Новая история Колобка, или Как я добегалась (СИ) - Ясная Яна (книги онлайн .TXT) 📗
Стас поглощен битвой. У него война не на жизнь, а насмерть между бегемотом и человеком-пауком. Бегемот опасный “хищник”, по крайней мере, по мнению одного юного натуралиста, поэтому хлипкому человеку приходится непросто. Волосы у бойца взъерошены, пуговица на рубашке оторвалась, общий вид удалой и бандитский.
И я медитирую, размышляя о том, как лучше готовить рыцарей — в доспехах или без, и какая трагедия будет меньше — если башня рухнет сама, или если ее собьют в пылу боя бегемоточеловеки. В первом случае — трагедия отдельно взятого конструктора, во-втором, драка. Но зато без строительных разочарований!
Неожиданно — обошлось!
Ярик на редкость разумно решил, что лучшее — враг хорошего, выше головы не прыгнешь (то бишь не построишь), а битва бегемотов с человеками очень требует его, Яриковского, участия. Теперь я точно знала, что башня рухнет обоим на головы, но это будет повод для смеха, а не трагедии.
Чуть скрипнула дверь, я обернулась и с изумлением уставилась на возникшего в проеме Макса. Вот уж кого меньше всего ожидаешь обнаружить в игровой комнате!
Дорогой шеф, кажется, сам не верил, что по собственной доброй воле сюда явился, поэтому медлил на пороге, ожидая нападения и благовидного предлога для того, чтобы ретироваться.
Но тройняшки на дядю Макса отреагировали более чем флегматично — то есть никак. Им всяких веселых дядь за последние дни было за глаза и за уши (а сколько еще будет!), поэтому даже мои неугомонные всеобщей любви чуток переели и на людей бросаться уже не спешили.
Максим Михайлович решился и бочком-бочком по стеночке, приблизился ко мне и присел рядом.
— Ну что там? — спросила я.
— Да все там, — вздохнул с облегчением Макс. — Уехали. Текущий конфликт, вроде как, разрешен. Ирину забрали, лес восстановить помогут, со своими нарушительницами разберутся сами, и ты знаешь — я верю. Разберутся. Меня такой расклад устраивает, мне знаешь ли вот только за ведьмами гоняться еще не хватало.
Я хмыкнула. Конечно, зачем тебе сразу столько ведьм, ты сначала с одной управься!
— А по поводу доступа к источнику это они уже пусть с Азорами разбираются, у меня эта маета вокруг ручейка уже в печенках.
— С Азорами? — я удивленно вскинулась, оторвалась от рассеянного созерцания детской возни и уставилась в упор на Макса.
— С Азорами, — кивнул тот. — Я продам им землю.
— Продашь “Тишину”?! — ахнула я и без преувеличений схватилась за сердце.
Елистратов посмотрел на меня как на дурочку.
— Часть “Тишины”. Тот кусок, на котором находится источник. И пусть дальше делают с ним, что хотят.
— Макс, ты серьезно?
— Лен, вот это вот все — оно мне надо? — проникновенно и вкрадчиво вопросил меня шеф. — Лично мне этот источник — до лампочки, а разборки вокруг него — тем более. Ты думаешь, что на заключении перемирия все закончится, что ли? Ведьмы из города никуда не денутся, а у меня на воротах сейчас охрана “Азоринвеста”. Это раз. А два…
Макс чуть-чуть помолчал, разглядывая колобчат — уловил-таки, кажется, наконец основы детомедитации.
— Мне совесть не позволяет сидеть жопой на месте, от которого зависит благополучие самой уязвимой части населения — стариков, беременных и детей. По крайней мере, в отличие от ведьм, альтерам источник нужен для жизни, а не для власти или искусства. Так что…
Я молчала. Я переваривала.
— Зато, — куда веселее добавил Елистратов. — Совесть вполне позволяет мне ободрать твой “Азоринвест” на этой сделке как липку! А то мне, знаешь ли, еще лес восстанавливать, хоть убытки покрою.
— Чего это мой?! — возмутилась я. — Ничего он не мой! И вообще — я-то тут при чем?!
— Просто хотел, чтобы ты знала, — хмыкнул Макс. — Мирославу Радомиловичу только не говори пока. Цену понабиваем.
Как этот непостижимый человек догадался, что набивать цену мы будем дружным фронтом — я не знаю! Разве ж то можно было понять по моим кристально честным глазам?
…а что? В конце концов, лес ведь и правда восстанавливать!
Азоры получат землю.
Что они с ней будут делать? Ей ведь надо будет управлять. Кто-то должен будет этим заниматься. Такое ценное приобретение первому попавшемуся Славику не доверишь, правильно ведь?
В груди разливалось тепло, на губы против воли лезла улыбка.
Мы еще не разговаривали о том, как мы будем жить дальше. У нас просто не было ни времени, ни возможности. Но сейчас, в этот момент, у меня зародилось четкая, ясная, почти забытая уверенность — все будет хорошо.301e29
— Макс, а Макс… — протянула я. — А что это у вас там, дорогой ты мой человек, с Аделаидой Константиновной такое происходит?
Медведь насупился, забубунился, стал грозен не в меру, могуч, брутален и все прочее.
— Извини, Лена, но это не твое дело! — и поднялся, чтобы направиться к выходу.
— Не мое, конечно, совершенно не мое, — покладисто покивала я, осторожненько за рукав его прихватив. — Но если ты Адку обидишь, я тебя мирославовичам скормлю без сахара. Ибо детям много сладкого вредно. Понял?
Понял, конечно. Как тут не понять…
А в дверях он разминулся с Мирославом. Свято место пусто не бывает, подумалось мне, когда Азор опустился на нагретую скамью рядом со мной.
От него пахло морозом и солнцем, и я не отказала себе в удовольствии ткнуться носом в холодную щеку и потереться, вдыхая этот аромат глубоко-глубоко.
— Лен, а давай дом купим?..
— Давай.
— …мы вчера просто пока ездили, я объявление увидел на одном. Как раз по пути и снаружи вроде ничего так. Съездим посмотрим, а там… — Мир оборвал сам себя, запоздало сообразив, что уговоры были уже избыточными.
Брови сдвинулись на переносице, а мне на лоб легла холодная рука.
— Лихорадка, — печально констатировал господин альтер. — Бредит. Скорую, вызовите скорую, мы ее теряем!
Я расфырчалась, отстранилась и нахохлилась. Можно подумать, я вот уж прямо настолько вредная! Если замуж согласилась, чего ж от дома-то отказываться теперь?
Мир разулыбался и притянул меня обратно, подоткнув себе под бок. Сеанс парной детомедитации объявляется открытым!
— Родители звонили. Прибудут через два часа. Твои?
— К ужину.
— Что будем делать?
— Ты все еще наивно полагаешь, что бегство — плохой вариант?
— Увы.
— Тогда держать оборону. Ты на острие атаки, а я за твоей спиной помашу всем ручкой и скажу, что мне пора детей укладывать спать! И случайно усну вместе с ними, представляешь? И совершенно случайно дня на три. А там глядишь, если ты останешься жив, то уже и попроще будет!
В битву бегемота с человеком-пауком вмешалась кукла Маша. Кукла Маша в руках девочки Оленьки была больше бегемотопауков раза в четыре, поэтому легко всех построила и усадила пить чай. Башня нависала над чаепитием дамокловым мечом, но держалась. Три светлые макушки возились, высаживая игрушки в круг. В какой-то момент их стало многовато и чаепитие стало куда больше походить на клуб анонимных пострадавших от детского произвола.
— Ты знаешь, — задумчиво произнесла я, — я всегда ужасно, вот очень сильно-пресильно хотела большую семью.
Мирослав понимающе хмыкнул, а я представила, во что к ужину превратится “Тишина”, и скорбно добавила:
— Дура была!
Эпилог
В одиннадцать прибывала Иулия Всеволодовна.
Она же — Юлька, она же девица Иулия.
Не одна прибывала, с целым поездом пассажиров.
Девицу Иулию надлежало встретить, поезд отпустить.
По мнению отдельных лиц, у поезда, доставившего Иульку, других дел быть не может, самое важное он в своей судьбе уже выполнил, но жизнь раз за разом доказывала иное, и поезд таки отбывал в неведомые дали, а Иулька оставалась одна на перроне. К этому времени ее следовало непременно перехватить, уже на второй минуте Юлькиного воздействия горожане начинали дышать через раз, падать в обморок, а наиболее стойкие осмеливались подойти и заговорить. Этих бессердечная девица добивала отработанными равнодушно-убийственными взглядами. Так что, совсем немного задержавшись, можно было застать перрон, усеянный трупами обоего полу.
