Записки успешного манагера - Прыткина Эмилия (электронные книги без регистрации txt) 📗
Пошли с Мимозиной обедать. Я долго возила по тарелке свою резиновую отбивную и ковырялась в салате.
— Да что с вами обоими происходит, в конце-то концов? — воскликнула Мимозина.
— А оно тебе надо? — флегматично ответила я.
— Надо! Мне надо, чтобы вы, черти, на работе делом занимались, а не сопли распускали.
— Если тебе хотелось, чтобы я работала, могла бы заранее предупредить, чтобы я не связывалась со Швидко.
— Ага, приехали, разве я тебя не предупреждала, голубушку?
— Ты не сказала, что он женат! — возмутилась я.
— Как женат? Ты чего?
— Так, у него в паспорте штамп стоит. Он на Кошкиной женат.
— А-а-ай! — Мимозина стукнула себя кулаком по лбу. — Это давняя история. Не женат он на ней. Он через два месяца после женитьбы собрал чемоданы и ушел. Не парься, дурында, у него после нее уже миллион баб было.
— А почему же он с ней не развелся до сих пор? — удивилась я.
— А то ты его не знаешь. Для него лишний раз куда-то сходить — это же целая проблема. То некогда, то неохота.
— Девять лет неохота?
— Ну, знаешь ли, я тебе рассказала, как было, а ты уж думай что хочешь.
Пошли в офис. Что мне теперь делать? Написать ему письмо и извиниться? Он задаст логичный вопрос: откуда я узнала о его семейном положении. Не смогу же я ему сказать, что, пока он бегал за пирожными для меня, я рылась в его паспорте. Соврать? Вранье рано или поздно раскроется. Посмотрела на него, и стало его безумно жалко. Музыка еще эта жалостливая. Я дудук уже лет восемь не слышала, с тех пор как мы из Еревана уехали. Сидит передо мной такой родной и любимый человек, и вечно у меня с ним ни с того ни с сего возникают какие-то проблемы. Захотелось сходить в церковь и помолиться. Мне это сейчас необходимо. А тут как раз Мишкин сказал, что я могу погулять часа два, пока он будет переустанавливать систему на моем компьютере. Пошла в Покровский собор. Долго стояла перед иконой и плакала. Вышла с ощущением, что гора с плеч свалилась.
Пришла в офис — мою машину еще ремонтируют. Офис-менеджер вильнула хвостом, сказала, что у нее встреча, и убежала. Я села за ее комп и решила отправить Швидко красивую открытку. Походила по сайтам, нашла самую красивую, с розочками и сердечками, подписала ее и отправила. Заглянула в дизайнерскую, а Швидко уже и след простыл. Ну ничего, дома вечером проверит почту, а завтра посмотрим. От нечего делать села писать очередной рассказ. Почему-то вспомнила свою бабку, живущую в Ереване, и ее пирожки.
Горячий темперамент и чувство юмора я унаследовала от отца, привычку говорить все, что думаю, в глаза и умение сопротивляться обстоятельствам — от матери, любовь к книгам — от деда по отцовской линии, а вредность характера и леность — от бабки (тоже по отцовской линии). Каждый раз когда я пытаюсь возразить маман, она тычет пальцем в сторону отца и говорит:
— Вот, это все твоя порода!
На что папа флегматично отвечает:
— А-а-а, ню вас всэх на хрэн, мая, мая парода!
Что побудило моего деда, человека весьма образованного и интеллигентного, жениться на своей ученице-двоечнице — мне невдомек. Еще год после свадьбы бабка называла мужа «товарищ Варданян». Однажды утром дед прибежал и объявил, что завтра семейство, жившее в селе и к тому времени насчитывавшее двух отпрысков — тетку Джулию и моего отца, — переезжает в Ереван. По такому случаю в вертолете были зарезервированы два места. Однако на следующий день ни жена, ни дети в указанное место не явились, и дед битых полчаса препирался на взлетной площадке с пилотами, уговаривая их подождать еще минут пятнадцать, пока он сбегает домой и выяснит, в чем дело. Отказать школьному учителю авиаторы не могли и обещали подождать ровно пятнадцать минут. Прибежав домой, дед обнаружил, что бабка мирно варит суп. Он принялся махать кулаками, но бабка ответила:
— И-и-и-и-и-ищ, тнашен (о смысле этого выражения нетрудно догадаться), пусть подождет твой вертолет, не видишь, Марат укакался, пеленки сушу, высохнут — тогда полетим.
Больше всего в жизни бабушка любила спать. Всех семерых детей вынянчил и воспитал дед. Детки получились славными. Чего стоит хотя бы мой отец, который, например, полгода назад достал во время обеда мясорубку, демонстративно прикрепил ее к столу и стал прокручивать окрошку из кастрюли прямо себе в тарелку, жалобно приговаривая при этом, что у него осталось полтора зуба и жевать ему больше нечем.
Похлебав пропущенной через мясорубку окрошки, папа заохал и робко спросил у мамы:
— Гал, а может, у миня цинга начынаэтся?
При каких обстоятельствах возникает цинга, папа не знал, зато он слышал, что от нее выпадают зубы. Этого было достаточно, чтобы поставить себе точный диагноз.
— У тебя маразм начинается, — невозмутимо ответила маман.
— Что за маразм? Эта заразна? — шепотом спросил папа на полном серьезе.
— Нет, но смертельно, — все также невозмутимо сказала маман.
— Это он выноват, он всегда какую-нибудь заразу в дом прынэсет, а я патом балэю, — испугался папа, тыкая пальцем в моего брата Армена. — Гдэ ты этот маразм подцепыл?
Мы с братом и маман чуть не упали под стол от смеха.
Следующим вечером папа сидел на веранде, грыз орехи и грустно смотрел на небо. Видимо, слова о смертельной болезни «маразм» глубоко запали в его душу. Маман попыталась припомнить ему вчерашнюю окрошку и больные зубы, он обвиняюще посмотрел на нее и ушел в мастерскую. Маман, которая, проникнувшись сочувствием, готовила в тот день на обед любимому мужу суп-пюре, такого обмана простить не могла. Она побежала следом и указала на меня пальцем:
— Вот и дочка твоя вся в тебя, любит артистничать!
В ответ папа выдал свою коронную фразу: «А-а-а, ню вас всэх на хрэн!»
Бабка моя никогда не ходила в гости, даже к собственным детям. Раз в год, когда в местном кинотеатре показывали индийский фильм «Зита и Гита», бабушка надевала выходное платье и шла в кино. Прорыдав добрых два часа, она возвращалась домой и успокаивалась до следующего года, затем история повторялась.
Родила моя бабка четырех дочек и троих сыновей. Когда старший сын привез из России жену-красавицу, бабка ничего не возразила, за что вся многочисленная родня клевала ее на протяжении последующих двадцати лет.
То, что старшая невестка золото, бабка поняла, когда женила второго сына. Его избранницей была скромная девушка армянских кровей, только что закончившая школу. Выбор сына был одобрен. Кроткость второй невестки испарилась спустя полгода, когда выяснилось, что если она откроет рот, то в него спокойно сможет поместиться ведь микрорайон Эребуни. Еще через год Сын с женой переехал на другую квартиру.
Бабка успокоилась, но вскоре женился младший сын и, согласно обычаю, привел жену в дом родителей, с которыми ей предстояло жить. Дед мой, царство ему небесное, был человеком спокойным (о нем я расскажу после). И тут бабка решила отвести душу и побыть свекровью.
Однажды нагрянули с визитом родители младшей невестки, по этому случаю собралась вся семья. Перед этим Рузанна честно вылизала всю квартиру и напекла вкуснейших пирожков. Когда пришли гости, бабка лежала на диване, жалуясь на плохое самочувствие. Спустя пятнадцать минут она вскочила и устремилась в ванную, а через минуту вышла оттуда с тряпкой и шваброй и начала старательно намывать полы, при этом покряхтывая и сетуя на радикулит, коего у бабки никогда не было. Репутация невестки, заставляющей бедную больную старушку делать уборку в квартире, была подмочена. Рузанна сникла и улыбнулась только тогда, когда все начали наперебой расхваливать ее пирожки.
На следующий день бабка позвонила мне (я с родителями жила в соседнем подъезде) и попросила прийти помочь ей готовить пирожки.
— Но ведь еще со вчерашнего дня остались, — удивилась я.
