Нелюбимый (ЛП) - Регнери Кэти (читаем полную версию книг бесплатно .txt) 📗
Пастор Уэйн.
У меня кровь стынет в жилах, и я моргаю в шоке, глядя на неё.
— Ч-что вы сказали? Как звали пастора?
— Джексон Уэйн.
«О, Боже мой».
Мисс Долби продолжает:
— Пастор Уэйн закончил проповедь и остался на кофе после неё, потому что это была Пасха и всё такое, а все знают, что первые роды занимают целую вечность. Около полудня он подошёл к своему дому, чтобы переодеться, но к тому времени, когда он был готов последовать за Норой в больницу, снег валил как из ведра. Дороги непроходимы. Не думаю, что он видел малыша Джексона до утра вторника.
— Джексон Уэйн, — бормочу я, кусочки огромной головоломки складываются вместе в моей голове, когда я вспоминаю, как я впервые встретила «Уэйна».
«Они зовут меня Уэйн».
«Я знаю эту гору».
«Я местный, родился в Миллинокете».
«Я мог бы тебе помочь».
— Джексон Уэйн младший. Его звали Джей-Джей, — говорит мисс Долби, задумчиво постукивая себя по подбородку. — Странное явление в ретроспективе.
— Почему это?
— Ну… сын методистского пастора и сын серийного убийцы, родившиеся в одну и ту же ночь, в одном и том же месте, во время одной из самых страшных бурь века.
— Джексон Уэйн младший, — говорю я, затаив дыхание. — Эм, Джей-Джей — он был сыном пастора?
Она смотрит на меня и вздыхает.
— Да. Но, Боже мой, вы бы никогда не догадались. Он был настоящим исчадием ада.
Её лицо мрачнеет.
— Вы знаете, что говорят о детях пасторов, не так ли? Ну, этот был худшим из всех, что я когда-либо видела.
— Как же так?
Она встряхивает головой, словно отгоняя плохое воспоминание.
— В районе Уэйнов пропало много животных. Дети были в крови, напуганные, как будто дьявол преследовал их до того, как они вернулись домой, но они не сказали бы, кто это сделал. Джей-Джей всегда попадал в неприятности, но его родители были такими хорошими людьми, что никто не знал, что делать. Он был манипулятором, знаете ли, надевающим одно лицо для своих родителей, а другое для мира. Скажем так, когда Уэйны переехали в приход на юге, нам было жаль прощаться с Джексоном и Норой, но никому не было грустно смотреть, как уезжает Джей-Джей.
Я смотрю на отца, сидящего напротив меня, и он поднимает брови.
— Должно было… должно было быть… в те выходные в больнице царил хаос.
— Это правда, — подтверждает мисс Долби, не обращая внимания на многозначительный обмен между мной и моим отцом.
— Рядом с нами федеральная автострада I-95. Люди путешествуют, навещая родственников на праздник. Машины разбиваются направо и налево. Люди поскальзываются на льду. Обморожения. Это было бы что-то с чем-то.
— Мы не хотим отвлекать вас от работы, — ровно произносит моя мама, похлопывая мисс Долби по руке. — Мы ужасно сожалеем о вашем сыне. О Вилли.
Мисс Долби кивает.
— Он был хорошим мальчиком. Ему было всего пятнадцать, когда я потеряла его в тот Пасхальный день.
— Мне очень жаль, — произносит отец.
Мы все встаём, пожимая руку мисс Долби, чтобы попрощаться, когда я спрашиваю:
— Вы сказали, что Уэйны переехали. Но сохранили ли они здесь какую-нибудь собственность?
— Хмм. Да. Теперь, когда вы упомянули об этом, да. Рыбацкая хижина на озере у Катадин. Но я не видела никого из них в городе, по крайней мере, десять лет. Я бы не узнала Джей-Джея, даже если бы столкнулась с ним.
Она вздрагивает.
— От этого ребёнка у меня всегда мурашки по коже бегали. Что-то… ох, я не знаю… не так с ним, я полагаю. Вы когда-нибудь встречали кого-нибудь такого? Немного не в себе?
— Да.
Я киваю её удаляющейся фигуре.
— Да, встречала.
Отец берёт меня за руку и выводит меня и мою маму обратно из комнаты в коридор.
— Перепутаны при рождении, — шепчет моя мама.
Я сглатываю, потому что это одновременно диковинно и очевидно.
— Как такое возможно? — спрашиваю я.
Папа вздыхает.
— Неожиданная метель на праздник. Хаос в больнице. Люди, едущие навестить семью. Автомобильные аварии. Перебои в подаче электроэнергии. Два маленьких ребёнка, рождённых при таких обстоятельствах? Могло случиться всё, что угодно.
— Пойдёмте, — говорю я им, направляясь к входной двери.
— Куда теперь? — спрашивает моя мама.
— В больницу.
***
Когда мы прибываем в главную больницу Миллинокета, мы идём по указателям к информационной стойке.
— Добрый день, — говорит молодая женщина, сидящая за столом. — Пришли на часы посещений?
— Нет, — говорит папа, удивляя меня, делая шаг вперёд и тепло улыбаясь. — Вообще-то, мы пытаемся разгадать небольшую тайну.
— Вот как? — спрашивает администраторша, улыбаясь моему отцу. Он всегда был очарователен.
— Да, конечно. Моя дочь, вот, Бринн, родилась в этой самой больнице в 1987 году.
— О боже! С возвращением!
— Мы ехали с озера Портидж, где у нас есть летний домик, когда у моей жены… —
папа обнимает маму и притягивает её к себе, — начались схватки. Ну, я съехал с шоссе, и, слава Богу, что эта больница была здесь и ждала нас.
— Аминь! — предлагает администратор.
Папа смеётся и кивает.
— В самом деле, Аминь!
— Что потом?
— Ну, мы провели здесь две ночи, и за нами присматривала замечательная медсестра. И знаете что? Спустя все эти годы, мы здесь, снова в этой лесной глуши, и подумали, почему бы нам не воспользоваться шансом зайти и сказать ей спасибо.
— О, черт возьми! Это так, так, так мило!
Мой отец опирается локтём на стойку и одаривает её улыбкой в тысячу мегаватт, с которой выигрывал все свои самые трудные судебные дела.
— Как вы думаете, вы могли бы помочь нам?
— Конечно! — говорит она, заговорщически улыбаясь каждому из нас. — Что я могу сделать?
— Вы знаете имя той медсестры из родильного отделения, которая здесь уже…
— Типа, сто лет? — серьёзно спрашивает молодая женщина.
Клянусь, я вижу, как мама украдкой закатывает глаза, но, к её чести, она кивает и улыбается.
— Всего тридцать, дорогая.
— Бетти Лэндон тут уже давно, — говорит администраторша.
— Вы уверены? — спрашивает мой папа. — Бетти. Хмм. Имя Бетти кажется правильным.
Молодая женщина шепчет:
— Она принимала роды у моей мамы, а ей тридцать восемь!
— Тогда Бетти наша девчонка! — радуется мой папа.
— Она здесь сегодня. Хотите, я посмотрю, свободна ли она, чтобы спуститься и быстро поздороваться?
— Оу, — произносит он, — вы бы могли?
— Конечно!
Я смотрю, как администраторша берёт трубку, просит позвать с Бетти, рассказывает нашу историю, и торжествующе улыбается моему отцу.
— Вы все садитесь вон за тот стол. Я отправлю её к вам, когда она сюда спустится, хорошо?
— Кто лучший? — спрашивает папа.
— Я? — спрашивает она его, хихикая.
Он кивает, указывая на неё двумя указательными пальцами.
— Вы!
Мама берёт меня за руку и ведёт к столу, подавляя смешок.
— Он неисправим.
— Тебе повезло, что он предан тебе, — говорю я.
— Да, — соглашается она, сжимая меня крепче. — И тебе.
Мы садимся, и через секунду к нам присоединяется папа.
— Больше пчёл слетается на мёд, а?
— Ты можешь очаровать весь улей, — говорю я.
Мгновение спустя пожилая чернокожая женщина останавливается у стойки администратора, затем смотрит в нашу сторону, улыбаясь нам, когда подходит к столу и встаёт позади единственного свободного стула.
— Я Бетти Лэндон. Я так понимаю, вы меня искали?
— Мисс Лэндон, — говорю я, вставая. — Вы не присоединитесь к нам на минутку?
Она кивает, садится на стул и поправляет свой светло-голубой кардиган.
— Здесь холодно. Наверху мы поддерживаем тепло для маленьких детей, знаете ли.
— Конечно, — кивает мама.
— Вы хотели поговорить со мной? — спрашивает Бетти, глядя на моего отца.
