Лука Витиелло (СИ) - Рейли Кора (книга жизни .txt) 📗

Мама отдернула руку, и через мгновение вошел отец. Он вытащил меня и избил за то, что я пытался угодить глупым прихотям женщины.

— Нет. Наш отец учил Маттео и меня, что любая мягкость - это слабость. И в моей жизни не было места для этого.

— А как насчет девушек, с которыми ты был? — спросила Ария. Ее голос дрожал от волнения и ревности.

Я посмотрел вниз на ее белокурую корону волос, ее обнаженное тело, вытянувшееся рядом с моим, элегантное, потрясающе великолепное, мое. Было понятно, что она беспокоилась о других девушках после инцидента с Грейс, но у меня не было ни малейшего намерения когда-либо прикасаться к другим девушкам снова, и все девушки моего прошлого ничего не значили. Я даже не помню большинство их имен или лиц.

— Они были средством достижения цели. Я хотел трахаться, поэтому искал девушку и трахал ее. Это было жестко и быстро, определенно не нежно. В основном я трахал их сзади, поэтому мне не нужно было смотреть им в глаза и притворяться, что мне не насрать на них.

Ария удивила меня, поцеловав мою татуировку Фамильи, ее губы были мягкими.

Я обнял ее еще крепче, не зная, как реагировать на ее красоту, ее невинную нежность. Это было не то, что я когда-либо получал. Я хотел дать ей что-то столь же значимое взамен, и был только один способ сделать это.

— Единственным человеком, который мог бы научить меня быть нежным, была моя мать. — сказал я, хотя слова прозвучали, как шрапнель в моем горле. Мне не нравилось говорить о ней или даже вспоминать ее. — Но она покончила с собой, когда мне было девять.

— Мне очень жаль. — прошептала Ария, откидывая голову назад, чтобы встретиться со мной взглядом.

Она прижала свою мягкую ладонь к моей щеке.

Никто никогда не делал ничего подобного до Арии, и всякий раз, когда я видел такой нежный жест с другими людьми, я задавался вопросом, какого черта кто-то прикасается к щеке или хочет, чтобы их щеки коснулись, когда они могут просто сосать член. Чертова щека. Но это было приятно. Не так хорошо, как другое, но все равно чертовски хорошо.

В глазах Арии читалось сострадание, но я не хотел останавливаться на прошлом.

— Все еще больно? — спросил я, и когда стало ясно, что она не совсем понимает, о чем я говорю, я провел кончиками пальцев по ее животу.

Ария покраснела, золотые ресницы затрепетали от смущения.

— Да, но разговоры помогают.

— Как это может помочь? — казалось невозможным сделать это простыми словами.

Когда я был в агонии, я определенно не хотел ни с кем разговаривать, не говоря уже о том, чтобы слушать чью-то болтовню, хотя Маттео в основном игнорировал мои желания.

— Это отвлекает меня. — призналась Ария, не сводя с меня глаз. Это было самое долгое время, когда она смотрела мне в глаза, и я должен был признать, что мне это нравилось. — Можешь рассказать мне больше о своей матери?

Было так много вещей, которые я помнил, будто они произошли вчера, но ни одна из них не была счастливой. Я не был уверен, что у нас с матерью было хоть одно счастливое воспоминание, если что-то не было запятнано жестокой тенью моего отца.

— Мой отец бил ее. Он ее изнасиловал. Я был маленький, но понимал, что происходит. Она больше не могла выносить моего отца, поэтому решила наглотаться таблеток и порезать себе запястья.

Ария вздрогнула. Я не уверен, было ли это потому что она представила, через что прошла моя мать. Я был почти уверен, что Ария волновалась, что это станет и ее судьбой. Сама мысль о том, что я могу сделать с Арией то же, что мой отец делал с матерью, и Ария будет лежать подо мной сломленная и испуганная, заставила меня захотеть принять душ.

— Она не должна была оставлять тебя и Маттео одних.

Это то, что дошло до неё? Ария была слишком добра, слишком хороша для меня, и как обычно она прорвалась прямо через одну из моих стен. Я потратил всю свою жизнь, чтобы построить их, сильные, и вот она ломает их, не осознавая этого.

— Я нашел ее.

Ария затаила дыхание, ее голубые глаза наполнились слезами. Слезы за меня.

— Ты нашел свою мать после того, как она порезала себе запястья?

Эмоции сдавили мою грудь, но я оттолкнул их глубоко-глубоко туда, где они должны были быть.

— Если быть точным, это было первое тело, которое я увидел. Конечно, не последнее. — сказал я, радуясь, что мой голос был твердым и сильным.

— Это ужасно. Ты, должно быть, был напуган. Ты был всего лишь мальчиком.

Я был и не был ребенком. Моя жизнь всегда была наполнена кровью и насилием, криками моей матери по ночам.

— Из-за этого я стал жёстким. В какой-то момент каждый мальчик должен потерять свою невинность. Мафия не место для слабых.

— Эмоции - это не слабость.

Я посмотрел Арии в глаза. Мягкость и сострадание в них уже были риском. Это были эмоции, которыми я не мог рисковать, определенно не на публике, и даже за закрытыми дверями они не были мудрыми. Мне нужно было быть жестким, как вор, страшным и грубым, если я хотел однажды править Фамильей, а до тех пор я должен был держать своего ублюдочного отца подальше от себя.

— Так и есть. Враги всегда ищут, где могут причинить тебе больше всего боли.

Отец использовал бы Арию против меня в своих гребаных играх разума, если бы он думал, что для меня она больше, чем симпатичная хреновина, над которой я могу доминировать и жестоко издеваться. Он представлял такой же риск для моей жены, как и братва, может, даже больше, потому что мои возможности защитить ее от него были ограничены на данный момент.

— И куда бы направилась братва, если бы хотела причинить тебе боль? — тихо спросила Ария, в ее голосе звучали одновременно надежда и любопытство.

Мой взгляд прошелся по нежным линиям ее лица.

Поскольку Маттео был достаточно силен, чтобы защитить себя, не было никого, кого мои враги могли бы использовать в качестве рычага против меня. Они знали, что мне плевать на всех, только Фамилья. Моя жизнь была посвящена мафии, моей единственной целью в жизни было стать Капо. Я был воспитан только с этой целью. Все остальное не имеет значения, особенно девушки. Девушку можно заменить.

Именно этому отец учил нас с Маттео, и сам этим жил. Ему не потребовалось много времени, чтобы заменить маму Ниной.

Взгляд Арии ударил по другой из моих стен, но я не мог позволить ей. Я выключил свет, нуждаясь в темноте, чтобы скрыть эмоции на ее лице.

— Они никогда не узнают. — сказал я.

Ария выпустила небольшой вздох. Ей нужно было перестать желать того, что я не мог дать ей, и не дал бы ради нас обоих. Было легко разрушить ее надежды, подавить ее эмоции в зародыше. Несколько жестоких слов, которые всегда давались мне так легко.

Я получил то, что хотел, прекрати эту гребаную эмоциональную херню. Все, что меня волнует, это твоя тугая киска, доящая мой член. Ты для меня ничего не значишь, кроме, как раздвинуть ноги, чтобы снять напряжение.

Эти слова пронзили бы Арию до костей, они бы остановили ее от того, чтобы снова заглядывать за мои стены.

Без сомнения, она поверила бы в их правдивость, потому что эти слова больше подходили мужчине, которым я был, чем те сладкие слова, которые я бормотал, лишая ее девственности.

Все поверят, что они отражают истинную природу моих чувств к девушке рядом со мной. Эти слова застряли у меня на языке, их нужно было произнести, чтобы защитить Арию и мои притязания на власть, но я не мог этого сделать. Я не мог так врать Арии, не мог так ее раздавить.

Но больше всего мне была невыносима мысль о том, как она будет смотреть на меня потом, как она никогда больше не улыбнется мне той маленькой доверчивой улыбкой.

ГЛАВА 20

━━➳༻❀✿❀༺➳━━

Я проснулся с Арией, прижатой ко мне, ее лоб прислонился к моей груди, наши ноги переплелись. Ее шевеление разбудило меня.

Она попыталась высвободиться из моих объятий, не разбудив меня, но это было бесполезно. Мой сон был легким, и я просыпался от малейшего звука или движения.