Гас (ЛП) - Ким Холден (читать книгу онлайн бесплатно без .TXT) 📗
– С тобой? Боже, нет. Кто-то трезвонит в дверь и ни в какую не желает уходить. Полагаю, он не в курсе, что я сейчас дрочу, разговаривая по телефону с сексуальной женщиной.
– Открой дверь, Гас, – довольно категорично произносит Скаут.
Да ни в жизнь.
– Черт, нет. Продолжай говорить.
– Послушай меня. Я ехала два с половиной часа. Думала о тебе весь день. Думала о сексе с тобой весь день. Я настолько возбуждена, что не могу думать ни о чем, кроме того, что ты хочешь со мной сделать. На мне только платье, трусики я сняла еще в машине и положила в сумку. Пожалуйста, дай мне войти, иначе я начну самоудовлетворяться под твоей дверью.
Я замираю на секунду, а потом отключаюсь, выпрыгиваю из кровати и голый несусь к входной двери. Повозившись с замком – потому что руки не хотят понимать сигналов, посылаемых им сосредоточившимся на сексе мозгом – я распахиваю дверь. И, черт возьми, она здесь. Стоит передо мной в маленьком черном платье без рукавов, с сумочкой в одной руке и гигантским пакетом с печеньем в другой. Я готов всю ее съесть.
– Милое платье. Выглядишь невероятно, – говорю я, не отводя взгляд от обнаженных плеч.
– Спасибо. – Она пялится на мои бедра и ухмыляется. А потом поднимает пакет и, продолжая смотреть на мои причиндалы, произносит:
– Я принесла печенье.
Я протягиваю руку и выхватываю его.
– Спасибо, Скаут. Наверное, тебе стоит зайти внутрь, пока соседи не увидели меня и не вызвали копов.
Она, даже не сомневаясь, заходит в квартиру.
Как только за ней закрывается дверь, она бросает на пол сумку, а я печенье. Ее губы накрывают мои, или мои ее – не уверен, кто делает это первым. Я не могу насытиться этим ртом и губами.
– Я скучал по тебе, – выдыхаю между поцелуями.
Ее пальцы скользят по моей спине.
– Я тоже скучала. Очень сильно.
Хватаю подол платья и начинаю медленно задирать его, а второй рукой обхватываю грудь. Сегодня на ней нет лифчика и сосок уже твердый от возбуждения.
Когда моя рука касается ее кожи под платьем, улыбаюсь и шепчу ей в губы:
– Твои трусики и правда в сумке.
– Я подумала, что это сэкономит время, – кивнув головой, отвечает Скаут.
Хватаю ее за бедра и усаживаю на маленький столик рядом с дверью. Подняв платье, смотрю, как она сидит, полностью раскрывшись для меня.
– Ты принимаешь таблетки?
Скаут утвердительно кивает.
– Не против без презерватива? У меня его нет.
Она снова кивает.
Не теряя времени, я подвигаю ее зад к краю стола и погружаюсь в нее.
Скаут издает практически болезненный вскрик и обвивает мою талию ногами.
Я крепко держу ее за бедра и вхожу до упора, а потом выхожу практически полностью и вбиваюсь вновь. С каждым движением стол с грохотом ударяется о стену.
Мы определенно нанесем ущерб столику, стене или и тому, и другому.
– Сильнее, Гас, – просит Скаут, и я ускоряюсь.
Ее губы на моей шее… груди, а когда она обхватывает зубами мой сосок, меня пронзает невероятное наслаждение.
– Я хочу видеть тебя голой. Сейчас же.
Она быстро снимает платье через голову. От напряжения и страсти ей тяжело дышать, но это так, черт подери, сексуально. Я замедляю свои движения, наклоняюсь и провожу губами по соску перед тем, как взять его в рот. Слегка играю с ним кончиком языка, а потом втягиваю в себя и аккуратно прикусываю.
Скаут стонет и обхватывает мою голову руками, удерживая ее на месте. Я продолжаю исследование правого соска, а потом уделяю равное внимание левому.
Она ерзает по столу, пытаясь облегчить эту сладкую пытку.
– Ты уже близко, Скаут?
– Почти. – Ее глаза закрыты, а рот слегка приоткрыт. Она делает вдох, задерживает его, а потом громко выдыхает. Каждый раз, когда она делает это, ее выдохи становятся громче и громче. Подступает оргазм, и сейчас в выражении ее лица отражается то же самое удовольствие, которое испытываю я.
– Очень…близко.
Вытаскиваю член практически до конца, а потом медленно ввожу его вновь.
Она слегка откидывается назад, я обхватываю руками ее зад и придвигаю бедра как можно ближе, чтобы глубже погрузиться в нее. Делаю последний толчок, и она всхлипывает. Я глубоко насколько это возможно.
– Мне так хорошо, – шепчу я, повторяя движение.
– Так хорошо, – с закрытыми глазами восклицает она, а потом начинает стонать все громче и громче: – О Боже! О Боже! Так хорошо. Боже, да!
И в эту же секунду я кончаю. Мощно и с таким удовольствием, как будто сдерживал себя годами. Мне хочется сказать… прокричать так много, но вместо этого из груди вырывается какой-то рокот.
Я не отвожу от нее взгляд и, когда Скаут, наконец, расслабляется и открывает глаза, они настолько полны счастья и блаженства, что у меня перехватывает дыхание.
– Привет, – шепчет она и улыбается. Этой улыбкой мне хотелось бы любоваться до конца жизни. Она как безмолвное выражение ее удовольствия.
– Думаю, мне нравится Лос-Анджелес.
– Я скучаю по дому, но секс в Лос-Анджелесе и правда изумительный.
Скаут остается у меня еще на час. Мы сидим на кровати, болтаем и едим печенье, макая его в стакан с молоком. Это может показаться скучным после предыдущего занятия, но все совсем не так. Мне нравится разговаривать с ней. Скаут очень сильно изменилась с нашей первой встречи. Раньше она пряталась от мира. Внутри была уверенной и сильной, а снаружи это все было искажено.
– Расскажи мне о родителях, – прошу я. Не знаю, согласится ли она, но я достаточно комфортно чувствую себя с ней сейчас, чтобы спросить, о чем угодно.
У нее полный рот печенья, поэтому Скаут сначала дожевывает его, а потом отвечает:
– Тут не о чем рассказывать. В последний раз, когда я общалась с мамой, она была в Индии. Это было пару лет назад. Отец живет в Бруклине. Я не видела его где-то около года.
В голосе Скаут нет грусти. Она рассказывает свою историю, как будто зачитывает список покупок.
– На что было похоже твое детство? Полагаю, твои родители были в разводе? – продолжаю допытываться я.
Она качает головой.
– Родители никогда не были женаты. Отец был музыкантом и играл в небольших барах в Бруклине, еле сводя концы с концами. Насколько я знаю, он до сих пор этим занимается. На самом деле папа не плохой, но у него проблемы с жизнью в реальности. Ну, знаешь, это когда тебе нужно быть трезвым, а не пьяным. А мама была кем-то вроде фанатки. Они перепихнулись пару раз, и она залетела. Родители жили вместе, пока я не родилась, а потом мама ушла.
Мне сразу же вспоминается Ма. Она фанатично опекает меня и любого, кого считает своим ребенком. Знаю, не все матери такие, но я совершенно не понимаю тех, кто отказывается от своего дитя.
– Она ушла?
– Да. Я всегда считала ее любительницей бродячего образа жизни. Не думаю, что она когда-нибудь работала. И точно знаю, что у нее никогда не было собственного места. Она просто дрейфует по миру, заводит друзей и любовников. Они предоставляют ей кров, а потом у нее начинает чесаться, и она снова переезжает. Мама звонит мне раз в пару лет, но я никогда не встречалась с ней лично, только по фотографии.
– Вот дерьмо. Это так ужасно, Скаут.
Она пожимает плечами, как будто и соглашается, и не соглашается со мной.
– Все так, как есть. Лучше уж вообще не иметь мать, чем иметь и ощущать себя тяжким бременем. Меня вырастил отец.
– Какой он, твой папа? – Мне даже страшно об этом спрашивать, потому что я знаю, что она не жила с ним после аварии.
Скаут моргает несколько раз, как будто пытается вспомнить его.
– Он любит выпивку. Музыку. И меня. Именно в этом порядке.
Я понимаю, что ей нелегко говорить об этом, поэтому задаю следующий вопрос, чтобы только она не замолкала.
– Ты выросла в Бруклине?
– По большей части да. У отца никогда не было собственного места, поэтому мы часто переезжали. Останавливались у его друзей, подруг, иногда владельцы баров пускали нас перекантоваться пару месяцев в комнатках наверху, а папа в качестве оплаты играл у них по вечерам. Я никогда не знала ничего другого, поэтому для меня это нормально. Мне приходилось часто оставаться одной, но это вынудило меня быстро стать самостоятельной.
