Держи меня, Земля! (СИ) - Лабрус Елена (читать книги регистрация .txt) 📗
Но в сумке зазвонил телефон. Она посмотрела на абонента и по инерции ещё обрадовалась, ведь она так ждала этого звонка.
С трудом, а тяжёлый бронепоезд безоговорочного доверия Кириллу, летящий по рельсам её чувств, уже начал останавливаться. Скрежетали тормоза, заклинившие колёса выбрасывали снопы искр. Лера ещё сомневалась, ещё не могла это осознать. Чтобы не ляпнуть лишнего, Лера отключила телефон. «Боюсь, второй сломанной ногой ты не отделаешься», — подумала она в сердцах.
— Бывший, всё никак не успокоится, — Лера спрятала телефон обратно в сумку.
— Ох, эти бывшие, — поддержала её Катя. — Мой тоже раз в месяц, а обязательно звонит. Хоть мы уже два года, как в разводе. Живём в разных городах, а всё равно. Как нажрётся, скотина, так названивает, плачет.
— Да уж, что имеем не храним, — философски заметила Лера. — А Варин муж как?
— Так вернулась она к нему. Ох, пусть мне будет плохо, но доем, — тяжело вздохнула Валентина. — Там другая история. Варька же его бросила. Вот она на коленях перед ним и ползала, — она вытерла губы, откинулась на спинку стула, переводя дух, — Но ничего. Простил, сошлись опять, живут.
— Где она теперь работает? — Катя тоже отставила пустую тарелку. И только Лерины обе так и стояли полные.
— Да тоже медпредом пошла, но куда-то к дистрибам, не к производителю.
— Ох, Лерка, купи ты тест, — погрозила Катя пальцем, глядя на нетронутую еду.
А Лера вдруг неожиданно поняла, почему Дашка так уверена в её беременности.
Уже перед тем как снова вернуться в конференц-зал, она позвонила сестре.
Глава 32
— Ань, скажи: тест на беременность, который ты у меня сделала, ты унесла потом с собой?
— Зачем? — удивилась сестра. — Выкинула.
— Куда?
— В окно, блин, — фыркнула она. — В ведро, конечно. В мусорное. Такое, нажимаешь ногой — крышка открывается. В ванной у тебя стоит. Возле унитаза, — уточняла она, потому что Лера молчала, словно не понимала, о чём та говорит. — Лер?
— Я поняла, поняла, — очнулась Лера.
Она прямо видела пред глазами эту картину, как ковыряется в её мусоре Дашка. За ней ведь не заржавеет. Она поди и по всем Лериным вещам прошлась. А Артём, конечно, мусор за неделю ни разу не вынес, мешок ведь был перед его приездом почти пустым.
— Я, кстати, на самом деле не беременная, — радостно сообщила сестра.
— Да, мне мама сказала, — кивала Лера машинально. — Ты гормональное что-то пила, поэтому реакция оказался ложноположительной.
— Да. У тебя там всё нормально? — спросила Анька с беспокойством. — Что-то ты подавленная какая-то или рассеянная.
«Я и подавленная, и рассеянная, и жизнь моя — дерьмо. Но это неважно».
— Всё хорошо, Ань. Спасибо! Пойду я, ждут меня.
— Ты только ради этого теста и звонила? А зачем тебе?
— Ещё не знаю, но давай потом поговорим, — поморщилась Лера. Уже понимая, что это «потом» может не наступить никогда. Анька не сильно заморачивалась такими обещаниями.
— Окейно. Давай! Маме привет! — и сестра отключилась.
Лера пропустила мимо ушей все рабочие вопросы, всё собрание думая о своём. О тесте, который Дашка, конечно, считает Лериным. О Кирилле. Только всё равно ничего не придумала. В голове никак не хотело укладываться, что она просто стала добычей опытного и такого талантливого сердцееда.
«Господи-боже, да неужели ж я такая дура, что не смогла понять фальшь? Что полетела, как мотылёк к огню? И нет, не крылышки опалила, сгорела к чертям дотла. Спалила всё! Своё доброе имя, свою порядочность, свой брак, жизнь. Ведь поверила ему. Безоговорочно. Каждому слову. Изменила мужу. Развелась. Ещё и в столицу собралась, идиотка!»
Лера накручивала себя до поздней ночи. Она не могла думать ни о чём другом. В её жизни не было ничего другого. Одно солнце, вокруг которого вращалось всё. И вдруг оно оказалось ненастоящим. Просто лампочкой, которая слепила глаза, а не истинным небесным светилом.
Кирилл позвонил раз двадцать, но Лера так и не взяла трубку. Хотя надо бы поговорить. Обязательно. Только о чём?
Интриги она плести не умела. Мстить тоже. Коварства в ней не было ни на грош. И, конечно, никакие ноги она Неверову ломать не будет. Сама дура. Сама и виновата.
На двадцать пятый раз трубку она всё же взяла.
— Прости меня, — выдохнул Кирилл с облегчением.
— Это вместо приветствия? — усмехнулась Лера. И сердце мучительно защемило от звука его голоса.
— Это вместо всего. Вместо «здравствуй», которое я тебе не сказал. Вместо «доброе утро», что не пожелал. Вместо «люблю», что не прошептал на ночь.
Он рвал Лере душу, но она держалась. Держалась из последних сил.
— Наверно, сильно был занят? — сам по себе лез этот дурацкий обвинительный тон. А надо бы делать вид, что ничего не изменилось. Надо как-то держаться. Как-то не дать ему ничего понять. Прикусить бы язык и слушать, раз голос выдавал её предательски, но и этого Лера не смогла.
— Да, можно и так сказать. Был в астрале. А попросту — пил.
— Был повод?
— Нет, я просто хотел подумать. Но, оказалось, пить проще. Приятная лёгкость в мозгах. И никаких соблазнов, особенно если разбить телефон, — он вздохнул. — Прости, я так не прав. И два дня — максимум, что я смог без тебя выдержать. Ну, как выдержать. Провести в полном анабиозе — это не выдержать. Это — сбежать.
— Телефон жалко. Это становится плохой привычкой, — усмехнулась Лера.
— Плевать. Честно говоря, я хотел прилететь на ноябрьские праздники. Там лишний выходной. Но Гессманн решил ехать сам, — он прислушался, словно Лера что-то говорила. — Ты знаешь уже, наверно, да?
— Я знаю, — и тяжёлый вздох сам по себе вырвался из груди.
— У тебя что-то случилось?
— Нет, — ответила Лера слишком поспешно. — Нет, правда, нет. Просто мама. В общем, она опять хандрит. И мне отказали с переводом в Москву. В общем…
— О, господи! — вырвалось у Кирилла.
И у Леры сложилось впечатление, что он в машине. Не едет, а просто стоит. Так обычно преломлялся звук в салоне. Шум проезжей части за окном. Двигатель не работал. Музыка не играла.
— Лера, нет! — почти выкрикнул Кирилл — Только не говори, что ты передумала. Я ляпнул сгоряча. Просто устал, расстроился, сорвался. Я человек, в конце концов. Я не всегда справляюсь со своими эмоциями. Лера! Прости.
— Кирилл… — она не знала, что ему сказать. Что? Прощай? Больше мне не звони? Убирайся из моей жизни? Что?
— Стой! Ничего не говори, — перебил он, словно услышал её мысли. — Пожалуйста, ничего не говори. Потому что то, что ты сейчас скажешь… Ты будешь жалеть об этом. Как я. Может быть, всю жизнь.
Лера слышала, как завелась машина. Но то, что он словно знал, о чём она думала, совсем сбило её с толку.
Шины взвизгнули с пробуксовкой.
«О боже! У них же там тоже сегодня снег, в той Москве». Нет, чего она меньше всего хотела, так это его смерти.
— Кирилл, я кладу трубку. Пожалуйста, аккуратнее. Не хочу, чтобы ты говорил за рулём на такой дороге.
— У меня гарнитура, не бойся. Я законопослушный гражданин. Я каждый день говорю с тобой за рулём.
— Куда ты едешь? — что-то подозрительно ёкнуло у Леры в груди.
— Наверно, домой. Смотря что называть моим домом, — ответил он спокойно.
Уже спокойно. Уже собрался. Лера прямо видела, как он сосредоточен, аккуратен и хладнокровен.
Лера тоже обычно становилась внимательнее за рулём, умела концентрироваться, собираться. Очень полезно, особенно если надо привести себя в чувства. И она даже подумала: а не сделать ли ей то же самое — сесть за руль и поехать куда глаза глядят. Чтобы подумать. Действительно подумать, а не бегать, как пони по загону, повторяя одну и ту же мысль, что засела занозой в голове.
Она сползла с кровати и откинула шторку с окна.
Снег. Хлопьями. Мягкими и пушистыми хлопьями медленно падал снег.
Кататься по нечищеным дорогам вряд ли разумно. Но о каком здравомыслии теперь может идти речь? Лера оглянулась на тёмную комнату. Нет, возвращаться в эту постель, чтобы снова задыхаться в удушливом плену сомнений — уж лучше на машине, по скользким дорогам, по ночному городу.
