Вне рамок приличия: Друг моего сына (СИ) - Ермакова Александра Сергеевна "ermas" (книги без сокращений TXT) 📗
— Я… уже… — непривычно для себя проблеяла.
— Лиза! — наконец благоразумие победило и Марго хлопнула дверью, отрезая нас от лишних ушей. — Хватит из себя железную бабу со стальными яйцами строить! Марш домой! Переодеться и, наконец, решиться на отношения с самым охренительным холостяком нашего города…
Это было дружеское пожелание, сильно завуалированное непререкаемым приказом закостенелого начальника.
В такие моменты я была вполне внушаемая. Посмей на меня кто-то другой голос повысить, узнал бы сотни оттенков моего не ангельского характера, но Анисимова умела меня наставить на путь истинный.
Домой отчалила за рекордные несколько минут. Рекордные, потом что такого раньше никогда н случалось! Пока собиралась, меня успевали десять раз вызвонить по пустякам, сотню — по делу отвлечь, и пока шла к выходу, со всеми прощаясь, уже можно было смело оставаться, чтобы через несколько часов обратно не катить.
Иногда я так и поступала…
А сегодня бы за радость, но, увы, всё было против меня…
Одевалась быстро, красилась и того быстрее. С причёской не возилась — заколола шпильками, позволяя редким прядкам чуть выбиваться из пучка.
Чёрное короткое платье — всегда беспроигрышный вариант. Скромно, элегантно, со вкусом. Нет истерии «трахни меня», нет чопорного «не тронь!». Всё в рамках приличия… ну и доступности, если всё же решусь…
Это уже нагнало, когда я на губы вишнёвую помаду наносила.
Тотчас вспомнилось безумство с парнем в темноте. Где не нужно было видеть друг друга, где мы питались эмоциями, звуками и тактильными ощущениями. Это было химическое сумасшествие, гормональный взрыв… лишь бы без последствий.
Исправить момент не могла, а вот забыть… господи, как я об этом мечтала…
Шумно вздохнула, аккурат с пиликаньем телефона.
СМС от Германа:
«Машина вас ждёт».
Звонок сына прозвучал, когда уже ехала в мерседесе Громова.
— Мам, всё круто! Мы победили. Приеду, расскажу подробней!
— Я рада. Во сколько ждать?
— С утра… Самолёт в семь прилетает, а там, каждый своим ходом. В общем, как доберусь…
— Жду тебя. Что-нибудь приготовить? — вдогонку.
— Нет, пиццу закажу, не парься, — хмыкнул Евгений.
Сын знал, что я не кулинар, не повар… Изыски не готовлю, только самое простенькое и необходимое, чтобы с голодухи не умереть. Да и некогда мне было по жизни этим увлекаться. Какая жизнь такая и культура еды. Какая работа — такое и питание.
На том и распрощались.
Уже на подъезде к дому, начала волноваться сильнее прежнего. А следом и воспоминая дурного поведения нахлынули точно цунами.
Сморгнула подкатившее наваждение, открыла окно, свежестью пригубить жар от волнения и только подъехали к дорожке, ведущей в особняк, с облегчением заметила, что того самого парнянахаланасильника нет!
Это сил придало, самообладание вернулось, и я уверенно цокая высоченными каблуками по плитке, вошла в особняк.
Гвалт звуков наполнял помещение, смех, гул, голоса…
Герман встречал меня у порога. Он явно был в курсе моего прибытия.
— Безмерно рад, что вы всё же пришли, — тёмные глаза пристально нацелены на меня.
— Я обещала, — формально улыбнулась, старательно не показывая волнения.
— Обещать не жениться, — парировал Громов. И его тон вновь по-особенному прошёлся по моей нервной системе, всколыхнув неприятные чувства.
— Я всегда держу своё слово, — заверила холодно. Ему не удастся ему сбить с толку.
— Это замечательно, — продолжал таинственно улыбаться Герман. — Пойдёмте, познакомлю вас с гостями, — галантно придержав за локоть, побудил углубиться в зал, кишащий людьми.
Толпа богатеев. Изысканные наряды, стильные причёски, миллионные улыбки море… доброжелательности и учтивости. Даже странно. Обычно бывая на мероприятиях элиты, натыкалась на заносчивость и высокомерие, а в особняке Громова… оказались приятные люди: и моего возраста, и чуть постарше, и даже молодёжь.
Памятливо вспомнила, что Герман о помолвке сына говорил. Странно, что мы его до сих пор не видели. Вроде со всеми, на кого натыкались, знакомил, но Громова младшего среди них не было. Не то чтобы переживала из-за этого, но казалось странным — виновника вечеринки и его невесты НЕТ!
И пока с шаблонной улыбкой изображала учтивый интерес, знакомясь с энным количеством людей и смутно понимая, к чему подводил Герман, глазами по официантам шарилась, нет ли среди них того насильника?
Не от желания, а от страха с ним столкнуться вновь!
Пока не знала, как бы среагировала. Орать бы не стала, скандалить тоже… обвинять, угрожать и подавно, но поставить на место, объясниться и если не поймёт, как был неправ, груб… неотёсан и вульгарен.
С этими горькими мыслями, о том, «что бы» и «как бы», незаметно для себя уже шампанское потягивала, радуясь милой обстановке, приятной музыке, ненавязчивой беседе… в компании весьма милых людей…
Светские разговоры, тихий смех, звон бокалов…
Мы с Германом плавно перетекали от одной толпы к другой. И чем больше было во мне шампанского, тем интересней Громов был в моих глазах. Может, и зря я на него наговаривала. С ним хорошо, удобно, легко. Он умел расположить, и люди на него хорошо реагировала. Лжи или заискивающей любезности не увидела — все к Герману относились уважительно и были любезны, улыбчивы. Шутили без пошлости и смеялись искренне… В основном на темы: сложности удержаться на плаву, когда со всех сторон наступали молодые и наглые; как быстро дети растут, вот и его сын скоро женится, а там и внуки не за горами…
А Громов меня всё крепче обнимал за талию. И если мелькала мысль, возмутиться, то Герман управлял моментом — переводил все темы к моей и нуждам клиники, демонстрируя потрясающую осведомлённость во всех нюансах и тонкостях дел.
Чёрт! Это реально подкупало.
Он умел, мог и делал.
Анисимова права, мне стоило бы ему дать шанс.
Поэтому и позволяла невинные обнимашки, прекрасно понимая, что в конце концов либо уступлю его ухаживаниям, либо расставляю точки над «и» в более категоричной форме. Тут «либо» «либо» — третьего не дано… На этой мысли всё рухнуло. Вернее мир обрушился после…
— Елизавета Сергеевна, наконец-таки этот момент настал.
Я уже была расслаблена и довольна как сытая кошка. Вечер мне очень нравился, перспективы по работе очень воодушевляли, и даже такая фраза не показалась страшным предзнаменованием.
— Познакомьтесь, это мой сын, Руслан, и его невеста… — Громов смотрел за меня и, я пригубляя шампанское, обернулась.
Следующий миг будто стоп кадр в кино.
Красивая, улыбчивая девушка модельной, но не запоминающейся внешности. И ОН!!! Обаятельный нахал с парковки! Ужас тёмной комнаты! Кошмар вчерашнего вечера. Злой герой…. моих сегодняшних опасений… Мой тайный грех… Смутьян моего покоя!
В белоснежной рубахе, как и вчера. Несколько верхних пуговиц расстёгнуты. Чёрные, слегка зауженные брюки идеально сидели, подчёркивая атлетичность фигуры…
Ослепительная улыбка. Пронизывающий взгляд…
Он был нереален… невыносимо красив!
Вот только его светло-зелёные глаза на фоне загорелой кожи казались нечеловечески восхитительными. И злыми! Почти уничижающими — как опасные ледышки, обещающие смерть!
— Руслан, это Елизавета Сергеевна, — пока таращился на него, он на меня, продолжал Герман, крепко прижимая меня к себе. — Я тебе о ней говорил… — Громов коротко помолчал, обозначая, как неловко получилось и его досаду по этому поводу. — Чудесный человек. Прекрасный специалист. Совершенная женщина, на которой я собираюсь жениться!
Это всё длилось несколько мучительных секунд. Пару, грёбаных мгновений чистейшего Ада. Шампанское стояло поперёк горла: ни глотнуть, ни дыхнуть. Но с последней фразой Германа, я сделала это… позорно, с кашлем фыркнула газированный напиток… в Руслана…
