Осенние звёзды - Бенуа Ольга (книга жизни TXT) 📗
— Я поэтому и хотел с вами встретиться, — продолжал он сладким голосом, позволив себе снисходительно улыбнуться. — В прошлое воскресенье мы с Иванной сообщили родителям об ожидаемом прибавлении. Мама была счастлива. Мы долго разговаривали в этот вечер, строили планы на будущее, а за ужином отец одел на руку маме кольцо, очень дорогое, в знак нового начала. Мама растрогалась и согласилась.
— Ты романы писать не пробовал?
— Чистая правда. По этой причине мама с вами и рассталась без объяснений, — фраза была брошена наугад, но по исказившемуся на долю секунды лицу Александра он со злорадством отметил, что попал в точку.
Ага, значит, действительно мать решила дать отцу второй шанс. Идея прийти и поговорить была не такая уж и бредовая. Может, теперь он отстанет от нее без выяснений отношений, и все станет как раньше.
Любимая женщина, похоже, предпочла его законному супругу, это как раз понятно: новый старт, внуки, — но вот осознание того, что ее чувства к нему были так слабы, что она вмиг о них забыла… Он ведь не мог ошибаться, читая в ее глазах нежность и обожание. Неужели не было мучительного процесса выбора между ним и Николаем? Неужели он не сумел воодушевить ее своим искренним отношением, где дружба переросла в сердечное влечение. Он не успел ей сказать, что только любовью жив человек.
— Хорошо, молодой человек, я приму вашу информацию к сведению, а сейчас прошу меня извинить, время позднее, хотелось бы перед сном поужинать. Вас с собой не зову, понимаю, что у вас теперь другие заботы. Всего вам наилучшего. И Александр вышел из машины.
— Дима, я пройдусь пешком. Здесь за углом бар «Привет», так что ставь машину на стоянку и подходи, — и зашагал, не оглядываясь.
Холодный ветер развевал полы его пальто, стараясь забраться внутрь и устроиться там поудобнее. Шарф Александр оставил в машине, но не кутался в воротник пальто, вжимая голову в плечи от пронизывающего ветра. По привычке он двигался быстро, легко, с достоинством, хотя на душе лежал камень.
Дима открыл дверцу со стороны пассажирского места, Илья молча вылез. Водитель захлопнул дверь, попрощался и спокойно, без надрыва колес, отъехал от тротуара. Илья ухмыльнулся, глядя вслед бежавшим с поля боя противникам с видом героя, оборвавшего косы Медузе Горгоне. Он был безумно счастлив и, достав телефон, тут же набрал номер Иванны.
Названный Александром бар был обшарпанной забегаловкой. В каждом городе бывшего Советского Союза имеется сие культовое заведение. Никакого декора, серый бетонный пол с прикрученными намертво высокими столиками, пара-тройка тусклых лампочек в сигаретном дыму. Здесь редкость появление женщины. Исключение составляют местные падшие алкоголички с сизыми носами, которых всегда, в силу обычая, угощают на халяву. В таких местах царит демократия и равенство сословий: профессора и слесари равны, каждый человек получает плохо вымытый стакан с пивом или рюмку дешевой водки.
Мужчины со средствами приходили сюда, когда душа просила песни, когда она болела и страдала, предпочитая плохо освещенное замызганное помещение приличному современному бару. Здесь пропускали по кружечке после работы или напивались до чертиков, всплакнув на плече час назад обретенного друга.
— А может, мы ее мужа грохнем? — предложил Дима, сдувая пышную пену.
— Нет, это не выход, — Александр заливался до самых бровей очередной стопкой водки, запивая томатным соком, налитым из огромной пятилитровой банки, которые делали где-то в области специально под заказ, с железной крышкой, резиночкой и ржавым ободком. — Надо, чтобы невеста отказалась от жениха.
— Он должен ей изменить?
— Неправильно, он должен потратить много денег на соперницу, — рассмеялся шеф, водка начинала действовать. Затем резко оборвал смех и с какой-то звериной тоской в голосе сказал:
— Я был так счастлив в эти месяцы. Думал, наконец нашел женщину, с которой буду не доживать, а жить, разделяя общие радости. Ты молодой еще, не понимаешь. Старость, она ведь чем страшна? Тем, что нет любви, пропадает смысл вставать по утрам, зарабатывать деньги, покупать новый костюм. Иногда встретишь где-нибудь в Европе или у нас прогуливающихся под ручку старичков, и зависть поднимается аж до горла. Не на молодых глядя, а именно на них, уже отдавших свои долги государству, семье, обществу и живущих только друг для друга. Ты замечал, что у них как бы нимб над головой? И из глаз словно свет струится. Старость — это время наслаждаться жизнью в райском саду на земле, но если рядом нет родного человека, то она превращается в ад. Тебе не с кем поделиться своим восторгом по поводу прочитанной книги, нет желания посмеяться над хорошим фильмом, тебе наплевать на Париж и все его красоты. Я думал, вот она, синяя птица счастья, можно с работой и политикой завязывать и начинать жить, а тут приходит маленький ублюдок и рушит все, — Александр с такой силой сжал рюмку, что она лопнула с тихим хлопком.
Обитатели рюмочной без эмоций продолжали рассматривать жидкость в своих стаканах. Подошла бабулька в синем халате, собрала мусор, тряпкой вытерла стол.
— Слушай, вот скажи, — заинтересовался Александр, когда ему принесли новую посуду, — ты знаешь, почему тряпки, которыми вытирают столы, всегда черные? Они их такими угольными покупают или они просто грязные?
Дима пожал плечами.
— Загадка природы, — шеф поднял палец вверх. — Ну, вздрогнем.
Он опрокинул очередную стопку.
— А она цепляется за эту старую тряпку, не понимая, что сколько не вози ты ей, чище, светлее на душе не станет. Одни грязные разводы и самовнушение о спасении семьи. А душа — вещь нежная, вранья не прощает и мстит за предательство больно. Никакие адвокаты не отмажут, общественное мнение и чувство долга не помогут. Перед богом сможешь оправдаться, он все поймет, а вот когда собственная душа призовет к ответу, попадешь в ад к чертям на сковородку. Но разве я могу смотреть, как любимая женщина падает в преисподнюю, когда она сама не ведает, что творит. Хотелось обойтись без жертв, но юноша глуп и сам лезет в капкан.
— Неспроста вас Мефистофелем кличут, — Дима спрятал улыбку, в очередной раз отхлебывая из бездонной кружки. Его задача была поддержать компанию и присмотреть за шефом.
— М-да… Падший ангел, дух отрицания и сомнения. Но это прозвище я приобрел, Дима, за веселый нрав, за подход к делам с иронией и презрением к человеческим слабостям. Азартное манипулирование политиками, банкирами, менеджерами, учеными, с улыбкой, под звук фанфар, под гром аплодисментов нынешних и будущих жертв. Жизнь — забавный покер, где проигрыш — это встреча «костлявой», — грустно усмехнулся Александр. — Но я всегда был справедлив, это ты должен отметить! Я никого не убил, никого не разорил. Эти люди потеряли свои деньги, красивых женщин и бизнес сами, сыграв со мной на свою загубленную душу. Я всегда ставил лишь на «зеро», на их пороки. И всегда выигрывал, потому что пороки есть у всех. А у кого нет, с теми я не играю. Хорошо еще, хватало ума не давать им шанса отыграться.
Дальновидность следовало обмыть, очередная стопка отправилась в жерло вулкана в надежде погасить пожар в душе.
— Девушка где-то работает, что означает наличие начальника, а начальники терпеть не могут декреты, в отличие от девушек не мечтают выйти замуж, у них уже имеются жены и дети которые грезят или о машине, или о шубе, или… — он выжидательно посмотрел на Дмитрия.
— Вакансия в столице, — выпалил тот через секунду. По реакции шефа было видно, что угадал. Дима расплылся в улыбке и позволил себе премиальный глоток пива.
— Вот теперь правильно рассуждаешь, а то — грохнем… Рэмбо выискался, — шеф стремительно пьянел.
— Это я так, чтоб разговор поддержать, — потупился Дима.
— Короче, узнай, что за фифочка, место работы, положение, а дальше по схеме.
— Слушаюсь.
— И давай домой, устал как собака.
Найдя ответ на мучивший его вопрос «что делать?», Александр сник. Алкоголь наконец-то подействовал в полной мере, словно до сего момента ему не давала развернуться мозговая активность хозяина. До машины пришлось идти, опираясь на плечо преданного, как пес, Димы.
