Дитя любви - Дрейк Анджела (лучшие бесплатные книги TXT, FB2) 📗
— Да-да, конечно. — Изабелла выглядела по-настоящему испуганной, как будто стояла перед разъяренным быком. — Но при чем здесь Алессандра?
— Неужели ты не знаешь? — зарычал Рафаэль. — Не можешь догадаться?
Ворвался Эмилио. Рафаэль с мрачной иронией подумал, что его ленивый племянник может быстро передвигаться без помощи четырех колес и шестицилиндрового двигателя. Он тоже выглядел испуганным.
— Его нигде нет, — сказал он, с опаской глядя на Рафаэля.
— Я не собираюсь выгонять вас из дому из-за потерянной лошади, — отрывисто сказал Рафаэль. — На карту поставлены более важные вещи.
Пока Изабелла и Эмилио смотрели на него открыв рты, он вытащил из кармана письмо, якобы написанное Луизой Викторией де Мена. Теперь он знал, что это фальшивка. Поразмыслив в дороге, Рафаэль счел это очевидным. Раскаленный от злости, он ткнул конверт в лицо матери.
Изабелла взяла письмо, прочла его и посмотрела на Рафаэля с немой мольбой.
— Помилуй нас, Господи, — наконец выдохнула она.
— Ну? — потребовал Рафаэль.
Его рот ощерился, как пасть дикого зверя.
— Я никогда не думала, что такое случится! — закричала Изабелла.
— Нет? — прошипел Рафаэль и грозно навис над матерью, заставив ее съежиться. — А что, по-твоему, должно было случиться?
Изабелла отшатнулась.
— Пожалуйста, не кричи на меня, Рафаэль… Я не узнаю в тебе своего сына, — дрожащим голосом пробормотала она. — Знаешь, я поговорила со священником барселонского собора. Ты ведь просил устроить венчание… И список гостей составила.
Рафаэль посмотрел ей в лицо и ощутил прилив жалости. Она казалась беззащитной, усталой и сбитой с толку. Он засомневался в верности своего первого предположения и начал строить новые догадки. Пока Рафаэль хмуро и задумчиво смотрел на мать, Эмилио шагнул вперед и встал между ним и Изабеллой.
— Ты не должен винить ее, — тихо сказал он. — Это несправедливо.
Изабелла вздрогнула и очнулась.
— Нет, Эмилио, нет! Замолчи!
Эмилио, не обращая внимания на ее слова, закончил фразу.
— Это письмо писала не бабушка. Пожалуйста, Рафаэль, поверь мне. Не сердись на нее.
Рафаэль обернулся к нему.
— Рассказывай, — велел он, комкая в пальцах мерзкое письмо. — Говори, кто это сделал!
Он смотрел на онемевшую Изабеллу и набравшего в рот воды Эмилио, уже зная ответ.
— Катриона, — медленно сказал он. — Как же я не подумал об этом раньше?
Рафаэлю стало стыдно, что он подозревал в этой подлости мать. Просто ему вспомнились полные ненависти слова, сказанные ею в тот злосчастный вечер и заставившие невестку бежать из этого дома и вернуться к родителям. Пришлись кстати и художественные способности Изабеллы, позволявшие ей искусно подделывать чужой почерк.
Он никогда не принимал в расчет Катриону, потому что эта змея, вечно держась в тени, убаюкала его. Теперь он припомнил, что у Катрионы было полно причин ненавидеть любую молодую женщину, а тем более такую красивую, энергичную и талантливую, как Алессандра. Молодую женщину, которая внезапно вторглась в семью, где она, Катриона, выросла. Ему также вспомнилось, что в юности за сестрой признавали дар карикатуриста. Она подражала почерку других художников, как пародист подражает жестам и голосам.
— Бедняжка Катриона была очень расстроена, — сказала Изабелла, прилагая отчаянные усилия защитить дочь и успокоить сына. — Эмилио расскажет тебе.
Племянник недовольно скривил лицо.
— Она была пьяна, — напрямик сказал он. — Ждала телефонного звонка какого-то американца. Я это знаю, потому что хотел позвонить, а она завопила, чтобы я не занимал линию. Ей, мол, должны звонить из Нью-Йорка!
— Ох, моя бедная девочка, — скорбно произнесла Изабелла.
— Ха! — фыркнул Эмилио. — Она ждала и все время пила водку. Если бы я столько выпил, рухнул бы на месте. А потом бабушка накричала на нее, и они ужасно поругались.
Рафаэль вздохнул. Он представил себе эту картину.
— Она поднялась в свою комнату и вернулась с письмом. Помахала конвертом у нас перед носом и сказала, что написала это раньше ради шутки, но теперь непременно отправит. Мы и понятия не имели, что там было. Клянусь тебе!
Изабелла закивала головой.
— Это правда. Если бы я знала, попыталась бы остановить ее. Я бы сделала это, Рафаэль…
— Хорошо. Я тебе верю. — Рафаэль легко коснулся плеча матери.
— Как бы там ни было, — с прежним чванством заявил Эмилио, — когда Катриона вернулась, ей наконец позвонили. И она вдруг вся засияла. Пошла наверх, уложила вещи и вызвала такси. С тех пор мы ее не видели.
Рафаэль взглянул на мать.
— Я понимаю, какой это для тебя удар. Мне очень жаль. — Он обнял Изабеллу и на мгновение прижал ее к себе.
— Нет, — устало ответила она. — Я думаю, вдали от этих мест она будет счастливее. Да и для нас так лучше. Я только надеюсь, что у нее хватит ума не возвращаться. — Она вытерла глаза, а затем убрала носовой платок. — Теперь, — заявила она, — самое главное — это найти Алессандру. Рафаэль, вы с Эмилио должны объединиться. Идите и найдите ее.
Она подняла голову. В глазах пожилой женщины блестели слезы и решимость. Она снова стала главой семьи.
Рафаэль и Эмилио определили маршрут и отправились объезжать окрестности. Искать в темноте лошадь с наездником — задача неблагодарная. К рассвету они валились с ног. В конце концов Рафаэль решил обратиться в полицию. Он подвез Эмилио к винодельне и велел ему немного поспать.
Савентоса охватило отчаяние. Он чувствовал себя выброшенным на необитаемый остров, где нет ничего, кроме пустынного моря и мерцающего неба, от которого болят глаза.
Сидя с чашкой крепкого черного кофе и глядя с террасы на дорогу, он представлял себе Алессандру, ее проницательные глаза и красивое, такое дорогое лицо. Мысль о начинавшемся дне была невыносима. Этот день будет очень длинным, пустым и одиноким. Даже в окружении толпы людей.
Рафаэля сморила усталость. Незаметно подкрался сон и поглотил его, как призрак в черном плаще.
Когда он проснулся, вовсю пылало солнце. Рафаэль прикрыл глаза рукой. Все тело горело. Хотелось пить.
В конце аллеи показалось маленькое облачко пыли. Как в пустыне, подумал он. Осень выдалась знойной. Все кругом выжжено и иссушено.
Облако росло. Постепенно внутри него стал обозначаться движущийся силуэт. Рафаэль вгляделся в него и протер глаза, прогоняя остатки сна. Голова фигуры ритмично двигалась вверх и вниз. Это была призрачно-бледная от пыли голова лошади.
Рафаэль поднялся. Сердце его часто забилось. Он узнал и животное, и всадника. Молодая женщина, гибкая и изящная, тело которой двигалось в такт движениям лошади…
Он с криком побежал по аллее ей навстречу.
— Любовь моя! — кричал он, подставляя лицо солнцу. — Моя Алессандра!
— Я виновата, я виновата, — заплакала Алессандра, когда Савентос снял ее со спины Оттавио.
— Ты? — Он не верил своим ушам.
— Я должна была доверять тебе, должна была позволить тебе все объяснить. Понимаешь, я так беспокоилась о своих родителях, а потом…
— Тсс… — Держа в одной руке поводья лошади, другой он притянул к себе лицо Алессандры и жадно поцеловал.
— Это отвратительное письмо написала не твоя любовница? — спросила она.
— Бывшая любовница, — поправил он. — Конечно нет.
— И… и не Изабелла? — Эти слова Рафаэль едва расслышал, потому что Алессандра произнесла их, уткнувшись ему в грудь.
— Нет. — Он коротко рассказал ей о последней интриге Катрионы.
— Слава Богу! — воскликнула Алессандра, несказанно удивив мужа.
— Ты о чем? — Он нежно гладил ее волосы.
— Как бы я смогла научиться любить Изабеллу, если бы это сделала она?
— Научиться любить ее?
— Да. — Лицо Алессандры скривилось. — У меня было время все осмыслить. Я не сумела понять ее, понять то, что она должна была чувствовать, когда я пришла сюда и осталась навсегда. У Катрионы может быть своя жизнь, но твоя мать уже немолода. Она тебя любит и нуждается в тебе.
