом резко вскинулась и поинтересовалась строго: — Ты делаешь мне предпожение?
— Здрасьте, приехали! — потянул недовольно Гаранин. — А что же еще? Выходи за меня замуж, девочка! Коли влезла под кожу и в сердце, достала до печенок своим уходом, то теперь мне никуда от тебя не деться. Я люблю тебя, Светка! И сдохну прямо здесь, если откажешься.
— Даже не надейся, — рассмеялась Света. — Хочу за тебя замуж.
— Так выходи, — рыкнул Арсений и полез целоваться. — Мне без тебя все равно жизни нет, — выдохнул он, когда поцелуй закончился. И лукаво глядя на будущую жену, пробормотал чуть слышно: — Как бы нам стащить с тебя эти дурацкие штаны, любовь моя. С самого утра об этом мечтаю…
— Даже не думай, — пробурчала она. — Мы еще с тобой на кладбище не трахались!
— У меня и в космосе на тебя встанет, — вздохнул Гаранин и радостно разулыбался. — А интересно, когда нас откопают, то в вашем общежитии поселят в разных комнатах или разрешат спать в одной? — осведомился он задумчиво. — У меня за два месяца уже яйца стали каменными. Вон как у того мужика, — кивнул Гаранин в сторону какой-то статуи.
— Тяжело хранить верность? — улыбнулась Света, с изумлением осознавая, что Джин, бабник и сердцеед, не спал ни с кем с момента их расставания.
