Лестница на небеса - Полякова Светлана (хорошие книги бесплатные полностью .txt) 📗
Глава 2
«ХЭЙ Ю»
— Это невозможно, — простонала Мышка, открывая глаза.
Будильник надрывался, как ошпаренный поросенок. Утро разрушило ее сон, силой вернуло в реальность. Она встала, как приговоренный к смерти, — сегодня вам пора, милейшая, электрический стул ждет вас…
Или пыточная.
Да все, знаете ли, приятно, мрачно усмехнулась она. И ведь что обидно — еще как минимум год надо торчать в этом совсем не богоугодном заведении…
Она оделась, немного постояла перед зеркалом, оценивая себя в этом ужасном пальто, и презрительно фыркнула. Тонкая шейка, короткая стрижка с длинной челкой и хмурые глаза…
— Ты просто красавица, — сообщила она своему отражению. — Стоит только присмотреться повнимательнее — и человек точно ослепнет… Такая красотища дается не каждому…
Она скорчила самой себе рожу и показала язык.
После чего вышла из дому и направилась к школе, искренне печалясь, что она располагается слишком близко… Даже толком не надышишься весной перед неминуемой смертью!
Ветерок играл ее волосами, пытаясь развеселить хоть немного, и чем ближе она подходила к мрачному зданию из серого кирпича, тем больше ей хотелось развернуться и пойти совсем в другую сторону.
Она на секунду остановилась, представив себе, что сейчас снова увидит сухую фигуру Зинаиды, ее перхотные жиденькие волосы, собранные в пучок, и услышит скрипучий голос… «Ты жестока», — подумала она, мгновенно устыдившись того, что слова, подобранные к словесному портрету классной дамы, так безжалостны. Она просто старая женщина. «А она, — тут же возмутился ее внутренний голос, — она-то куда злее меня…»
Поразмыслив еще несколько мгновений, Мышка пришла к окончательному решению, что день слишком ласковый и приветливый, чтобы омрачать его всякими компрачикосами, и, развернувшись, пошла совершенно в другую сторону — прямо противоположную той, где располагалось то серое здание, которое кто-то по явному недомыслию назвал средней школой.
Нетрудно догадаться, куда она направилась, но возле самого дома остановилась. Решительность сразу покинула ее. Она стояла перед подъездом довольно долго и все-таки не решилась войти внутрь — быстро пошла прочь, на троллейбусную остановку.
«Я сначала погуляю, — решила она. — В конце концов, зайду на „площадь Дам“ на обратном пути…»
Она не знала, куда едет. Ей было все равно…
«Я просто доеду с этим троллейбусом до конца, — решила она. — В конце концов, всегда есть место, куда стоит прийти…»
«Есть место, куда стоит прийти», — подумал Кинг. Собственно, мысль эта была странной — он ведь никуда не шел и даже не собирался… Он сидел на полу с чашкой кофе и смотрел телевизор. Телевизор, впрочем, он смотрел невнимательно — настолько, что даже не понял, куда подевались оптимистично настроенные дамы, целью жизни которых было построение колхоза и замужество, и теперь на экране несколько человек задушевно выводили «На тебе сошелся клином…».
Кроме него, в доме никого не было. Вздохнув, он выключил телевизор и подумал, что иногда одиночество довольно тягостная и неприятная штука. Включил магнитофон и вернулся к недопитой чашке кофе и к своим мыслям. Теперь комната была заполнена музыкой, а голова его — Мышкой, и он подумал еще — а ведь Мышке больше все-таки подходит «Пинк Флойд», и даже рассмеялся над этой глупой мыслью.
Теперь ему вовсе не казалось, что быть в одиночестве неприятно. Наоборот…
Да и какое же это одиночество, если ты думаешь о ней?
И почему-то он вспомнил стихотворение: «Среди миров, мерцающих светил, одной звезды я повторяю имя, не потому, чтоб я ее любил, а потому, что мне темно с другими…»
«Мне ведь и в самом деле с другими становится темно, Мышка, — пробормотал он. — И как же мне теперь выбраться-то?»
Она вышла из троллейбуса и остановилась, оглядываясь кругом. Прямо напротив нее стояла церковь, похожая на корабль, и, пожалуй, это было единственное место, где Мышка еще ни разу не была.
Она вошла, толкнув тяжелую дверь, и тут же оказалась в полумраке, только огненные точки свечей освещали пространство… Опасливо оглядываясь, Мышка прошла мимо старой нищенки, пробормотав:
— У меня совсем нет денег… простите…
Ей и в самом деле было неудобно, что денег нет. Только четыре копейки на обратный проезд.
Подумав немного, она решила, что можно дойти пешком, погода ведь такая хорошая, и решительно протянула старушке четыре копейки.
— Вот, — сказала она. — Это…
Старуха покачала головой.
— Не надо, — сказала она. — Тебе домой еще надо доехать… Иди. Тебя заждались…
Она не поняла ее слов. Кто заждался? Но переспрашивать не стала — просто шагнула внутрь, удивившись тому, что ей самой этот шаг кажется чрезвычайно важным и — судьбоносным…
Сначала она просто озиралась с любопытством. Кто они — этот старик в черном одеянии, эта женщина, такая красивая и печальная? Мышка пыталась проникнуть в тайны их ликов — и останавливалась на половине пути, словно почувствовав, пока еще — рано…
Более того, иногда ей казалось, что все они смотрят на нее с недоверием — зачем ты здесь? Что ты ищешь? А если привело тебя сюда простое любопытство, то это неуместно…
Она уже собралась было выйти и вдруг почувствовала — на нее смотрят. Так пристально, точно зовут…
Обернувшись, Мышка невольно замерла, потрясенная до глубины души этим странным сходством. Длинные, светло-каштановые волосы… Огромные глаза, казалось вместившие в себя всю печаль на свете… И — всю красоту, всю доброту, всю любовь… Она шагнула туда и остановилась, не смея отвести взгляда. Теперь ей казалось, что их взгляды встретились, соприкоснулись — где-то очень высоко, так высоко, что Мышке было даже трудно представить, где именно.
Она не могла бы сказать, сколько времени так стоит, пытаясь понять, почему они так похожи, как вдруг где-то — или ей это пригрезилось… Потому что тут не было железной дороги, тогда откуда взяться поезду? Или это был все-таки гудок парохода? Но только этот гудок вырвал Мышку из зачарованного состояния и — рывком, грубо — поставил на землю…
И откуда-то из закоулков выплыло: как же нам отсюда выбраться? И еще вопрос, обращенный к глазам на иконе: кто ты?
И ответ, который прозвучал из тишины внезапно, как выстрел…
— А вы Господу свечку поставьте… Вон, видите, девочка стоит перед образом…
Она невольно вздрогнула и одними губами прошептала:
— Ты — Господь?
«Иногда так бывает, мой друг, так бывает…» Он вздохнул, вспомнив эти строки из песенки, потому что ему стало и в самом деле грустно, потому что все было не так, не там, и не надо бы вообще…
Он легко поднялся, встряхнул роскошной шевелюрой, пытаясь избавиться от ощущения тоски, и пробормотал:
— Да в принципе, кто сказал, что все это имеет продолжение?
Мысль сия не принесла ему облегчения. Стыдно признаться, но больше всего на свете ему хотелось снова увидеть эту девочку.
Он даже остановился, потрясенный и испуганный этим открытием.
Ему просто надо бы ее увидеть. Еще раз. Потому что… Потому что…
Да сколько он ни морщил лоб в поисках оправданий, так и не смог найти достойного. Просто немного крейзи, усмехнулся он. Случается.
Наконец одиночество, которое еще несколько минут назад так нравилось ему, начало тяготить. Хотя бы тем, что рождало необъяснимые, глупые мысли.
О девочке с огромными голубыми глазами. С длинной смешной челкой. С мрачновато-настороженным взглядом и дерзкой манерой говорить…
Он побродил по квартире, омерзительно пустой, наполненной только музыкой и звуком его шагов. Остановился на секунду перед дверью. «Да хоть бы кто-нибудь пришел, чтобы я мог забыть это все», — подумал он. Потом снова закружил по комнате, словно надеясь, что вместе с движениями, пусть хаотичными и необъяснимыми, исчезнут и мысли. И сама эта странная девочка исчезнет… Нельзя же, в самом деле, так нахально заползать в чужую голову! Какая невоспитанность…
