Наконец-то вместе - Макнот Джудит (книги онлайн полные TXT) 📗
Кортни протиснулась мимо Майкла, остановилась и испытующе взглянула на него.
— Что? — коротко спросил он.
Девочка накинула ремешок сумочки на плечо и упрямо тряхнула головой, явно не желая выдавать свои мысли.
— Спокойной ночи, — пробормотала она.
— Спокойной ночи.
Уже открыв заднюю дверь, ведущую из кухни к лифту, она оглянулась. И то, что произнесла на прощание, звучало бы куда уместнее в устах умудренной жизнью, опытной женщины:
— Ли как-то сказала мне, что любит сидеть перед ревущим в камине огнем.
Глава 44
Майкл подбросил в камин очередное полено и задвинул его кочергой поглубже в огонь. Хильда в столовой звенела посудой, накрывая к ужину стол. Майкл выпрямился. Отряхнул руки и встал как раз в тот момент, когда Ли вошла в комнату в длинном кремовом платье с широким воротником, свободными рукавами, поясом и большими, обтянутыми тканью пуговицами, идущими до самого подола.
Платье показалось Майклу похожим на кокетливый халатик, но он тут же одернул себя, устыдившись вольных мыслей.
— Ты развел огонь, — обрадовалась она, беря протянутый бокал. Отблески пламени играли на распущенных волосах, казавшихся сейчас скорее рыжими, чем каштановыми. — Шампанское? — удивилась Ли, вопросительно глядя на него.
— Вполне уместно для особого случая, — заверил Майкл.
— Какого именно?
В ответ он коснулся ее бокала своим.
— За начало Этапа номер один. Око за око. Подумай, как достойно ответить ударом на удар.
— За Этап номер один, — провозгласила она с храброй улыбкой и пригубила шампанского. — А как именуется Этап номер два?
— Месть. Отплата. Постарайся сравнять счет.
Ли не стала расспрашивать о деталях, что было очень кстати: вряд ли она готова их сейчас услышать, а тем более применить на практике.
— Я все думаю… — начала она.
Майкл смотрел в эти светящиеся глаза, заворожившие его четырнадцать лет назад, смотрел и не мог насмотреться. Ли рассеянно откинула со лба тяжелые пряди, и он вспомнил этот жест так же ясно, как то, что на солнце ее глаза казались аквамариновыми, а при другом освещении, вот как сейчас, — глубокого зеленовато-синего, циркониевого оттенка. Он помнил ее привычку, слушая собеседника, внимательно склонять голову набок — вот как сейчас. Он уставился на ее губы и вспомнил, как она выглядела месяц назад в маленьком красном платье: длинноногая, элегантная и грациозная.
— Так о чем ты думала?
— Давай заключим договор, — попросила она, едва он поднес бокал к губам.
Майкл мгновенно насторожился:
— Какой договор?
— Не будем сегодня вечером говорить о Логане. И если я упомяну о нем хоть словом, останови меня. Согласен?
Кажется, это его счастливая ночь. Все лучше и лучше!
— Конечно.
— Могу я сама выбрать темы для разговора?
— Естественно.
— И мы будем говорить откровенно и честно?
— Откровенно и честно.
— Обещаешь?
Майкл снова насторожился, но было слишком поздно. Он уже пошел на все ее условия.
— Я ведь сказал «да». Для меня это равносильно клятве. Ли поспешно отпила шампанского, чтобы скрыть улыбку.
— Ты выглядишь ужасно смущенным.
— Потому что на самом деле так оно и есть. О чем ты хочешь говорить?
— О тебе.
— Этого я и боялся.
— Собираешься пойти на попятную?
— Ты же знаешь, что нет, — твердо ответил Майкл, вскинув голову.
Ли смотрела поверх его плеча на длинный обеденный стол, где Хильда зажигала свечи в сверкающих канделябрах.
— Что у нас на ужин, Хильда?
— Лазанья. Она в духовке. И к ней салат «Цезарь».
— Мы сами ее достанем, — решила Ли. — Накрой на стол и можешь отдыхать. Огромное спасибо. Знаешь, Майкл, Хильда готовит божественную лазанью. Должно быть, сделала ее в твою честь, потому что ты итальянец.
— Я сделала ее для вас, миссис Мэннинг, — выпалила Хильда, — потому что это самое питательное блюдо, которое я только знаю. Мистер Валенте!
Майкл поспешно обернулся:
— Что-то не так, Хильда?
— Не забудьте перед уходом погасить огонь, — предупредила она. — И чтобы никакой золы на ковре!
Майклу, не привыкшему, чтобы с ним разговаривали таким властным тоном, было и странно, и смешно, и Ли его понимала. Дождавшись, пока Хильда вновь отправится на кухню, она заговорщически огляделась и прошептала:
— Хильда не переносит грязи и пыли в любом виде и нещадно нас гоняет. Мы все у нее по струнке ходим! Зато такого верного человека еще поискать!
Похоже, она боится, что он обиделся!
Майкла так тронула забота, что ему страшно захотелось схватить Ли в объятия. Несмотря на все беды и несчастья, она по-прежнему остается такой же доброй, участливой и храброй. Ему хотелось рассказать, как он ею гордится. Но вместо этого они болтали ни о чем, пока Хильда не объявила, что ужин готов, а сама она идет спать.
На разделочном столе стояла чаша с королевскими креветками во льду, выложенными по краям ломтиками лимона и укропом. Ли вытянула два стульчика из литого железа и уселась.
— Хильда далеко, и отсрочка приговора закончилась. Давай поговорим о тебе.
Значит, шампанское, которое он ей подливал, возымело желанное действие. Она чаще улыбалась, а в глазах больше не стыло отчаяние.
— Откуда прикажешь начать?
— Начни с того момента, когда ты получил кличку.
— Хочешь узнать о моем криминальном детстве? — спросил Майкл.
Ли, поколебавшись, кивнула.
Он подошел к рабочему столу и присел на край.
— В таком случае вношу поправку в наш договор. Видишь чашу с креветками? Ты будешь есть, пока я рассказываю.
Ли подцепила креветку, окунула в соус, а Майкл, выполняя свою часть сделки, начал:
— Лет в восемь, когда родители были еще живы, Анджело прилепил мне эту кличку. В одиннадцать лет он был прирожденным лидером, имевшим целую компанию преданных и верных последователей и подражателей, включая меня, а также моего лучшего друга Билла, жившего по соседству. Мы с Биллом начали с краж колпаков с колес автомобилей, но за три-четыре года наловчились так, что помогали Анджело тащить с улиц все, что плохо лежит и хорошо продается. Остальное время мы защищали свою территорию. Сначала кулаками, но когда стали старше — предпочли ножи… в числе всего остального.
Он замолчал, и Ли зачарованно подалась вперед:
— А дальше?
— Съешь еще креветку.
Она автоматически повиновалась, и Майкл едва сдержал улыбку. В этот момент у нее был вид ребенка, которому не терпится дослушать сказку.
— Когда мне было лет шестнадцать, мы посягнули на территорию другой, более многочисленной, банды, и в свалке меня довольно сильно порезали. Анджело оттащил от меня двух парней и едва не умер от полученных ран. К тому времени, когда явились копы, все, кроме нас, успели разбежаться. Естественно, нас загребли.
— Это был твой первый арест?
— Нет. Но в тот раз меня едва не прикончили. Такое случилось впервые, и мне это не понравилось. Моей обязанностью было планировать операции. Иначе говоря, мне отводилась роль мозгового центра, и с этим я справлялся. А вот боец из меня был никудышный, — признался Майкл.
— Почему?
— Потому что от вида крови, особенно собственной, меня тошнило, и я не видел смысла зря ее проливать.
Ли невольно хихикнула и, глотнув шампанского, съела очередную креветку.
— К тому времени ты жил с теткой и дядей. Они знали, какую вы жизнь ведете и чем это грозит тебе и Анджело?
— Мой дядя умер от инфаркта через год после того, как убили моих родителей. А тетка не могла справиться ни со мной, ни с Анджело. Она даже не верила, что мы способны на то, в чем нас обвиняют. Считала, что копы нас преследуют, потому что мы итальянцы, а в их представлении все итальянцы — мафия.
— А как насчет родителей Билла? Что сделали они, когда вас сунули за решетку?
— Позвонили дяде Билла, который тогда был лейтенантом в нью-йоркском департаменте полиции. Он вытащил Билла и позаботился о том, чтобы протокол не составляли. Благодаря дядюшке Билл оказался единственным, кто не стоял на учете в полиции. Смешнее всего, что именно он был настоящим головорезом, самым злобным и жестоким во всей округе, но при этом таким маленьким, тощим и жалким, что ни родители, ни любящий дядюшка и подумать не могли, что он хуже нас всех, вместе взятых.
