Лихо ветреное - Волчок Ирина (читаем книги .txt) 📗
— Про Катьку я ничего не знаю. А вы — да, вы похожи. Очень.
Павел поднял ее руку, прижался к узкой розовой ладони лицом, стал осторожно трогать жесткие мозоли губами. Черт, нельзя было к ней прикасаться. Он же знал, что нельзя. Там, у бассейна, он смог ее выпустить из рук только потому, что рядом были Манька и Аленушка. И то неизвестно, смог бы выпустить, если бы дети не хохотали и не орали так громко…
Зоя вдруг резко выдернула руку, отпрыгнула, как кошка, сверкнула глазами, только что шерсть не вздыбила и не зашипела. Павел глубоко вздохнул, зажмурился и потряс головой. Нет, нельзя к ней прикасаться. А то и правда с ума сойдешь.
— Ага, — злобно сказала Зоя, сверкая глазами и нехорошо улыбаясь. — А сам из «Фортуны» за рыжей мочалкой рванул. Эффект доступности, да? Инстинкт продолжения рода, да? Ажурные колготки, да? Ой, я пря-а-амо удивляюсь!
На пару секунд ее пластика показала рыжую барменшу — наглую, пошлую и глупую до изумления. Но Зоя немножко перестаралась, и получилась злая пародия на злую пародию.
— Смешно, — серьезно оценил Павел. — Ты гений. Сама маску придумала? Тебе надо свой театр открыть… Но вообще-то я за тобой рванул, а не за рыжей мочалкой.
Зоя постояла, таращась на него еще сердитыми глазами, помолчала, пофыркала совершенно по-кошачьи, а потом сказала недоверчиво:
— Ну да, не за рыжей… Все за рыжей, а ты не за рыжей…
Повернулась и пошла по подорожнику, и ему опять пришлось догонять ее и идти по зверобою.
— А у меня будет свой театр, — гордо похвасталась Зоя после минуты молчания. — Театр танца. Томка с Катькой придумали. И в кабаке тогда уже можно будет не плясать. Свой театр танца! Представляешь?
— Да, я слышал, — грустно отозвался Павел. — Гениальная идея для гениальных исполнителей. Собственное дело, очень перспективное. И деньги, конечно, совсем другие… Поздравляю. Рад за тебя.
— Что-то не очень похоже, что рад.
— Да нет, я правда рад. У тебя, конечно, все получится… — Павел помолчал, поглядывая на нее сбоку, и с досадой признался: — Ничего я не рад. Теперь ты богатая будешь… Зачем тебе такой незавидный жених, как я? Хоть бы и с двумя зарплатами. Теперь ты за какого-нибудь миллионера выйдешь.
— Ну и зачем за миллионера выходить, если я сама богатая буду? — весело удивилась Зоя. — И какая теперь разница, завидный жених или не завидный? И сколько у него зарплат? Если я сама богатая буду?
Павел никак не мог сообразить, что она имеет в виду, а спросить не успел — они уже подходили к дому Серых, и их заметили Манька с Аленушкой, побежали навстречу, а за ними тут же кинулся Сережа.
— Мама! — кричала Аленушка.
— Бр-р-раун! — кричала Манька.
— Тихо обе сейчас же! — кричал Сережа.
Зоя приостановилась, оглянулась на Павла и сказала строгим голосом:
— Паш, Аленку ты все-таки поосторожней кружи. И ни в коем случае не над землей. Над диваном или над гамаком, как Серый… Но все равно поосторожней. Понятно?
И побежала навстречу детям вприпрыжку, как Манька, и в то же время — со стремительной плавностью, как Аленушка. Рыба моя золотая.
— Понятно, — растерянно сказал Павел ей вслед.
Соврал. На самом деле ему пока ничего понятно не было. Но его радостное нетерпение, наверное, что-то поняло, трепыхнулось внутри, сильно толкнув сердце, и погнало его за Зоей, навстречу детям.
Он будет кружить их очень осторожно. А Аленку — просто чрезвычайно осторожно. А Зою — это уж как получится.
Глава 14
— Подожди, Кать, — сердито сказала Зоя. — Давай все по пунктам. Ты замуж за Володю согласна идти?
— Она согласна! — Макаров заглянул Катьке в лицо и потрогал ее косу. — Только она думает, что…
— Стоп! — Зоя постучала пальцем по столу и наставила этот палец на Катьку. — Мы договорились: по пунктам. Пусть она сама скажет человеческим голосом.
— Да. Только… — начала человеческим голосом Катька.
— Она согласна! — радостно встрял Макаров. — Это ж самое главное, правда же?
— Свидетель, не мешайте следствию! — Зоя опять постучала пальцем по столу и опять наставила палец на Катьку. — А вы, подследственная, отвечайте только на вопросы. Итак, замуж вы согласны. Это мы выяснили. Следующий вопрос: и по какой такой причине вы согласились выйти замуж за свидетеля?
— Ну, как, — растерялась Катька. — Я ж его люблю…
— Видишь? — торжествующе заорал Макаров. — А ты говоришь — по причине!
— Свидетель, не мешайте ходу следствия, а то сейчас удалю из зала… Теперь вопрос к вам: отвечаете ли вы подследственной взаимностью?
— Чего это — «отвечаете»? — обиделся Макаров. — Я же первый влюбился. Это она отвечает, а я первый…
— Откуда ты знаешь? — Катька покосилась на Макарова, покраснела и заулыбалась.
— Совершенно невозможно работать, — печально отметила Зоя. — Свидетель и подследственная невменяемы. Следствие окончено, забудьте… Володь, сходи чайник поставь. И вынь малину из холодильника, пусть немножко согреется.
Макаров с готовностью поскакал в кухню, а Зоя попыталась объяснить Катьке то, чего и сама не очень понимала:
— Кать, он не против операции. В принципе. Просто боится, что если ты до свадьбы шрам уберешь, то вдруг за него выходить раздумаешь. Кому-нибудь другому понравишься, а этот другой — тебе, ну и раздумаешь за Макарова выходить… Мне вот так все представляется.
— Как это раздумаю? — поразилась Катька. — Кто это другой понравится? Да ничего такого он не боится! Просто он этот шрам не видит, понимаешь? А я все время думаю… И на фотографиях заметно будет. Свадебные фотографии — и со шрамом! Кошмар.
— А знаешь, это даже интересно, — оживилась Зоя, вдруг придумав новый аргумент. — На свадебных — шрам, а на следующих — нет шрама! Даже жаль, что на фотографии шрам совсем не виден… А то потом детям можно было бы показать: во какая я была, когда ваш папа из кустов на меня выскочил. Интересно же, да?
Катька засмеялась, полезла в сумку за зеркальцем, стала придирчиво рассматривать лицо…
— Да, не будет заметно, — с сожалением повторила Зоя, тоже придирчиво рассматривая Катькино лицо. — Ну, ничего, можно карандашами подрисовать. Красным и коричневым. Чтобы поярче было.
Катька опять засмеялась, бросила зеркало в сумку и тихонько запела хитрым и кокетливым голосом:
— Красотки, красотки, красотки кабаре…
И Зоя тут же начала танцевать, сначала — сидя на диване, потом поднялась, шагнула на стул, потанцевала немножко на стуле, но для хорошего канкана на стуле было мало места, и она перешагнула на стол, где места было много, и она все это место с удовольствием и использовала, вскидывая ноги чуть не до потолка и неистово размахивая воображаемым подолом воображаемой юбки. В кружевах и перьях.
Катька перестала петь, и Макаров сказал от двери:
— А Пашка не видел… Вот жалко.
— Да, Павел что-то совсем пропал, — согласилась Зоя, спрыгивая со стола и опять устраиваясь рядом с Катькой. — Даже в «Фортуну» редко заходит. Некогда, наверное? Все-таки на двух работах.
— Ага, — согласился Макаров, тоже устраиваясь рядом с Катькой с другой стороны. — На двух работах и на одном ремонте. А один ремонт двух работ стоит… Правда, рабочих он все-таки согласился взять, так что ремонт уже к концу… Все боялся, что не успеет до свадьбы.
Зоя настороженно глянула на Макарова, вспомнив планы этого сумасшедшего Павла Брауна насчет сдачи квартиры в связи с его намерением жениться, и Макаров тут же объяснил:
— До нашей свадьбы, а не до вашей. Он же у меня сейчас живет. Ну, вот и решил, что надо уходить поскорей, раз мы с Катькой в субботу поженимся. Он уже почти все сделал, сейчас кухню монтируют. А завтра или послезавтра мебель привезем, а то у него только раскладушка и табуретка… Катька, ты чего меня толкаешь?
— В какую субботу?! — испугалась Катька. — У меня даже свадебного платья нет! И маму еще привезти надо! Может, ее и не отпустят на субботу!
