Один плюс один - Мойес Джоджо (книги онлайн без регистрации полностью TXT) 📗
Ни о чем этом Джесс Эду не говорила. Он сидел, глядя на дорогу впереди, и, вероятно, размышлял о своем отце. Никки за его спиной стучал по клавишам ноутбука, засунув в уши наушники и сосредоточенно хмуря лоб. Джесс подозревала, что он получил доступ в Интернет с помощью какого-то хитроумного гаджета Эда. Она была так счастлива, что Никки говорит, ест и спит, что вопросов не задавала. Танзи помалкивала, положив руку на огромную голову Нормана и не сводя глаз с пейзажа, проносящегося за окном. Каждый раз, когда Джесс спрашивала, хорошо ли она себя чувствует, Танзи просто кивала.
Все это было не так уж и важно. Потому что Джесс кардинально изменилась.
Эд. Джесс мысленно повторяла его имя, пока оно не потеряло всякий смысл. Она сидела в нескольких дюймах от самого замечательного человека на свете, как она теперь понимала. Ее удивляло только то, что никто больше, похоже, этого не замечает. Когда он улыбался, Джесс невольно улыбалась в ответ. Когда его лицо застывало от грусти, внутри ее что-то сжималось. Она наблюдала, как он общается с детьми, как непринужденно показывает Никки какой-то прием на компьютере, с каким серьезным видом обдумывает мимолетное замечание Танзи (Марти непременно закатил бы глаза к потолку), и жалела лишь о том, что Эд не появился в их жизни намного раньше. Когда они были наедине и он прижимал ее к себе, по-хозяйски положив ладонь на бедро и тихо дыша в ухо, Джесс испытывала спокойную уверенность, что все будет хорошо. Не потому, что Эд все уладит, – у него достаточно и своих проблем, – а потому, что вместе они способны на многое. Они все уладят. Джесс впервые встретила человека, с которым поняла смысл выражения «Они созданы друг для друга».
Джесс боялась спрашивать, что он обо всем этом думает. Боялась, что так долго уверяла, будто ей никто не нужен, что она вполне самодостаточна, спасибо, и работа, двое детей и собака не оставляют в ее жизни места ни для кого другого, что Эд мог принять ее слова всерьез.
И она хотела Эда Николса. Хотела просыпаться с ним, пить с ним, кормить его тостами. Хотела обвивать его ногами в темноте и чувствовать его внутри, выгибаться навстречу в его объятиях. Хотела ощущать его пот, его напряжение, его твердость, прикасаться губами к губам, смотреть глаза в глаза. Перед ее мысленным взором мелькали жаркие неясные отрывки двух прошлых ночей, его руки, его губы, как ему пришлось закрыть ей рот, чтобы не разбудить детей, когда она кончила. И Джесс всеми силами сдерживалась, чтобы не уткнуться лицом ему в шею, скользнуть руками под рубашку просто ради удовольствия прикоснуться к его коже.
Она так долго думала только о детях, работе, счетах и деньгах. Теперь все ее мысли были о нем. Когда он поворачивался к ней, она краснела. Когда произносил ее имя, ей казалось, что он шепчет его в темноте. Когда он протянул ей кофе, от мимолетного прикосновения его пальцев по ней словно пробежал электрический ток. Ей нравилось чувствовать на себе его взгляд, немного рассеянный, и гадать, о чем он думает.
Джесс не представляла, как донести до него, что она чувствует. Она была совсем девочкой, когда встретила Марти, и, не считая одного вечера в «Перьях», когда Лайам Стаббс забрался ей под блузку, никогда даже не пыталась завязать отношения с кем-то другим.
Джесс Томас не была на настоящем свидании со школы. Поэтому она никак не могла подобрать нужные слова. И хотела просто показать.
Хотела до боли.
– Держим курс на Ноттингем, если вы, ребята, не против. – Эд повернулся и посмотрел на нее. На его носу еще виднелся небольшой синяк. – Будем ехать допоздна, чтобы в четверг добраться до дома в один заход.
«А что потом?» – хотелось спросить Джесс. Но она закинула ноги на приборную панель и сказала:
– Звучит неплохо.
Они остановились пообедать на станции техобслуживания. Дети перестали спрашивать, светит ли им что-нибудь, кроме сэндвичей, и смотрели на заведения фастфуда и дорогие кофейни почти с безразличием. Они выбрались из машины и потянулись.
– Как насчет сосисок в тесте? – Эд указал на угол, отведенный под фастфуд. – Кофе и горячие сосиски в тесте. Или пирожки с мясом и овощами. Я угощаю. Не стесняйтесь. – (Джесс посмотрела на него.) – Мне нужно съесть что-нибудь вредное. Что-нибудь калорийное и жирное. Дети, хотите жира и углеводов? – Он махнул рукой Джесс. – Не переживай, привереда. Закусим фруктами.
– Ты не боишься? После кебаба?
Он приставил руку ко лбу, заслонив глаза от солнца, чтобы лучше ее видеть.
– Кто не рискует, тот не пьет шампанского.
Он пришел к ней прошлой ночью, когда Никки наконец оставил ноутбук в покое и отправился спать. Джесс, чувствуя себя подростком, сидела на диване и притворялась, будто смотрит телевизор. Скорей бы все легли спать и она смогла бы прикоснуться к нему! Но Никки убрался восвояси, а Эд не заключил Джесс в объятия, нет, он открыл ноутбук.
– Чем Никки занимается? – спросила она у Эда, уставившегося на экран.
– Литературным творчеством, – ответил он.
– Никаких игр? Никакой пальбы? Никаких взрывов?
– Ничего такого.
– Он спит, – прошептала она. – Он спокойно спал всю поездку. Без травки.
– Хорошо ему. У меня такое чувство, будто я несколько лет не спал.
За короткое время поездки он словно постарел лет на десять. Может, извиниться? Слишком тесное общение с ее вздорной семейкой способно состарить любого. Джесс вспомнила, что Челси сказала насчет ее шансов устроить личную жизнь. Она села, внезапно не представляя, что делать дальше, и Эд привлек ее к себе.
– Джессика Рей Томас, – тихо произнес он, – ты дашь мне поспать сегодня?
Она разглядывала его нижнюю губу, наслаждаясь прикосновением его руки к бедру. Внезапно ее переполнило счастье.
– Нет, – ответила она.
– Договорились.
Наверное, они занимались любовью часа три. Сложно сказать.
Они направились прочь от мини-маркета, пробираясь между кучками раздраженных путешественников, ищущих банкоматы и переполненные туалеты. Джесс старалась не показывать, как она рада, что не придется делать очередные сэндвичи. Она за несколько ярдов чуяла маслянистый запах горячих пирожков.
Дети растворились в длинной очереди в магазине, вооружившись пачкой банкнот и инструкциями Эда. Он подошел к ней, так что между ними и детьми оказалась толпа.
– Что ты делаешь?
– Просто смотрю. – Каждый раз, когда он стоял рядом с Джесс, ей казалось, что у нее поднимается температура на несколько градусов.
– Смотришь?
– Быть рядом с тобой невыносимо.
Его губы были в нескольких дюймах от ее уха, хриплый голос ласкал кожу. Джесс покрылась мурашками.
– Что?
– Я все представляю, как делаю с тобой неприличные вещи. Почти все время. Совершенно неуместные вещи. Постыдные.
Он взялся за передний край ее джинсов и притянул к себе. Ее тело пронзила такая горячая вспышка, что она поразилась, как этого никто не заметил. Джесс чуть отстранилась, вытянув шею, чтобы убедиться, что их никто не видит.
– Об этом ты думаешь? Когда ведешь машину? Все время, пока молчишь?
– Ага. – Он посмотрел ей за спину на магазин. – И еще о еде.
– Ух ты, две мои любимые вещи.
Он провел пальцами по голой коже под топом. Ее живот приятно напрягся. В ногах появилась странная слабость. Она никогда не хотела Марти так сильно, как Эда.
– За исключением сэндвичей.
– Давай не будем говорить о сэндвичах. Никогда больше.
Он положил ладонь ей на поясницу, прижав к себе, насколько позволяли приличия.
– Я знаю, что это ненормально, – пробормотал он, – но я проснулся ужасно счастливым. – Он изучал ее лицо. – Я имею в виду глупо счастливым. Как будто, несмотря на то что моя жизнь превратилась в кошмар, мне… мне хорошо. Я смотрю на тебя, и мне хорошо. У меня такое чувство, что у нас все получится.
В ее горле встал комок.
– У меня тоже, – прошептала она.
Эд сощурился на солнце, пытаясь прочитать выражение ее лица.
