Презумпция виновности (СИ) - Шульгина Анна (читать книги без TXT) 📗
— Очень хорошая, это же тир.
Твою мать, она что, уже вслух думает?!
Это насторожило Соню намного больше всего, даже того, что, как известно, отличный секс сродни наркотику, и у неё есть все шансы получить зависимость.
— Чего ты прыгаешь? Улягся, — Дан, устроившийся спиной на полу, немного передвинул руки, подтягивая Золотце повыше. И коленки между бедер зажал. Не для лишения маневренности, а потому что так захотелось.
— Может, пора вставать? — хотя как раз этого не хотелось. Придерживающие её ладони медленно и осторожно скользили по спине, поглаживая кончиками пальцев гладкую кожу. Замирая на изгибе поясницы и быстро пробегаясь по трогательно выступающим позвонкам. Или слегка щекоча бока, спускаясь по лопаткам.
— Ты куда-то торопишься? — вот его это совершенно не устраивало. Хотелось, чтобы и после того, как последняя дрожь удовольствия потихоньку затихает, и наваливается приятная усталость, Соня не закрывалась.
— Разговор двух старых евреев…
— Все мы немного евреи и немного татары, — Даниил все-таки потихоньку дотащил её до своего лица. — Но не так, чтобы особо старые.
— Тоже верно, — девушка не стала смотреть ему в глаза. Если уж нет выбора, лучше прикрыть веки и прижаться лбом к плечу.
— Что тебя так напрягает?
— Эта публичность, — Соня, несмотря на свое решение, подняла голову и, положив на его грудь перекрещенные кисти, устроилась на них подбородком. — Я ненавижу, когда за мной наблюдают. Чувство чужого взгляда, буравящего спину. А здесь… — она не закончила, только вздохнула и поджала губы.
— Я понял. Но это меры безопасности. Иногда лучше быть на виду, но живым и невредимым, чем…
Только сейчас Соня заметила, что здесь есть эхо. Наверное, раньше было просто не до того. Оно было тем же наблюдателем, только более скрытным. И одна из ламп, если внимательно присмотреться, не ровно горит, а иногда начинает мелко вздрагивать, как от сквозняка.
— И я тебя понимаю, но остаться здесь не могу. И вообще… Это все хорошо. Даже более того, потрясающе. Но…
— Но?
— Я не собираюсь становиться содержанкой. Просто психологически не смогу. У меня есть профессия, своя жизнь, мечты, в конце концов. И просидеть какое-то время в золотой клетке в ожидании, когда у тебя появится возможность и желание уделить мне время, в них не входит.
— Я разве предлагал тебе секс на коммерческой основе? — сторона, в которую уходила беседа, ему совершенно не нравилась. Но им нужно поговорить, иначе кто-то один может наделать глупостей. И было подозрение, что им окажется он сам. Ведь чего проще — запереть её здесь. Правда, тогда его не спасет никакая охрана и собственные навыки. Потому что такого отношения к себе Соня не потерпит и, скорее всего, при первом же удобном случае удавит во сне.
— Нет, и правильно делал, что не предлагал. Нам хорошо вместе, не спорю. Но только в постели. Мы не доверяем друг другу, так о каком долгосрочном партнерстве может идти речь? Тут главное — не безвозмездность или плата. Просто я тебе не верю.
— Может, так и правильно? Помнится, Суханову ты доверяла, — его снова окатило волной злости на того, кто был у Золотца до него. Теперь она стала ещё сильнее и какой-то горячей.
А вот Соню, похоже, от его слов пробрал озноб. Во всяком случае, девушка как-то зябко повела плечами, словно замерзла. И уже более решительно попыталась встать.
— Совершенно верно. Спасибо, что напомнил.
Но встать он ей не позволил. Не то, чтобы удерживал силой, просто чуть напряг руки, прекрасно понимая, что она не сможет выбраться. Золотце, хоть и сильная для своих размеров, но с ним и рядом не стоит. От этого искушение стало только сильнее.
— Ты же понимаешь, что я могу тебя просто не отпустить? — он положил ладонь ей на затылок, пригибая Соню к своему лицу. Видя, как расширяются зрачки, в которых было его крошечные отражения, и немного учащается дыхание. — Оставить здесь. Вряд ли кто-то будет тебя искать.
— Можешь, — девушка изо всех сил старалась не показать, что сейчас ей стало страшно. Было в выражении его лица и глазах что-то такое, отчего появлялось ощущение ледяного сквозняка. Ведь он, действительно, может. Полноправный хозяин на этом острове, которому не возразят. Мало ли тут, по соседству, камер, в которых она ещё не побывала… — Но будет ли тебе интересно с той, которая вообще не реагирует на слова? С "бревном" в постели?
— Я сумею тебя расшевелить, — его пальцы снова начали ласково поглаживать тонкую спину, словно они просто мимо ворковали после секса.
— Возможно. Но ни уважения, ни удовольствия тебе это не принесет. Я стану настолько послушной, что осточертею тебе за три дня.
Даниил прикрыл глаза и опустился затылком на пол. Она права, ему не нужна её бледная копия. Потому что хочет он её — дерзкую и иногда язвительную. Умную, расчетливую, осторожную. Вот при виде такой Сони у него челюсти сводило от желания поцеловать, удержать, добиться ответа. На кой черт ему послушное Золотце?!
— Шторм продлится ещё дня два. Потом я сам отвезу тебя туда, куда скажешь.
— Спасибо, — девушка перестала упираться ладонями в его грудь, пытаясь вырваться из захвата, и легла щекой на плечо. Совсем рядом, дразнясь, показывал язык Полоз. Но почему-то у неё не возникло желания ответить тем же. Да и вообще ощущения были странные. С одной стороны — бешеное облегчение и радость. Потому что Соня не врала, она просто не вынесет такой жизни. А с другой — непонятное раздражение и досада. Вот только на что именно, понять было трудно…
Две недели спустя
Гадские ключи упорно не желали находиться. Ни на тумбочке в прихожей, ни в сумке, ни в карманах жакета, в котором Соня была вчера, их не обнаружилось. А через сорок минут встреча с потенциальным клиентом. И ехать туда около получаса… Да что же это за долбанный понедельник?!
Девушка, стараясь не помять и не испачкать светло-голубую юбку-"карандаш", шлепнулась на колени и с надеждой заглянула под мебель. Обрывок какой-то бумажки, судя по толщине и характерному цвету — квитанции, запропастившаяся несколько дней назад резинка для волос, немного пыли. Негусто. Кстати, нужно будет после работы помыть везде полы.
— Это уже маразм…
Разговаривать самой с собой тоже не есть хорошо, но эту мысль Маркевич отогнала. Так, вчера вечером она заезжала к маникюрше, потом за продуктами. И сразу после этого — домой. Если съемную квартиру можно назвать домом. Хотя, ей повезло, двухкомнатные апартаменты были именно такими, как она хотела — просторными, с огромными окнами, выходящими на залив. Правда, мебель тут была, но она не раздражала древность или же, наоборот, вычурностью и претензией, как это часто случается в сдаваемом внаем жилье. Простая, надежная и не громоздкая. Только толку от этого сейчас, когда связка с брелком в виде маленького домового (серебряного Кузьму она купила ещё лет пять назад, и с тех пор талисманчик постоянно был рядом) куда-то пропала?! Или это у неё уже пошли признаки деменции?
Не разуваясь, цокая высокими шпильками, Соня пробежала на кухню и распахнула дверцу холодильника. И все-таки, у неё явные нелады с головой, если положила ключи в морозилку.
Морщась от ледяного прикосновения к пальцам, девушка, прихватив сумку и торопливо закрыв все замки, почти вприпрыжку поскакала по лестнице. Ладно, если немного превысить скоростной режим и не совсем цивилизованно вести себя за рулем, то успеет.
Но во дворе её ждал сюрприз. Вот не зря она их так не любила, потому что был он неприятного свойства. Ибо её место на парковке оказалось пустым. Соня с надеждой оглянулась по сторонам, словно пыталась заставить себя убедить, что "Мазде" стало жарко на уже припекающем солнышке, и она самовольно переползла в тень, но, увы, чаяния не оправдались. У неё угнали машину. Через пять дней после покупки.
Очень захотелось найти того, кто это сделал и немного попинать его носами модельных туфелек. Даже не за то, что стырил — к материальным благам Софья относилась философски, а потому что нарушил все её планы. Теперь нужно вызывать полицию, писать заявление. А если учесть, что она даже не получила постоянные номера и подтверждение по страховке от угона… Теперь появилось желание отпинать не только угонщика, но и работников салона, потому что тут явно без них не обошлось.
