Чертовски сексуален - Летт Кэти (первая книга txt) 📗
– В самом деле? – озадаченно спросил Кит.
– Ну да. Они немытые, прямые и тусклые. – Шелли потянула сальные прядки, заправленные за уши. В последние дни на нее свалилось сразу столько несчастий, что она сделалась похожей на собственное фото в паспорте. – Не смотри на меня! – вздрогнула она под пристальным взглядом Кита.
– Обет безбрачия, говоришь? Ладно, если это только твои волосы. А ты сама? Надеюсь, ты не собралась податься в монахини? – Он погладил ей грудь и легонько ущипнул за сосок, – А другие твои волосики? Какие у них планы? – Его рука скользнула за пояс ее джинсов, прямо в жаркую влажную пещерку.
Ее тело выгнулось навстречу ему, отказываясь повиноваться разуму.
– По-моему, я тебя предупреждала: там ты можешь обнаружить разве что потерянный храм давно исчезнувшего племени.
– Странно, я почему-то не засек там охранника, который еще не понял, что съемки давно закончились, – хрипловато рассмеялся Кит.
– Не засек! – парировала Шелли, прекратив сладостно постанывать. – Вот-вот! И ты еще будешь уверять меня, будто закончил курс риторики. Похоже, ты перепутал красноречие с косноязычием. Тут любовь бессильна.
Кит не спеша провел рукой по ее телу, как будто пальцы его исполняли легато плотского концерта. Прикосновение было сродни ласковому солнечному теплу – оно согревало, проникая глубоко под кожу.
– Знаешь, Шелли, ты права. Ничего у меня не получится. Я – вольная пташка. Импульсивная личность. Без страха и без головы. Согласись, это не для тебя. В вашей замшелой Англии даже в гости приглашают заранее, года за три, затем почтой присылают план – кто где сидит за столом, а потом все собираются вместе и обсуждают вопросы клитовой геометрии. Кто же захочет обсуждать клитову геометрию, когда у него зудит от нетерпения? Нет, скажи, кто?
– Как-как ты сказал? Клитову? Ты, наверное, хотел сказать Евклидову? – поправила Шелли, пытаясь унять охватившее ее возбуждение. – Какой же ты необразованный, тут даже любовь бессильна. Может, ты еще скажешь, что Данте – это итальянское блюдо, что-то вроде спагетти?
– А разве это означает что-то еще? – Кит смущенно потеребил ухо. – Угу. Опять ты права. Мы с тобой не пара, как ни крути. – В следующий момент они прижались друг к другу, и жар их тел слился воедино. – Ты – интеллектуалка. Я – простой парень без особых претензий. Ты – чопорная англичанка, я – неотесанный янки. – Его жаркое дыхание обдало ее шею. – Я из тех, кто не прочь вернуться назад, к природе, ты же считаешь, что чем дальше от нее, тем лучше. Честно тебе скажу, Шелли, когда ты наконец выдавишь на себя весь крем от загара и мазь от москитов, то над всем Индийским океаном не останется озонового слоя.
Кит принялся стягивать с нее джинсы. Шелли показалось, что она вся засияла, как блестки на костюме циркача. Она почувствовала, что стала легкой, будто само желание.
– Не следует также забывать о том, что ты с подозрением относишься к женщинам.
– Не следует забывать о том, что ты ненавидишь мужчин.
– Это точно. – Шелли стянула с него джинсы. Кит отшвырнул их в сторону. Штанины приземлились в положении стрелок, показывающих без четверти час. Теперь Шелли и Кит были почти полностью обнажены, их обоих обволакивал лишь кокон учащенного дыхания и томных стонов.
– Будь у нас третий пол! – простонала Шелли.
– Если бы да кабы! – отозвался Кит. Его руки скользнули по ее талии и бедрам, там, где тело ее напоминало изгиб гитарного корпуса. От нахлынувшего блаженства Шелли чуть не лишилась сознания. Она моментально запаниковала – наверное, они погрузились чересчур глубоко. То, что с ней происходит, – своего рода наркоз. Давление огромной массы воды закачивает ей в кровь азот. От этого теряешь рассудок, не понимая, что запас кислорода иссяк. Такое состояние называется «эйфория морских глубин».
Чтобы вернуться к действительности, Шелли потянулась к Киту. От ее прикосновения тот моментально вздрогнул. Судя по всему, он тоже страдал от кессонной болезни чувств.
– Самое скверное в нашем свадебном путешествии – это то, что ты заставила меня по-другому посмотреть на женщин. Теперь они мне уже не кажутся слабым полом.
– Слабый пол – это, случайно, не тот самый пол, в который женщина превращается после того, как измучена бесконечными родами? – спросила она, опускаясь перед ним на колени.
– А ты не хочешь выяснить на собственном опыте? – жарко прошептал он. – Я в принципе не против еще одного ребенка. Потому что не пройдет и пары лет, как Матти запрется у себя в комнате и выйдет оттуда лишь затем, чтобы получить права на вождение машины.
Шелли потянула его за собой на пол.
– Знаешь, я тебе никогда не прощу, что ты заставил меня влюбиться в Матильду. Теперь вопреки здравому смыслу мне ужасно хочется иметь такую вот очаровательную дочурку.
– Люди постояннодонимаютсебя сомнениями – ли они, удалась ли жизнь. Самое лучшее в детях то, что с ними нет ни минуты покоя, а значит, и времени терзаться глупыми вопросами.
Шелли же, чувствуя на обнаженном животе руки Кита, была вполне счастлива.
– А еще, Кит, я не смогу простить тебя за то, что ты заставил меня изменить мнение о мужчинах. Теперь мне придется многое переосмыслить. Ужас! Кит рассмеялся – хрипловатым, ночным смехом, которого она давненько не слышала.
– Знаешь, быть совершенно разными не так уж плохо. Мы с тобой прекрасно могли бы дополнять друг друга, обогащать, что ли. Можно сказать, наконец наступило перемирие в войне полов…
Шелли сняла с пальца золотое кольцо и надела Киту на мизинец. Затем поцеловала, проглотив заодно его страстный стон.
– Только в том случае, если ты готов приступить к переговорам и обсудить условия своей капитуляции, Кинкейд.
– Ты имеешь в виду условия твоей капитуляции? – Шелли почувствовала себя в объятиях осьминога. Затем Кит поднял ее руки над головой и крепко прижался к ней всем телом, лишив возможности дышать, двигаться и думать. – Ты у меня в плену.
– Я не сдамся. Даже под пытками.
– Неужели? А если я предложу тебе снова отправиться на Реюньон на медовый месяц?
– Ладно, сдаюсь. Что угодно, только не это! Я сделаю все, что ты только захочешь!
– Все?
– А чего ты хочешь?
– Оккупации. – Он раздвинул коленом ей ноги.
– А если я окажу сопротивление? – Шелли с силой впилась ногтями ему в спину, казалось, вот-вот выступит кровь. – Я понаставлю вокруг себя мин-ловушек.
– В таком случае мне придется произвести строгий личный досмотр. – Прижимая одной рукой обе ее руки к полу, Кит стянул с Шелли наполовину спущенные джинсы и рывком распахнул на ней рубашку.
– Похоже, ты сейчас кончишь, так и не приступив к делу, Кинкейд, – заявила Шелли и укусила его за шею.
Кит никак не ожидал от нее такой смелой выходки и резко откинул назад голову. Воспользовавшись его замешательством, Шелли выскользнула.
– Ты недооцениваешь мое стремление к независимости, – заявила она.
– Значит, ты отказываешься дать мне свободу действий?
– Я, пожалуй, смогу предоставить тебе неприкосновенность убежища, но только при условии полного урегулирования вопросов политического равновесия. – Шелли качнулась вперед и с изяществом юной балерины опустилась на него.
Они отчаянно нуждались в мирных переговорах, третейском судье, посреднике – еще как нуждались. Но в том-то и беда с языком любви, что оргазм заменяет в нем почти все другие слова. Довольно было нескольких – таких как «да», «нет», «возьми меня» и бесконечных «м-м-м-м-м-м…», – и они наконец признали обоюдную сладостную и безоговорочную капитуляцию.
В тот вечер Шелли и Кит вполне могли бы стать героями новостей на всех телеканалах как первая гетеросексуальная пара, которая блестяще сдала все нормативы на звание членов будущего Клуба любителей подводного секса.
Матти тем временем сидела рядом с Коко и капитаном субмарины перед пультом управления, с восторгом разглядывая красоты подводного мира.
– Похоже, что у тебя появится новая мама, – приятельски подмигнула ей Коко.
