Playthings - Комарова Диана Валерьевна (книги txt) 📗
- Еще как изменится, уж поверь мне.
- У меня и так голова кругом от всего этого. Может оставим этот разговор хотя бы до завтра? У меня в голове каша, у Мики - вообще тайфун, я уверена. Если вы только хуже сделаете...
- ...да не будет хуже, трусиха!
Я посмотрела на Джессику, как на привидение. Эта ее фраза так резко прозвучала, что удивила и ее саму, и меня. Подруга охнула, поспешно извинилась - и больше эту тему не стала затрагивать. Грамотное решение, не спорю.
На этот раз мы поехали в самый центр. К дорогим магазинам, роскошным ресторанам и обладателям платиновых карт. Торговый центр сиял и блестел, как новенький "Бентли", повсюду шумели фонтаны, а в зеркальном полу отражались наши восторженные лица. И вот тогда я на час или два потеряла всякие остатки умных мыслей. Никогда не замечала за собой любовь к покупкам, но Джес так эманировала на меня, что хотелось перемерить каждую красивую вещицу.
Еще. И вот эту. И вон те джинсы.
И уж тем более - вон ту футболку с вырезом.
В общем, к вечеру у меня не было сил думать вообще. В основном - от усталости. Джес растормошила меня так, что весь ужин в одном из ресторанчиков на верхнем этаже мы хихикали и оживленно обсуждали только просмотренный в местном кинотеатре фильм. За окнами уже была темнота, а часы показывали около одиннадцати вечера. Когда я достала телефон, чтобы и выснить время, обнаружилось очень душевное смс-сообщение. Номер был мне незнаком, но содержание ясно дало понять, кто отправитель.
"Не задерживайтесь там слишком долго, Аарон будет волноваться".
И откуда он знает мой номер?!
Поначалу я это сообщение проигнорировала, но потом, по пути домой, решила все-таки ответить. Минут десять молча смотрела в пустое поле для ответа, вздохнула и убрала телефон. А что я могу ему написать?
И хочу ли вообще отвечать?
Джес под ухом тихонечко подпевала магнитоле, не обращая на меня никакого внимания. От этого ее мурчания в машине было как-то тепло и уютно, и мне хотелость просто молчать и наслаждаться моментом. И подруга мне в этом не мешала. За что ей огромное человеческое спасибо.
Мы с Каллахеном первый раз за последние несколько дней провели половину дня независимо друг от друга. В свете последних событий это было непривычно. Я настолько привыкла к постоянному незримому присутствию Блондина, и сейчас ждала, что его голос раздастся с заднего сиденья. Мне это не нравилось.
Очень не нравилось.
Дома никого не было.
Такая же глухая тишина и темнота, как и вчерашним вечером, когда мы вернулись с приема. Оказалось, что все тестостеронистое поколение дружно и весело отправилось разгонять местных жителей в каком-то клубе. Об этом нам сообщила записка, обнаруженная Джессикой на кухонном столе.
Они, выходит, сами поехали развлекаться?! Как так можно?
Пока я, возмущенно пыхтя, громко топала в спальню, подруга насмешливо бросила мне в спину, поднимаясь следом:
- Ты что, так переживаешь по этому поводу? Они же все вместе, вчетвером.
- Думаешь, девушек из клуба это волнует? - рыкнула я в ответ.
- Думаешь, их волнуют девушки из клуба?
Еще как волнуют. Дорвавшийся до воли Каллахен сейчас отрывается по полной, сбежав от всех троих куда-нибудь в укромное местечко с грудастой блондинкой.
Я почти протаранила лбом стену, только подумав об этом. Джессика за моей спиной тихо хихикнула, а когда я раздраженно обернулась на нее, тут же сделала невинное задумчивое лицо.
- Завтра я хочу видеть тебя в этих шортах, - сообщила она, ткнув пальцем в один из многочисленных пакетов в моих руках. - И не отвертишься. Они шикарно на тебе сидят. А сейчас я отправляюсь спать, и тебе того же желаю. У меня уже от усталости ноги отваливаются...
- Я сама сейчас с ног валюсь, - закивала я. - Спокойной ночи.
Не стоило, конечно, так спускать тормоза при Джес. Для пары с двухлетним стажем я слишком сильно нервничаю, хотя в идеале и не должна была. Но это - в идеале. Это не для меня, у меня ничего нет идеального.
Ни идеальной личной жизни, ни идеальных друзей, ни идеальной работы.
У меня все через одно место. Особенно, если это место находится в непосредственной близости от Блондина.
Мы попрощались у двери в нашу спальню - и я осталась одна в этой огромной комнате с воздушными шторами. Она казалась мне теперь такой огромной, словно за вечер увеличилась раза в три. Прискорбно, Джейсон, прискорбно.
Впрочем, это не помешало мне заснуть в считанные минуты, с блаженством растянувшись под мягким шелковым одеялом. Иногда даже мысли о смысле жизни проигрывают в неравной битве против кровати с мягким матрасом. Меня можно было понять.
Тем более - я всегда отлично высыпаюсь в этой комнате. Быть может, влияет обстановка или свежий морской воздух, ведь балкон постоянно открыт настежь, кто знает. Здоровый крепкий сон еще никому не вредил.
Из сна про бабочек и джунгли меня грубо вырвал трезвон мобильного телефона и сонный голос Блондина почти у самого уха, ответившего на звонок. И кому не спится в такую рань? Мне так хотелось досмотреть сон, что я даже задремала под негромкий каллахеновский баритон, уткнувшись носом в теплую подушку. Почему подушка была теплой - даже сказать, горячей, - и еще и с таким густым ароматным миндальныи запахом, значения не имело. Ну, до той минуты, пока я запоздало не осознала, что подушка уж слишком большая для маленькой меня, и уж тем более у нее нет сердечного ритма.
Ох ты бли-и-и-ин!
Судорожно дергаться и отодвигаться я не стала - смысл? Конечно, Блондин и так знает, что я психованная, и его тем более не удивишь трехэтажным матом. А если сделать морду кирпичом и никак не отреагировать, все станет проще простого. Ну, подумашь, Мика - подушка. Быть может, ночью было холодно? А этот как настоящий обогреватель. У него что, температура тела как у кипящего чайника?
Двигаться и подавать признаки жизни совершенно не хотелось. Мика продолжал тихо переговариваться по телефону, а я продолжала млеть и получать свое садистское удовольствие от этой импровизированной грелки. Только задремала под его равнодушную и абсолютно безэмоциональную болтовню, как получила пальцем по носу и насмешливое:
- Извини, что разбудил.
- Дважды, между прочим, - пробормотала я сонно, даже глаз не открывая. Да и зачем? Ухмыляющуюся мордочку Каллахена и так знаю как облупленную. Ничего нового, навроде рогов, мне не светило. Жаль.
- Ну хочешь, я теперь дважды извинюсь... как мужчина.
Ранее безэмоциональный голос был таким ехидным, что захотелось глаза открыть лишь для того, чтобы убедиться, что это действительно Мика.
На привычно пошлые усмешки я отреагировала соответственно - то есть никак. Просить Блондина не быть таким озабоченным - это все равно, что просить дождь не быть мокрым. Бесполезное занятие.
Все-таки мужчины взрослеют намного позже нас. Сильно намного.
- Переживу без твоих... извинений. Как-нибудь.
Миндальный аромат щекотал в носу, как пылинка. Я даже нос сморщила, чтобы избавиться от этого ненавязчивого запаха - бесполезно. Не то, тобы это сильно раздражало, но внимание отвлекало весьма заметно.
- Это по-прежнему твоя идея-фикс? - поинтересовалась я с любопытством. - Скажи честно, а? У тебя это уже вопрос принципа или ты с кем поспорил? Если это очередные глупые и докучающие шуточки, ты можешь о них забыть? Хотя бы на время...
- Тебя это так раздражает? - последовал равнодушный вопрос на вопрос. О-па, а вот и маска, давно я ее не видела! Ради такого случая даже не поленилась глаза открыть и с ухмылкой посмотреть на блондинистую морду. Опять строит из себя оскорбленную невинность? Ох, мне никогда не понять этих мужчин. Тем более, из семейства Каллахен.
- Скорее, уже докучает, - поправила я его. - Мы в детском саду были десяток лет назад, пора уже перейти к более уместным шуткам. Сопоставимые данному возрасту. Ты выпускник, а не сопливый озабоченный школьник.
- Еще десять секунд нравоучений, и я тебя жестоко накажу... - проворчал Блондин, поджав губы. - Тебе не стыдно мне читать морали? Ты меня младше, ребенок!
