Огни большого города - Гарр Натали (книги онлайн без регистрации полностью txt) 📗

Ну, слава богу, помирились! Как камень с души.

Пока мужчина моей мечты перекидывается со всеми любезностями, я перевожу взгляд на свою мать. Она скромно попивает шампанское в компании дяди.

Зачем она приехала? В версии «соскучилась» и «пригласили на праздник» верится с трудом.

– Привет, детка.

Я резко оборачиваюсь и оказываюсь нос к носу с именинником.

Срань господня!

Усмехнувшись, Роберт благоразумно отступает назад.

– Привет… – сконфуженно бормочу я.

– Не припомню, чтобы я приглашал тебя на свой день рождения, – ехидничает Эддингтон, глядя на меня своим фирменным насмешливым взглядом.

– Думаешь, мне следует удалиться? – не растерявшись, отчеканиваю я.

Он равнодушно пожимает плечами.

– Оставайся, раз пришла.

– Спасибо за разрешение, сэр.

– Сэр? Как официально… и где же мой подарок? – Он смотрит на мои руки. – Неужели забыла? – Ах, у него игривый настрой.

– Твой подарок доставят утром к тебе домой.

– М-м-м, я заинтригован. – Он нарочно облизывает губы. – И что же там, Бэйли?

– О, ерунда, Эддингтон, – отмахиваюсь я, стараясь не пялиться на его рот, что, безусловно, проблематично. Рядом с ним мне вообще трудно соображать, я превращаюсь в одну сплошную эмоцию, не поддающуюся никакому контролю. – Прошу меня извинить, – церемонно тяну я. – Мне нужно поговорить со своей матушкой.

Роберт расширяет глаза и оглядывается.

– Она здесь?

– Да, и подозреваю, что не без помощи Риз.

– О чем ты? – Он хмурится, веселое настроение вмиг улетучивается. Ха-ха, потряси яйцами, дружок! Кажется, тебя взяли за задницу, и «мы» теперь под угрозой огласки.

Вместо ответа я просто пожимаю плечами и оставляю его в полном недоумении.

Еда великолепна, но я особо не заморачиваюсь. Жую по инерции.

Гости разделились по интересам. Одни трещат о политике, другие спорят на тему ботокса и иглоукалываний, и только мне и Майку, похоже, скучно.

Ставлю тарелку на стол и присоединяюсь к нему.

– В этом доме всегда нечего послушать, – жалуется Майк, выудив из стопки си-ди.

Этта Джеймс.

Никогда не слышала.

– Предпочитаешь «Депеш мод»? – спрашиваю я.

Он смеется.

– Безусловно. Но раз ничего нет, то… – Майк вставляет диск в проигрыватель и выбирает трек.

Хм, посмотрим.

Из подвесных, спрятанных за незамысловатым камуфляжем колонок начинает литься музыка. Он прибавляет звук, привлекая всеобщее внимание, и тут из глубины комнаты показывается Роберт.

Он с интересом наблюдает за нами, сунув руки в карманы брюк.

Голос Этты Джеймс хриплый, низкий. Она поет об одиночестве и контроле над собой, и я вдруг понимаю, что крупно влипла. Совершенно неважно, узнают о нас родители или нет, играет он со мной или нет, есть у него кто-нибудь еще или нет. Я больше не могу без него. Ни дня, ни минуты, ни секунды. Я сдаюсь…

Позабыв про Майка, я стою, не в состоянии отвести глаз от задумчивого, прекрасного лица, на котором сейчас мелькает тысяча эмоций. Неужели он тоже это чувствует?

«…Наверно, я вижу то, что хочу видеть,

Или мое сердце меня обманывает?

Под этим взглядом, таким знакомым,

Я полностью поддаюсь твоим чарам…» [42]

Женщина продолжает петь, я стою в оцепенении и не моргаю, а Роберт – чертов искуситель с чертовыми глазами, способными поработить весь мир – медленно надвигается на меня. Сердце подпрыгивает, коленки подкашиваются. Что за ерунда? Совсем недавно мы пререкались, и я держалась стойко, а теперь, под воздействием неведомой силы, я почти растеклась лужицей по этому дорогому белому ковру.

– Дочка, можно тебя на минуту? – окликает меня мама.

Фак!

Судорожно заглядываю ей за спину, где в полутора метрах застыл Роберт. Черт, как некстати…

– Э-э, да… конечно, – неохотно соглашаюсь я и под тяжелым пристальным взглядом именинника послушно тащусь за матерью.

Мама привела меня в кабинет Стюарта. Ну и в чем дело? Нервно кусаю губу, а она тем временем медленно опускается на кожаный диван и берет меня за руки.

Ох, нутром чую, разговор будет не из приятных.

– Дорогая, присядь.

Значит, это надолго.

Выполняю ее просьбу и сажусь рядом.

– В последнее время нам нелегко пришлось, – издалека начинает она. – Мне не следовало оставлять тебя здесь одну, ты еще совсем ребенок…

М-да, начало неважное.

– Поэтому я и прилетела. Чтоб побыть с тобой до конца каникул, а потом мы вместе вернемся в Мемфис.

Господи, только не это!

Гляжу на нее исподлобья.

– Мам, зачем? У меня все в порядке.

– Что происходит между тобой и Робертом? – спрашивает она неожиданно твердо.

О нет… я пропала.

Хлопаю ресницами, стараясь не покраснеть.

– Ничего, с чего ты взяла?

– Это не только я заметила…

Риз! Так я и знала. Старая интриганка!

Я неуверенно ерзаю, глаза виновато бегают. Совершенно не умею врать матери. Она знает меня лучше, чем кто-либо. Значит, мне конец. Нам обоим – мне и ему.

– Я не собираюсь осуждать… – ласково продолжает она, – просто поговори со мной.

– Да не о чем тут разговаривать! – вспыхиваю я, резко подскочив с дивана.

– Кэти.

– Кто наплел тебе эту чушь? Тетя? Это сплетни! – От возмущения у меня ноздри раздуваются.

Расхаживаю туда-сюда, всячески избегая ее взгляда.

– Дело не в сплетнях… вы спали?

О боже. Со свистом втягиваю воздух и густо краснею.

– Ты… ты совсем, что ли? Мама!

– Кэти, он не для тебя, – не взирая на мои протесты, настаивает она. – Он разобьет тебе сердце.

Я опускаю глаза, провожу пальцем по гладкому письменному столу и думаю, что с предостережениями она припозднилась.

– Дочка, поделись со мной.

– Зачем? – Я с трудом сдерживаю слезы. – Ты обвиняешь меня непонятно в чем, и вообще…

Мама замолкает, и проходит целая вечность, прежде чем она заговаривает вновь:

– Ты права. С какой стати я жду от тебя откровений, если сама все время лгу…

– О чем ты?

– Кэти, ты не должна ненавидеть отца.

Опять двадцать пять!

– Не начинай снова, мам! Он поступил с нами как козел, и ты еще защищаешь его? – На меня накатывает безудержный гнев. – И берешься судить, кто для меня, а кто нет, когда сама связалась черт знает с кем! А ведь отец всегда был таким положительным!

– Он и остался положительным. – Она прерывает мою пламенную речь.

– Мам, что ты говоришь?

– Это я изменила ему, Кэтрин.

Отшатываюсь, как от пощечины.

– Что?

– Да, – повторяет она. – Это я завела роман на стороне, а через полгода, когда наши отношения уже было не спасти, он повстречал Кэролайн, и мы решили развестись.

Нет, я не верю, не верю.

Понурив плечи, я стою и смотрю на свою мать, на своего единственного друга, который в одночасье оказался… предателем. Как такое возможно?

– Прости меня. Я так боялась разочаровать тебя, что Билл решил взять всю вину на себя. Ты даже не представляешь, каково мне было, что из-за моей подлости ты прогоняешь родного отца.

– Ты не могла, – задыхаясь от боли, сдавившей грудную клетку, шепчу я. – Мам, скажи, что ты шутишь.

– Нет, милая, нет.

Нет? НЕТ? К горлу подкатывает тошнота, я с трудом сдерживаюсь, чтобы не сплюнуть. Как же мерзко… мама.

– Все это время я считала его врагом, игнорировала его звонки, ненавидела… вычеркнула его из своей жизни, а он, оказывается, всего-навсего спасал твою шкуру?

– Прости.

– Не проси прощения! – прикрикиваю на нее я. – Я ненавижу тебя! И никогда больше не подходи ко мне!

– Кэтрин…

– Слышишь?! Никогда! – Выскочив из кабинета, я со всей силы хлопаю дверью и убегаю из дома.

На парковке мне становится совсем худо.

Хочется исчезнуть и никогда больше не видеть свою непутевую мамашу и ее сестру-сообщницу.

Между рядами поблескивает знакомая тачка синего цвета. «Порше» Майка.