Дела житейские - Макмиллан Терри (читать хорошую книгу полностью .txt) 📗
— Никак, — ответил я, — никак.
К тому времени, как принесли еду, я уже пропустил два стаканчика. Ели мы молча. Барашек был умопомрачительный, но при всем желании мне не одолеть такого количества. А вот Зора, конечно, умнет все, а мне и попробовать не предложит. Я вынул кошелек и оплатил счет. Обед влетел мне почти в шестьдесят долларов. Я невольно прикинул, сколько бы все это стоило в магазине. Черт побери! Похоже, что этот разнесчастный уик-энд обойдется мне как минимум в триста баксов. Теперь я понимаю, почему люди предпочитают проводить отпуск дома. Все, чем я мог похвастать, это проклятая майка, равная по цене поездке на такси.
Мы вышли на улицу, и Зора посмотрела на меня.
— Какой ты у меня сегодня красивый, Фрэнклин.
— Спасибо, бэби, — нежно сказал я, стараясь разрядить обстановку. — Ты не забыла билеты?
— Я думала, ты их взял.
— Они лежали на комоде, и я решил, что ты сунула их в кошелек. Только этого и не хватало.
— Невелика беда, Фрэнклин. Возьмем такси и заскочим за ними. Проще простого!
— Это же шесть долларов в один конец! Ну да ладно. У тебя есть десять центов?
Зора протянула мне монетку, и я вызвал такси. Машина подрулила почти тут же, и мы покатили в Бейтс. Зора смотрела в окно.
— Какие красивые горы, правда, Фрэнклин?
— Какие горы?
Когда мы добрались до Бейтса, я сбегал за билетами, а заодно прихватил с собой и бутылку. Мне позарез нужно было разрядиться; клянусь Богом, я и сам не понимал, с чего это я взъелся на Зору. Просто мне до смерти хотелось трахаться. Должно быть, все из-за этого. Но уж сегодня ночью я свое получу, как бы она ни устала. Утром Тарзан не встал лишь потому, что это Зора взяла инициативу в свои руки. Не то чтобы мне это не нравилось, но просто ей обычно хочется днем, а я люблю ночные игры.
Еще не добравшись до места, мы услышали музыку. Сотни людей с одеялами под мышкой и холодильными сумками в руках двигались в том же направлении, что и мы. Я чувствовал, что созрел для хорошей вечеринки. Мы поднимались в гору, и Зора стала задыхаться. Хоть это ей не под силу!
— Фрэнклин, мне надо передохнуть. Кажется, у меня отекли ноги.
— Пойдем, мы уже рядом.
Я видел, что она выбивается из сил.
До девяти вряд ли стемнеет; многие рассаживались прямо на траве за сценой: она была на открытом воздухе, но под навесом — именно там и были наши места, поэтому мы решили посидеть немного с белыми. Одеяла мы не прихватили, но Зора, несмотря на свое белое платье, плюхнулась задницей на траву. Я вытащил из кармана бутылку.
— Фрэнклин, это необходимо?
— Пожалуйста, не лезь не в свое дело.
Зора отвернулась от меня и даже отодвинулась, словно мы с ней были незнакомы. Ну да ладно. Какое потрясное время — лето: все задницы на виду. Я глянул на Зору и ее живот. Внезапно мне захотелось, чтобы у нее не было этого безобразного живота. С какой-то пронзительной остротой мне открылось, что я не женат на этой женщине, которая носит под сердцем моего ребенка. Опять женщина управляет моей судьбой! Сейчас я не мог понять, как меня угораздило подбить ее на это. Никаких сосунков я больше не хотел. Это она подначила меня. Это ее штучки. Она прекрасно знала, что я не стану уговаривать ее избавиться от ребенка. Я-то думал этим удержать ее, а она обмозговала все заранее.
— Провалиться мне на этом месте, — начал я, — но девчонки в этом году еще красивее. — На самом деле я не хотел говорить этого вслух.
— Ну так подсуетись и найди себе какую-нибудь, — откликнулась Зора.
Я встал, швырнул ей ее билет и пошел шляться.
На самом деле я, конечно, дразнил ее. Меня хватило лишь на то, чтобы прикончить бутылку. Даже сказать не могу, зачем я плел ей эту ахинею. Выбравшись из толпы, я добрался до купален с минеральными источниками. Там было полно старых скамеек, и я присел на одну из них. Закурив, я стал разглядывать горы вдали. Слишком уж быстро все это произошло. Я и Зора. Этот ребенок.
Посидев немного еще, я подумал, что Зора может начать беспокоиться, не случилось ли что со мной. Отыскав в кармане билет, я пошел назад, туда, где стоял контролер. Глэдис Найт я не мог разглядеть, но слышал, как она поет „Оставь сверхурочное время мне". Контролер довел меня до нашего ряда.
— Все в порядке, сэр? — спросил он.
— А вам кажется, что нет?
Он мне не ответил.
На самом деле что-то было не так. Пробираясь к нашим местам, я не видел Зору. Ее просто-напросто там не было. Всем пришлось подняться и пропустить меня, теперь они поднялись снова, потому что я отправился узнать, куда девалась эта задница и какую новую игру она затеяла. Я выбрался на старое место и посмотрел, нет ли ее на траве, но почти ничего не видел, поскольку уже стемнело. Да где же она, черт побери! У нее всегда только одно на уме: выставить меня дураком. Она и тогда, наверное, заранее все обдумала. Не захотела пойти в магазин, когда мне было нужно. Не спросила, что мне там понадобилось. А когда я предложил ей поиграть в гольф, она сказала, что слишком жарко, однако это не помешало ей проваляться на солнце два часа, чтобы загореть дочерна.
Полчаса я, как дурак, рыскал повсюду, надеясь, что, может, она пошла в туалет или куда-то еще и вот-вот вернется. Но ее и след простыл. В конце концов мне ничего не оставалось, как плестись к выходу, где можно было по крайней мере подцепить такси. И вот — нате вам, — она преспокойно сидит на скамейке. Я подошел к ней:
— Что с тобой? Почему ты сидишь, а не слушаешь музыку?
— Нельзя не повышать голос?
— Ах, так теперь ты приказываешь, как мне себя вести!
— Фрэнклин, ты пьян. Еще в ресторане я предвидела это, но мне и в голову не приходило, что ты так расстроишь меня.
— Ах, значит, вы расстроены, не так ли? Ах ты, мать твою…
Увидев подходящее такси, она встала со скамьи. Я схватил ее за руку.
— Куда это ты собралась?
— В мотель. Мне больно! Скажи, пожалуйста, а где те юные красотки, которых ты хотел закадрить? Еще не поздно, иди, лови их и отпусти, ради Бога, мою руку.
— Ты никуда не поедешь. Я заплатил кучу денег за эти билеты, и мы пришли сюда развлечься и послушать музыку. Это ты все испортила. Что захочет наша Зора, то мы и должны делать. Даже ребенок — твоя проклятая затея. Заруби себе на носу: мне осточертело подчиняться твоим приказам. — Я толкнул ее в такси и захлопнул дверцу. — И чтоб духу твоего не было, когда я вернусь. Хотя нет, вот что — не жди меня сегодня. Я поищу себе резвую небеременную пипку, премиленькую пипку, первую же, что даст мне сегодня ночью.
Такси отъехало, и это все, что я помню.
21
Чтоб глаза мои его больше не видели!
Не может по-человечески провести уик-энд, как все нормальные люди. Нет! Куда там! Ему надо показать свой нрав. Это он специально затеял войну со мной. Но с какой стати? Я ничего, ну буквально ничегошеньки такого не сделала. Разве не так? У Фрэнклина проблемы, и он даже знать об этом не знает. Его так часто ломали и унижали, что ему просто неведомо, как можно попросту расслабиться и повеселиться. А главное, хоть я и не хочу поверить в это, он алкоголик. Не может вовремя остановиться, немножко выпить и все, — нет, ему надо напиться. С тех пор как я забеременела, он ни разу не сказал мне, что я красивая. А теперь еще и ребенок, оказывается, мои козни, ничего себе! Неужели вот так и бывает, когда мужик боится? Он все с ног на голову поставит, лишь бы переложить вину на тебя. И ни в чем ничего хорошего не находит. Он гораздо больше похож на свою мать, чем думает. Уж это-то мне наконец стало ясно как день.
Не хотела я быть в этом мотеле, когда он вернется дурной, с мутной башкой. Я плакала всю дорогу в такси, ребенок вовсю брыкался, а я, клянусь Богом, только и мечтала, чтобы меня скрутили, вырвали плод из моего чрева и выбросили к чертям собачьим. И во что это я влипла? Я на пятом месяце, ношу ребенка от человека, которого люблю, но мы не женаты, и я понятия не имею, когда мы поженимся и поженимся ли вообще. Да нужно ли мне все это и хочу ли я стать женой этой черной задницы? Сначала умоляет меня не избавляться от ребенка, а теперь ему моча в голову ударила, и он вопит, что это, мол, я все подстроила. Я только одного желала всем сердцем: петь. Любить и петь.
