Проблеск надежды - Хегган Кристина (читаемые книги читать .txt) 📗
Наконец, все стихло. Джулия Арчер улыбнулась.
– А вы весьма вспыльчивы, мисс Уэллс. – Она не ожидала ответа и кивнула судье. – Я закончила, ваша честь.
Дайана на негнущихся ногах вернулась на свое место, наткнувшись по дороге на стол, словно пьяная. Кейн помог ей сесть.
– Я все сделала не так. Извини, я...
– Ты держалась прекрасно.
Словно откуда-то издалека она услышала голос судьи:
– На основании заслушанных показаний постановляю, что обвиняемая предстанет перед судом, заседание которого назначается на первое мая тысяча девятьсот девяносто четвертого года.
Глава 29
Дайана не помнила, как они вернулись домой из суда. Словно послушный ребенок, она шла за Кейном до машины, от машины до двери дома, потом в свою гостиную.
Она видела на стене в гостиной лучи заходящего солнца, слышала, что звонит телефон, чувствовала, как Кейн настойчиво сует ей в руку стакан.
– Что это?
– Шотландское виски. Выпей. – Он уселся рядом на диван, подождал, пока она сделала глоток. – Мне очень жаль...
– Ты ни в чем не виноват. Ты сделал все, что мог. – Сделав еще один глоток, она поставила стакан на стол. – Я сама все испортила, вспылив. А ведь ты меня предупреждал...
– Джулия постаралась вывести тебя из равновесия. – Кейн взял ее руки в свои. – Я хочу, чтобы ты забыла о сегодняшнем дне. Он уже прошел. Давай теперь сосредоточимся на суде.
– Что еще ты можешь сделать, если уже сделал все возможное?
– О многом еще не сказано. – Он рассказал о счете в швейцарском банке, о своей версии относительно того, что Трэвиса шантажировали. – Это маленькая зацепка, но все-таки зацепка.
– Если Трэвис собирался заплатить, зачем было шантажисту убивать его?
– Это мне и предстоит выяснить.
Дайана подняла на него глаза, в которых читалась мука. Напряжение последних дней начало сказываться.
– А если суд вынесет не то решение, на которое мы надеемся, если мне придется идти...
– Не придется. – Кейн взял ее голову обеими руками и, хотя его прикосновение было нежным, голос прозвучал сурово: – Если потребуется, я переверну все вверх дном, но отыщу убийцу. Я прошу только, чтобы ты не теряла веру в меня.
– Я никогда не потеряю веру в тебя, Кейн. – Дайана потянулась к нему губами, и на ее глаза навернулись слезы. Напряжение и страх последних дней растворились в горячем поцелуе. С нетерпением изголодавшегося по ласке человека она стянула пиджак с его плеч и принялась расстегивать сорочку, нежно покусывая его нижнюю губу.
Кейн также нетерпеливо раздел ее, стянув с бедер юбку. Он собирался действовать совсем не так, а медленно и нежно, но почувствовал, как отчаянно они нужны друг другу сию же минуту.
Откликаясь на эту потребность, он наклонился к Дайане, запустив пальцы в ее волосы. Его поцелуй был жадным, язык настойчиво раздвигал ее губы, пробираясь внутрь.
– Кейн, люби меня.
Лучи заходящего солнца заливали комнату. Лицо Дайаны горело, он чувствовал ее жаркое дыхание на своей коже и никогда еще не видел, чтобы ее глаза так блестели. Она приподняла бедра, и он еще глубже погрузился в ее лоно, застонав от мучительного наслаждения.
Дайана закрыла глаза под наплывом целой гаммы ощущений, вызванных жаром самозабвенной, неистовой близости. Почувствовав приближение кульминации, она обеими руками взяла его голову и прижалась губами к его рту.
– Я люблю тебя. Боже, как я тебя люблю!
Прерывисто дыша, Кейн уронил голову ей на грудь и закрыл глаза. Именно эти слова он и хотел сейчас услышать.
– Как поживаешь? – Хотя посещение Кейна снова пробудило в Рендле беспокойство, он приветствовал адвоката улыбкой и крепким рукопожатием и пригласил пройти в гостиную. – Хочешь выпить чего-нибудь? Кофе? Содовой? Может быть, чего-нибудь покрепче?
– Спасибо, ничего не надо. – Кейн наблюдал, как Рендл пересек комнату и, подойдя к бару, открыл бутылку минеральной воды. Самоуверенность, появившаяся у Рендла после смерти Трэвиса, по-прежнему проскальзывала в его поведении. Пожалуй, теперь он был даже еще спокойнее. – Франческа, наверное, сказала тебе, что я опрашивал персонал отеля?
– Она сказала, что ты ищешь свидетелей. – Он повернулся, глядя на собеседника открытым взглядом.
– А также проверяю алиби.
Рендлу стало не по себе.
– Алиби?
– Это самый простой способ сузить круг подозреваемых лиц.
– Так я тоже нахожусь под подозрением?
Кейн улыбнулся:
– На данном этапе подозревается каждый. Рендл поднес к губам бутылку с минеральной водой и сделал глоток. Он знал, что не обязан отвечать на вопросы Кейна, но, если откажется, это может показаться подозрительным.
– Что ты хочешь узнать?
– Где ты находился второго декабря между четырьмя и пятью часами дня?
– Здесь. Работал. Я каждый день это делаю.
– Кто-нибудь может это подтвердить? Горничная? Посыльный?
– Боюсь, что нет. У нас есть уборщица, которая приходит ежедневно, но в три часа она уходит.
– Что ты почувствовал, узнав о смерти Трэвиса?
Рендл пожал плечами:
– Ни для кого не секрет, что мы с Трэвисом не ладили. Но если ты хочешь узнать, радуюсь ли я его смерти, я отвечу «нет». Я сделал бы все, что угодно, лишь бы оградить Франческу и Маргарет от мучений, которые они сейчас испытывают. Даже если бы для этого потребовалось мириться с несносными выходками Трэвиса в течение последующих сорока лет.
Годы работы с нервничающими свидетелями в зале судебных заседаний научили Кейна подмечать малейшее изменение в поведении. Он заметил, что Рендл испуган, по легкому трепетанию ресниц, пересохшим губам, которые тот быстро облизал.
– Тебе никогда не хотелось, чтобы он умер?
– Конечно, нет. Боже мой, Кейн, за кого ты меня принимаешь?
– За простого смертного. А также за мужчину, который любит.
– Какое это имеет отношение ко всему остальному?
– Разве тебя не угнетала мысль, что Трэвис скоро станет хозяином отеля? Что твоя жена будет вынуждена ему подчиняться, хотя каждому известно, что она гораздо больше, чем он, заслуживает поста председателя правления?
– Конечно, это меня расстраивало. Но разве из-за этого я мог бы стать убийцей?
Кейн покачал головой.
– Наверное, нет. – Он поднялся с кресла. – Еще один вопрос: тебе не приходит в голову, кто мог желать смерти Трэвиса?
– Полицейские уже задавали мне этот вопрос, но, боюсь, я снова отвечу «нет». Я хотел бы помочь тебе, Кейн, но, по правде говоря, мы с Трэвисом не доверяли друг другу свои секреты, и ты это прекрасно знаешь. Я не имею понятия, кто были его друзья и его враги, если уж на то пошло. – Он не спеша сделал еще глоток воды. – Извини.
Даже если минуту назад Рендл немного нервничал, то сейчас все прошло. «Может быть, мне это показалось? – подумал Кейн. – Или, может быть, Рендл умеет скрывать свои чувства лучше, чем я полагаю? В любом случае его допрос закончился. Пока закончился».
– Спасибо за помощь, Рендл. Если вспомнишь что-нибудь важное, позвони мне. Ты знаешь, где меня найти.
– Конечно.
Закрыв за посетителем дверь, Рендл возвратился в гостиную. При всех своих блестящих способностях Кейн Сандерс не имеет ни малейших доказательств, которые подтвердили бы, возможно, возникшие у него подозрения. Он просто в отчаянии хватается за каждую зацепку.
Задрав голову, Рендл стал жадно пить из бутылки. Ему не о чем беспокоиться, пока он держит себя в руках. Особенно в присутствии Кейна Сандерса.
Стоя в ярких лучах утреннего солнца, которое проникало сквозь окна его студии, Рендл отступил на шаг от мольберта, чтобы лучше рассмотреть только что законченную работу.
Мастерски смешав краски преимущественно розовых, золотистых и коричневых тонов, он добился абсолютно чистого охристого цвета для изображения здания миссии «Непорочного зачатия» – одной из многочисленных калифорнийских миссий, основанных отцом Джениперо Серра в конце XVII века.
