Аркан для холостого босса - Инграм Памела (читать лучшие читаемые книги .txt) 📗
Случившееся ясно говорило о том, что ему нужно избегать откровенных бесед с этой женщиной. Бог свидетель, она ни разу не спросила его о чем-то очень личном, но без особых усилий разрушила железную стену, которую он раз и навсегда считал прочно возведенной между ним и другими людьми. Так можно выболтать номера своих счетов в швейцарском банке.
А потом его поведение около машины. Филипп первый поддался этому порыву. Но Мадлен стояла так близко, и аромат ее духов заставил забыть о том, кто он и кто она. Единственное, о чем он думал в тот момент, так это о своем желании поцеловать Мадлен, почувствовать вкус ее губ, убедиться, что они так же прекрасны в действительности, как кажутся.
К счастью, что-то остановило его. Теперь он должен позаботиться, чтобы такого больше не повторилось.
Филипп просто не мог предположить, что она так ему понравится. Он очень уважал миссис Монтаг, но никогда не приглашал ни ее, ни других секретарш на совместный ужин в ресторан. Правда, ужин проходил в офисе, а не в ресторане, но все равно это было не принято. Годовщины и другие особые случаи отмечались премиями и дарственными грамотами, чтобы секретарша могла насладиться праздником в кругу близких. Такое положение вещей устраивало обе стороны.
Но Мадлен заставила его подумать о сексе горячем, неудержимом, а потом медленном, долгом и утомительном, и все это спустя лишь несколько часов после их знакомства. Она ничем не провоцировала его желаний. Ни единый жест, ни единый взгляд, ни одно слово не имели намека на сближение.
Возникшее желание было для него непостижимым.
Что писал сэр Вальтер Скотт? «О, какие путаные сети мы плетем…»
Внезапно Филипп усомнился, что совместная работа с Мадлен такая уж хорошая идея. Даже несмотря на интерес к «Прайс мануфактуринг», он решил, что такое тесное сотрудничество с Мадлен опасно для него. Она нарушила его спокойствие, а он не мог позволить себе такого.
Самое лучшее – это сократить потери и нанять другую временную секретаршу. А то что будет потом, принимая во внимание его загруженность делами последнее время?
Чувствуя угрызения совести, Филипп решил сообщить ей эту новость завтра.
Глава 3
Мадлен удивилась, когда на следующее утро не застала Филиппа на рабочем месте. Она привыкла рано вставать по утрам и поэтому не восприняла всерьез его предложение поспать подольше. Даже если бы и захотела, она бы не смогла. Эрин просыпалась, едва солнце успевало взойти над горизонтом.
На столе Мадлен обнаружила аккуратную стопку уже распечатанных документов. Судя по всему, Филипп засиделся здесь за полночь.
В общем, она была признательна ему за это, но теперь испугалась, что ей придется сидеть без дела. От этого она чувствовала себя несчастной. Филипп никогда не ленился. С какой стати он позволит это своим работникам? Кроме того, когда ты занят, рабочий день пролетает быстрей, и, значит, быстрее можно вернуться домой к своей Эрин.
К тому времени, как открылись двери лифта и появился Филипп, она нашла себе дело – занялась изучением проспекта, написанного Госсом для бизнесменов, которые, несмотря на риск, заинтересовались покупкой одной из его компаний. Работа обещала быть скучной – занесение цифр в таблицу, перепечатывание документов с диктофона, который, по словам Филиппа, так ненавистен ему. Но, несмотря на это, такое занятие было ей по плечу.
– Мне казалось, я разрешил тебе поспать подольше.
Мадлен захотелось, чтобы его голос звучал более шутливо.
– Да. Но мне это все равно не удается. Да и дождаться звонка будильника оказалось трудно.
– Ну, что ж, ценю твою преданность работе. Послушай, Мадлен…
– Да?
– Видишь ли, прошлым вечером я… Зазвонил телефон, и она вопросительно посмотрела на Филиппа. Тот сердито кивнул в сторону аппарата.
– Офис мистера Амберкрофта, – ответила она четким секретарским голосом. Ответа не последовало.
– Алло! Чем могу вам помочь?
– Кто это?
Мадлен мысленно приказала себе не реагировать на властный тон женщины.
– Меня зовут Мадлен Вайер. Я помощник мистера Амберкрофта.
– Понятно, – медленно произнесла женщина. – Мой сын в офисе?
– Пожалуйста, подождите минуточку. Это твоя мать, – ответила она на его немой вопрос.
Филипп нахмурился, и ей показалось, что она заметила усталость в его глазах.
– Я отвечу у себя в кабинете.
Он исчез в кабинете, затворив за собой дверь. Мадлен понимала его реакцию. Она очень любила свою мать, страшно беспокоилась из-за ее ухудшающегося здоровья, но никто на свете не мог быстрее матери вызвать у нее раздражение. Она была благодарна тому, что материнские визиты вызывали только одну тему для спора, а именно: ее незамужнее положение. Так или иначе, Мадлен пыталась уговорить ее переехать в Даллас, чтобы они могли чаще встречаться, но…
Спустя некоторое время Филипп вернулся и попросил папку, которую Мадлен подготовила для него. Она остановила босса, когда он направился к своему кабинету:
– Ты хотел мне что-то сказать перед тем, как нас прервали?
Филипп посмотрел на нее долгим взглядом, напряженность которого заставила девушку почувствовать себя очень неловко. Похоже, он боролся сам с собой. Мадлен задумалась, является ли ее собственное волнение таким же сильным.
– Нет, – только и ответил он, закрывая дверь в свой кабинет.
Ей не нужно было долго размышлять, чтобы понять – тема закрыта раз и навсегда.
Филипп прислонился к двери. Он не замечал, что мнет документы, которые ему дала Мадлен. Бросив бумаги на стол, он сел, откинувшись назад, и попытался понять, что с ним происходит.
Во-первых, он удивился самому себе, потому что рассказал матери о Мадлен больше, чем того заслуживала временная секретарша. У него как-то само собой слетело с губ, что она работала на «Прайс мануфактуринг», и, что более поразительно, он упомянул о ее необыкновенной трудоспособности.
Внезапное молчание матери сказало о многом. Очевидно, он застал ее врасплох, когда начал обсуждать с ней свои проблемы. Обычно они были не очень-то откровенны друг с другом.
Потом Филипп почувствовал себя довольно глупо, когда мать напомнила ему о необходимости не позволять эмоциям вмешиваться в бизнес. С каких это пор он нуждается в советах? Не то чтобы мать перестала их давать, просто много лет назад он прочертил границу их отношений, которая напоминала ей не только о том, что ему почти сорок, но и о том, что он в состоянии принимать решения без ее помощи.
Филипп сам отвечал за свои действия и за свои ошибки. О некоторых уроках прошлого было особенно тяжело вспоминать. Например, о любви к Ханне Холлингсворс в колледже. Любовные фантазии могут поработить его полностью. Филипп считал, что Амберкрофты – гордые, добившиеся всего сами американцы. Даже если они и замалчивали тот факт, что их дед нажил состояние на подпольной торговле виски во времена сухого закона. Сам же Филипп полагал, что его дед был славным малым, и часто вспоминал, как завороженно слушал его рассказы о молодых годах. Иногда Филипп подозревал, что дед рассказывал все это, чтобы как можно сильнее разгневать мать.
Семья Ханны явно страдала отсутствием чувства юмора, но не забыла наделить чрезмерной гордостью большинство своих предков с голубой кровью. Филипп глупо верил, что этого недостаточно, чтобы разлучить их. Он умолял девушку бежать вместе с ним, выйти за него замуж, но Ханна не могла ослушаться родителей ради человека, чье происхождение было ниже происхождения ее семьи.
Филипп был уверен, что в тот день, когда она ему отказала, его сердце окаменело навсегда, многие люди полагали, что так оно и есть. Себе же он поклялся никогда не позволять эмоциям брать верх над здравым смыслом.
С тех пор ничто не могло помешать ему в достижении поставленных целей. А сейчас, вот так вдруг, он готов отказаться от доходного дела только потому, что его новая секретарша, причем временная, доставляет ему сильное беспокойство? Черта с два. Он возьмет свои чувства под контроль и будет делать то, что планировал. Когда подойдет время, расспросит ее как можно подробнее о «Прайс мануфактуринг». Едва ли это можно назвать непорядочным.
