Обещание - Стил Даниэла (лучшие книги онлайн txt) 📗
Глава 18
Выйдя из дома Фэй, Мари остановила такси и велела везти себя на Юнион-сквер, где находилось агентство по продаже авиабилетов. Билет она забронировала уже давно, оставалось только выкупить его. Для Мари это было первое дальнее путешествие — уже несколько лет она никуда не ездила с тех пор, как они с Майклом побывали на Бермудах. Они поехали туда на Страстную субботу и задержались до понедельника, который считался в Северной Каролине официальным выходным. Как же хорошо им там было вдвоем…
Мари решительно тряхнула головой, отгоняя несвоевременные мысли, и сосредоточилась на дороге. Такси как раз поворачивало на Пост-стрит. Фред послушно сидел у нее на коленях, внимательно провожая взглядом встречные машины, и лишь изредка поворачивал голову, чтобы посмотреть на хозяйку. Казалось, он тоже чувствует происшедшую с ней перемену. Мари была словно наэлектризована, и пса это беспокоило, поскольку понять, в чем дело, он, естественно, не мог.
— Здесь, мисс? — спросил водитель, притормаживая возле отеля «Святой Франциск», и Мари кивнула.
— Да, здесь, пожалуйста.
Расплатившись с водителем, она отворила дверцу машины и легонько подтолкнула Фреда. Пес спрыгнул на мостовую, и Мари выбралась из машины следом за ним. Оглядевшись, она увидела, что агентство находилось совсем недалеко, и вскоре уже входила внутрь. В агентстве не было ни одного клиента, что слегка удивило Мари, и только потом, поглядев на часы, она поняла, что просто еще слишком рано. Ее встречи с Фэй всегда начинались в половине девятого… Вот именно — начинались, но теперь все, конец, свобода!..
Только теперь Мари поняла по-настоящему, что больше не будет ходить на сеансы к Фэй. Значит ли это, что она больше не нуждается в помощи психоаналитика? Да, безусловно, да! Мари была совершенно в этом уверена, но к ощущению свободы примешивалось горькое чувство потери. Она снова осталась одна; теперь она должна была полагаться только на собственные силы, и ей было все еще непонятно, радоваться этому или плакать.
— Чем я могу вам помочь? Вы хотите выкупить билет? — спросила девушка у стойки, и Мари машинально улыбнулась.
— Да, я сделала заказ на прошлой неделе. Моя фамилия Адаме… Макаллистер.
Тут она невольно подумала о том, как непривычно звучит для нее ее прежняя фамилия. Вот уже два месяца, как она считала себя Мари Адамсон. Но потом она подумала, что даже эта поездка будет глубоко символичной. Официально Мари могла пользоваться своей новой фамилией только с первого января. Значит, из Сан-Франциско она улетит еще как Нэнси Макаллистер, а вернется уже как Мари Адамсон. От прежней Нэнси не останется даже имени, и это только к лучшему.
«Да, — неожиданно подумала Мари. — Эта рождественская поездка определенно напоминает свадебное путешествие, вот только я отправлюсь в него одна». Последний этап долгого пути, растянувшегося на без малого два года. Когда она вернется, то окончательно станет Мари, а Нэнси Макаллистер будет забыта и похоронена. Черт побери, даже Майкл забыл ее, так почему же она не может? От прежней Нэнси просто не осталось ничего — Питер позаботился об этом. Ни один человек из тех, кто когда-то знал Нэнси, не узнает ее теперь.
Да, благодаря Питеру у нее было запоминающееся, в каком-то смысле даже выдающееся в своей неповторимой индивидуальности и красоте лицо, но дело было не только в изменившихся чертах. Уроки балета, которые Питер наконец разрешил ей посещать, укрепили мускулы Мари, сделали их пластичнее, и ее походка была теперь плавной и легкой, движения и жесты — четкими и уверенными, а занятия йогой сделали ее гибкой, словно молодая лоза.
Речь Мари также претерпела значительные изменения: теперь она говорила почти не напрягаясь, но ее бархатистый, мягкий голос звучал так мелодично, что не обратить на него внимания было просто невозможно. И люди невольно прислушивались к нему, словно стараясь угадать за словами какой-то глубокий, скрытый смысл.
У Нэнси Макаллистер всего этого не было — и не могло быть, — но Мари все равно было немного жаль прежнюю себя. Ведь не Мари, а именно Нэнси была так счастлива с…
«Хватит!» — мысленно оборвала она себя, снова возвращаясь к действительности.
— Сколько с меня? — переспросила Мари, видя, что кассирша вопросительно смотрит на нее.
— Сто девяносто шесть долларов, мисс Адамсон.
Кассирша бросила быстрый взгляд на экран компьютера и снова посмотрела на клиентку. Эта женщина была так хороша, что от нее просто невозможно было оторвать глаз. Правильные и тонкие, словно из лучшего фарфора, черты, ослепительная улыбка, плавные и грациозные движения — всему этому могла позавидовать самая прославленная фотомодель. Кассирше даже захотелось спросить у этой женщины, кто она, но она не посмела. Неспроста же она путешествует не под своей фамилией…
Тем временем Мари выписала чек, получила квитанцию и, забрав билеты, снова вышла на Юнион-сквер, залитую ярким декабрьским солнцем. День был чудесным, и Мари невольно подумала, что в такое утро надо наслаждаться жизнью, а не подсчитывать раны и потери. В конце концов, она начинала жить заново, и начинала не на пустом месте: интересная работа, квартира, человек, который ее любит. А мучительные операции наконец-то закончились, впереди ждали долгие рождественские каникулы. Чего же ей еще желать?
И, держа Фреда на руках, Мари решительно зашагала через площадь к большому универсальному магазину, намереваясь сделать себе подарок к Рождеству, а заодно — подобрать новый костюм, в котором можно было бы отправиться в дорогу.
В универмаге она долго бродила с этажа на этаж, переходя от одной секции к другой, рассматривая ожерелья и браслеты, примеряя шляпки, шарфы, жакеты, ботинки и туфли. В конце концов Мари остановила свой выбор на пушистом белом свитере из мягкой кашемировой шерсти, который очень шел к ее густым черным волосам и гладкой светлой коже. В нем и в забавных золотых туфельках она выглядела совсем как сказочная Белоснежка.
Мысль об этом заставила Мари улыбнуться. Она знала, что Питеру понравится ее обнова. Свитер плотно облегал ее, и, рассматривая себя в примерочной в большом зеркале, Мари подумала о том, что даже фигура ее сильно изменилась. За время лечения она потеряла в весе и теперь выглядела стройнее, изящнее и даже, кажется, чуточку выше своих пяти футов и семи дюймов.
