Наследницы - Кауи Вера (читать бесплатно книги без сокращений txt) 📗
Решимость Кейт добиться права на продажу коллекций Кортланда была подогрета слухами о предстоящем аукционе в Гонконге, на котором Доминик намеревалась выставить на продажу уникальные китайские сокровища.
Владелец их, имя которого не называлось, гонконгский миллионер, ликвидировал свою собственность в колонии, и гонконгскому филиалу «Деспардс» была поручена распродажа коллекции. Говорили также, что и цветной каталог аукциона сам по себе — произведение искусства: каждая вещь сфотографирована и снабжена подробнейшим описанием. Предполагалось, что цены могут взлететь на небывалую высоту. Кейт было необходимо заполучить коллекции Кортланд Парка, иначе битва могла оказаться проигранной еще до начала. Представителей «Деспардс» пригласили для осмотра и оценки коллекций — но не их одних, представители «Сотбис» и «Кристи» тоже были приглашены. Это должен был быть огромный аукцион: тысячи лотов, включающих картины и мебель, вот уже полвека находившихся во владении Кортланда, причем среди картин были две работы Рембрандта, Рубенс, несколько французских художников — Буше, Фрагонар, Делакруа, Энгр, и мебель, некогда украшавшая собою залы и покои Версаля.
Кейт направлялась к лестнице, как вдруг увидела знакомое лицо у стойки для публики.
— Миссис Суон? — Пожилая дама обернулась, лицо ее осветилось улыбкой.
— Мисс Деспард? Как я рада снова повидать вас.
Я надеялась… Я читала о вас в газетах. Такая неожиданность… Но я хотела спросить…
— Вы принесли что-нибудь нам на продажу? — прервала Кейт мягко.
Миссис Суон была частой посетительницей лавки на Кингс-роуд, она изредка приносила какую-нибудь небольшую фарфоровую вещицу. Ее покойный муж собирал фарфор — ничего особенного, но все вещи подобраны со вкусом, большинство их было приобретено на небольших провинциальных рынках, зачастую в неприглядном виде, но опытный глаз мистера Суона — реставратора по специальности — безошибочно определял чистоту линий и форм. За эти годы вдова продала через Кейт прекрасные статуэтки челсийского фарфора, изящного мейсенского лебедя и целую коллекцию стаффордширских фигурок. А сейчас миссис Суон покопалась в сумке, извлекла из нее нечто завернутое в газеты и вручила Кейт.
— Я надеялась, что мне не придется его продавать, но времена теперь трудные и все так дорого стоит…
Развернув газеты, Кейт обнаружила кофейник. Глаза ее заблестели. Это был старинный вустерский фарфор — примерно 1705 год — с рисунком из побегов вьющихся роз.
Она приподняла крышку и заглянула внутрь — ни одной трещины, осмотрела донышко — там стояли клейма.
— Ну, разумеется, — сказала она уверенно, с улыбкой, увидев которую старая дама сразу почувствовала облегчение. — Продать эту вещь будет легко — это же Вустер.
— Том так любил этот кофейник… Это была одна из его первых покупок. Еще задолго до войны, на рынке в Кайли. И заплатил всего полкроны.
— Сейчас его можно продать довольно дорого, — уверила ее Кейт.
Лицо миссис Суон прояснилось, но в глазах была грусть.
— Каждый раз, как я продаю что-нибудь из сокровищ Тома, я, кажется, снова расстаюсь с ним…
— Но ведь вам нужно как-то жить, — мягко сказала Кейт. — Существует множество людей вроде вас, миссис Суон, и еще гораздо больше тех, кто охотно заплатит как следует за такую прекрасную вещь, как эта, и будет с любовью хранить ее, как хранил ваш муж.
Старая дама кивнула, облегченно вздохнув.
— Я знала, что вы поймете меня, — произнесла она. — Как тогда, когда я приходила в ваш магазинчик. Вы всегда давали мне хорошую цену… — Она поколебалась. — А долго ли мне нужно ждать? — нерешительно задала она вопрос.
— У нас в конце недели как раз должен быть аукцион фарфора восемнадцатого века, — солгала Кейт. — Вы знаете, — продолжала она, — я уверена, что вы получите хорошую цену, и могу дать вам аванс прямо сейчас.
На щеках миссис Суон выступил румянец.
— Если можно… Я никогда раньше ничего не продавала на аукционах, только в магазинчиках, вроде вашего прежнего. Я пришла к вам, потому что знаю вас и верю вам. Вы всегда вели себя со мной очень порядочно…
— Пойдемте со мной — Взяв миссис Суон под руку, Кейт подвела ее к барьерчику, за которым сидела дежурная кассирша. Кейт обменялась с ней несколькими словами. Затем, отведя посетительницу в сторонку, передала ей в руки конверт.
— Здесь пятьсот фунтов, — сказала Кейт. — Аванс в счет будущей выплаты.
— А сколько это может быть? — волнуясь, спросила старая дама.
— Мы продали похожий кофейник в прошлом месяце за пять тысяч, — ответила Кейт.
— Не может быть!
— Вполне может. Это вустерский фарфор в отличном состоянии. На мой взгляд, исходная цена в пять тысяч фунтов вполне реальная.
— Что значит «исходная»?
— То, что вы бы назвали самой меньшей приемлемой ценой.
— Ну что ж, раз вы так говорите… Вам лучше знать.
— Да, я вполне уверена в том, что говорю. Вы живете сейчас там же, где и раньше?
— Конечно. Я так и буду жить там до конца дней…
Пять тысяч фунтов! — повторила миссис Суон с трепетом в голосе. — А ведь он заплатил всего полкроны…
— Да, но с тех пор прошло больше сорока лет, — мягко заметила Кейт. — И цены за это время выросли невероятно — ко благу тех, кому есть что продать.
— У меня не так много и осталось, — вздохнула посетительница. — Но такой суммы мне хватит надолго…
— У вас есть счет в банке? — спросила Кейт. До сих пор, по просьбе миссис Суон, она всегда рассчитывалась с ней наличными.
— Том никогда не имел дела с банками.
— Мне все же кажется, вам следует открыть счет.
Давайте уговоримся: как только я получу ваши деньги, я заеду к вам, и мы решим, что предпринять, чтобы они были в сохранности.
— Вы так добры, — пробормотала старая дама, — так добры. — И продолжала:
— Пять тысяч фунтов. Я и представить не могла себе. Подумать только, пять тысяч фунтов…
Кейт удостоверилась, что конверт с пятьюстами фунтами надежно спрятан во вместительном кожаном кошельке, а кошелек лежит на самом дне хозяйственной сумки, под смятыми газетами, в которые был завернут кофейник. Затем ей удалось убедить старую даму, что та может позволить себе вернуться домой, в Фулем, на такси. За машиной для миссис Суон Кейт послала Джорджа.
Когда Кейт вернулась в холл, к ней подошел высокий человек, выглядевший так, словно сошел со страниц модного журнала. Котелок и трость он держал в руке, пальто с бархатным воротником сидело как влитое на его широких плечах, лицо озаряла чарующая улыбка.
— Мисс Деспард?
Кейт остановилась.
— Да, Чем я могу быть вам полезна?
— Надеюсь, что многим. Я — Николае Чивли.
Это был человек, от которого зависело, кто будет продавать Кортланд Парк со всем его содержимым.
Сегодня утром Кейт особенно тщательно выбирала одежду, так как в одиннадцать часов ждала важного клиента, которого хотела уговорить доверить «Деспардс» продажу великолепного Веласкеса. Она знала, что в коричневом твидовом костюме с зеленоватыми, в тон глазам, крапинками выглядит отлично. Прическа Кейт была безупречна, а благодаря Шарлотте она прекрасно овладела искусством макияжа. Кейт отметила блеснувшее в темных ореховых глазах собеседника восхищение и самым приветливым голосом произнесла:
— Добрый день, мистер Чивли. Я надеялась, что мы с вами встретимся, и ваш неожиданный визит мне приятен.
Они протянули друг другу руки. Его пожатие было крепким и долгим.
— Надеюсь, вы не сердитесь на меня за это вторжение.
Мне хотелось ощутить атмосферу «Деспардс», взглянуть, как вы работаете.
— Что ж, мне кажется, это чудесная мысль. Хотите, я проведу вас по «Деспардс»? — Она украдкой взглянула на часы — без десяти десять. Время еще есть.
— Я был бы рад. — Снова чарующая улыбка. — Боюсь только, что до сих пор я мало имел дела с аукционными фирмами и с миром искусства.
Конечно, подумала Кейт, у таких, как ты, на это есть дилеры. Николае Чивли был биржевым маклером и, занимаясь акциями Джона Рэндольфа Кортланда, настолько преуспел в этом, что старик назначил его своим душеприказчиком. Вдруг, точно прочитав ее мысли, он сказал:
