Неожиданное осложнение (ЛП) - Колетт Джанин (читаем книги TXT) 📗
Бросаю свою сумку на стол у входной двери и делаю шаг в квартиру. И только я собираюсь закрыть дверь, как темная фигура налетает на меня, и с силой бросает на пол, от чего моя голова врезается в плитку.
Глава 26
Голова болит. В комнате полная темнота, и, когда мое тело адаптируется к удару, которой только что получило, все, что я вижу - маленькие белые огни.
Я игнорирую слабый звон в ушах, пока переворачиваюсь и встаю на четвереньки, но тут две руки хватают меня за талию и тянут назад и вверх, почти ставя на ноги. Я сразу же тянусь к этим рукам, чтобы скинуть их с себя. Мои ноги оказываются на полу, и я извиваюсь, пытаясь вырваться из схватки.
Фигура притягивает меня ближе. Запах ментола и пота наполняет мой нос, от чего меня начинает мутить.
— А вот и моя дерзкая девочка. Похоже, сегодня вечером ты одета как раз для игр, — выдыхает Нико мне на ухо.
Волна жёлчи поднимается вверх по горлу.
— Я думала, ты в тюрьме, — выходит больше как мольба. Это ведь не может происходить на самом деле.
— Иногда плохих парней тоже выпускают на свободу.
Он разворачивает меня, и я оказываюсь лицом к лицу со зловещим взглядом человека, который держал меня в плену в тюремной камере. Только, на этот раз, Адама здесь нет, и он не может спасти меня.
— Где Адам?
Он ухмыляется.
— Его задержали. Виктория сообщила о наркотиках в парке. Она подумала, это может быть хорошим отвлечением, — он шарит глазами по моей груди. — А с тобой будет весело поиграть. Будем надеяться, он вернется еще очень-очень не скоро.
Я недоверчиво ахаю.
— Виктория помогает тебе?
— Я хотел отомстить Рейнгольду. А она хотела, чтоб ты вернула должок. Я даже дал ей «Лук Купидона» за то, что она такой хороший друг. Все в выигрыше.
Рука Нико скользит по моей попе, и я пытаюсь брыкаться, чтобы отодвинуться, но это лишь заставляет его перейти к моей груди. От чего я задыхаюсь от отвращения.
— Он тебя убьёт.
— Тогда давай надеяться, что я умру счастливым человеком, — Нико протягивает руку и сжимает мою промежность.
Я кричу так громко, как только могу, молясь, чтобы соседи услышали меня. Но он затыкает мне рот. Я тычу ему в глаза двумя пальцами и начинаю бежать. Добираюсь до гостиной, отбрасывая стулья на пол. Перепрыгиваю через диван и пытаюсь добраться до задней двери, когда Нико прыгает на меня и тянет вниз.
— Ты маленькая сучка, — он бьет меня по лицу.
Сильно и резко, от чего у меня перехватывает дыхание. Я сжимаю глаза, когда боль распространяется по всему телу.
Он забирается на меня, удерживая мое тело и запястья своим весом. Я начинаю плакать, беспомощность подавляет меня. Чем сильнее я пытаюсь сражаться, тем его хватка становится сильнее.
Он достает складной нож. Звук металла о металл, когда он раскладывает его, заставляет меня перестать бороться. Мои глаза расширяются, но я едва вижу сквозь слезы.
— Не закрывай глаза. Не хочу, чтоб ты что-то пропустила.
Нико держит нож у моего горла. Холодный, острый кончик касается моей кожи.
Он удерживает оба мои запястья одной рукой, пока ведет нож вниз по моему горлу, позволяя кончику касаться кожи. Опускается к моей груди, вниз к животу и останавливается у меня между ног.
— Или я или нож, — он упирается в ткань. Я ощущаю сталь на коже. — Кого выбираешь?
Я начинаю плакать. Горькие слезы катятся по лицу. Я даже не хочу говорить.
Поэтому закрываю глаза. Может быть, если я буду усиленно молиться, это мучение просто закончится. Я молю единственного человека, который, я знаю, может на самом деле услышать мою молитву.
Я думаю о его темных волосах и прекрасных рисунках. О мальчике, который написал великолепные слова на листе бумаги, и как эти слова теперь живут на домах, созданных для людей, заслуживающих лучшего, чем жизнь, которой они жили. Я молюсь мальчику, который читал перед зеркалом рэп, и говорил, что любит меня больше, чем кусок пиццы. Мальчику, который принял дозу и умер, прежде чем у него появился шанс жить.
— Пожалуйста, Брэд. Помоги мне, — выдыхаю я.
— Молишься мертвым? От этого все становится еще совершеннее, — он ведет нож по моему лицу, — этот рот, он умер из-за него, — край скользит по луку Купидона. — Все из-за этого, что он не мог передать его правильно. Хотел что-нибудь, чтобы открыть свои горизонты. Я дал ему это, — Нико смеется злым, глубоким смехом, который может принадлежать лишь самому дьяволу. — Отправил его прямо за горизонт в следующий мир.
— Просто убей меня, — говорю я, ощущая привкус металла на языке.
— Ты этого не хочешь.
Так и есть, но альтернатива намного хуже.
— Лучше я позволю изуродовать себя и убить, чем изнасиловать.
Это явно не тот ответ, который искал Нико. Его губы кривятся, обнажая зубы. Он берет нож и с силой проводит им по центру моего комбинезона, разрывая ткань.
Возможно, он решит убить меня позже. А сперва надругается над душой.
Мне плевать, что у него в руке нож. Я сопротивляюсь. Поднимая вверх колени и толкая его. Он все еще крепко удерживает меня, ведь его тело в два раза тяжелее моего. Никакое количество адреналина не поможет мне победить, но я не сдамся. Он цепляется за мою одежду, срывая ее, когда я слышу, как открывается передняя дверь, затем раздаются тяжелые шаги и громкий вопль Адама, мужчины, готового отомстить, когда он заходит внутрь.
Тело Нико отлетает от меня, и Адам быстро оказывается на нем. Его кулаки летят в лицо Нико. Я пячусь назад, сжимая одежду, оставшуюся на мне. Подползаю к столу и хватаю телефон, набирая 911.
Слышу, как оператор отвечает:
— Девять один один. Что у вас случилось?
Адам бьет Нико в лицо. Его нос наполняется кровью, когда наполненные яростью кулаки Адама сталкиваются с его щекой, носом и челюстью.
Я совсем забыла о ноже и когда вспоминаю, пребываю в таком шоке, что не могу произнести ни слова. А Нико хватает его. Не могу ответить оператору, потому что пытаюсь найти свой голос, и когда нахожу, все, что могу сказать:
— Нож.
— Девять один один. Что у вас случилось?
Слишком поздно. Рука Нико поднимается, вонзая нож глубоко в живот Адама.
— Нет! — кричу я.
— У нас есть ваш адрес и мы высылаем к вам экипаж. Вы все ещё там?
Нико избит и весь в крови, но может двигаться. Он отталкивает Адама и уходит.
Адам смотрит вниз на нож, торчащий из него. И падает на пол. Я бегу к нему, мне больше нет дела до моей благопристойности. Все, что я хочу сделать, это прикоснуться к нему.
Он жив.
— Ты в порядке? — спрашивает он.
В него только что всадили нож, а он спрашивает, в порядки ли я.
Мои руки над его телом. Нож там, и я хочу вытащить его.
— Что я могу сделать? Я не знаю, что делать.
— Просто останься со мной — он берет мою руку. — Не уходи от меня.
— Ни за что. Никогда. Я люблю тебя, — целую его рот, а затем щеки, лоб, шею, все его лицо. — С тобой все будет хорошо, — говорю я, хотя не знаю, правда ли это.
Я снова молюсь. На этот раз, каждому человеку и каждому святому, каждой звезде и каждому небесному существу.
Пожалуйста, не дайте ему умереть.
Глава 27
Полиция приезжает через три минуты. Сразу же за ней прибывает машина скорой. Когда подвозят каталку, меня практически трясет при мысли о том, что сейчас Адама положат на нее. Парамедики отодвигают меня в сторону, потому что им нужно работать.
Когда они видят кровь на диване и мою порванную одежду, они вызывают вторую машину.
Сидя в задней части скорой помощи, я слышу, как они говорят мне, что у меня сотрясение мозга, и что я должна поехать в больницу для обследования. Я отказываюсь. Не без Адама. Не раньше, чем я вижу, как его вывозят с кислородной маской на лице, и тогда я, наконец, сажусь и позволяю им увезти меня.
