Реквием для зверя (СИ) - Тард Джулия (читать книги онлайн бесплатно полностью без .TXT) 📗
— Нет должен был, — перебивает его Прайд так жестко и хлестко, что ему уже нет смысла перечить. — И всегда буду должен.
Я смотрю на Джеймса и снова вижу на его лице то самое выражение, с которым он падал передо мной на колени, узнав о смерти Ричарда. Вижу, как краснеют его веки, а глаза начинают поблёскивать от излишней влаги.
— В любом случае это был великодушный жест после всего, что я тебе сделал, — делает он глубокий, рваный вдох и его желваки так сильно напрягаются, что он начинает говорить скрепя зубами. — Так что выздоравливай пап и больше не смей оказываться в подобной ситуации. А что, до тебя — смотрит на меня опустошенным взглядом, от которого тело пробивает ледяной изморозью. Это глаза человека, который смотрит на землю с крыши многоэтажного здания и даже не думает сделать шаг назад. — Я люблю тебя Даяна, а порой тех кого любишь нужно отпускать вопреки своему собственному желанию. Так что будь счастлива, куколка.
— Ты тоже, — кивает ему Ник, и мы наблюдаем за тем, как он разворачивает каталку и выезжает к ждущей его матери. — Какое странное чувство, — я опускаю руку к нему на плечо, и он сразу же накрывает её своей горячей ладонью. — Кажется что я одновременно обрёл сына и сразу же его потерял.
Остаток дня я стараюсь его не беспокоить. Стараюсь не навязывать своё общение и не привлекать к себе внимания. Сейчас ему нужен покой и возможность подумать. Переварить случившееся и найти для него отдельное место в своей душе.
Пять дней спустя…
— Извини что так поздно, — пробираюсь я в палату Прайда с осторожностью пугливой кошки.
Два дня назад Николас так неожиданно позвонил мне с просьбой прекратить свои ежедневные посещения, что когда я увидела его смс, как раз лежала в SPA-салоне обмазанная чёрным шоколадом.
— Занятия с тренером пошли тебе на пользу, — он всё ещё стоял, глядя в окно, так что я быстренько закрыла за собой дверь и уже через дюжину беглых шажочков прижалась к его широкой спине. — Как же я рада, что завтра ты уже сможешь вернуться домой! — зарылась лицом в его серую футболку, втягивая аромат по которому я безумно соскучилась.
— Послушай, Даяна, — никак не отреагировав на объятия, Ник спокойно разжал мои руки и неспешно обернулся. — Видишь ту папку? — кивает он в сторону прикроватного столика. — Она твоя.
Я смотрю на тёмно-синий пластик и совершенно не могу понять всей серьёзности происходящего. Мысленно перебираю все возможные варианты того что там может быть и по какой причине Николас говорит со мной таким сухим тоном, но в голову не приходит ни одного нормального варианта.
— Что там? — смотрю на нее, словно заколдованная и не могу сдвинуться с места.
Чёрт! Мне так страшно, что коленки начинают ходить из стороны в сторону.
— Твоё будущее малышка, — кладёт он руку мне на спину и сжимает шелковое платье, причиняя лёгкую боль.
От меня до неё не больше трёх шагов. Всего три шага! Но такое чувство, что мне придётся идти не по больничной палате, а по доске над кишащим акулами морем.
Онемевшие пальцы опускаются на холодный пластик, и я далеко не сразу могу сообразить о том, что открывается мне на первой странице. Глаза снова и снова бегают по напечатанным буквам, цифрам, фамилиям… И я переворачиваю страницу за страницей, пока не останавливаюсь в самом конце.
— Это что шутка?… — продолжаю впиваться ничего невидящим взглядом в инициалы Николаса Прайда.
— Нет, малышка, это не шутка, — в тишине комнаты его приятный баритон звучит так грубо и жестко, как если бы он хотел меня наказать, а уж никак не сделать столь щедрый подарок. — Я возвращаю тебе компанию отца, Даяна. Теперь она твоя и ничья больше.
— Но почему? — качаю головой и так резко оборачиваюсь, что путаюсь в ногах, практически падая на стоящий позади меня столик.
Николас хватает меня за предплечье и мгновенно ставит на ноги, заставляя смотреть только ему в глаза и никуда больше.
— Потому что хочу, чтобы ты стала сильной и независимой женщиной, — отчеканивает каждое слово с холодностью бессердечного диктатора. — Чтобы смогла крепко стоять на ногах и больше никогда ни на кого не полагаться.
— Но зачем сейчас? — мотаю головой, пытаясь найти в его каменном лице хотя бы малейшую подсказку о том, зачем он всё это делает!
— Затем что мы больше не можем быть вместе.
— Что? — отшатываюсь от Николаса, словно от зараженного чёрной оспой. — Почему? Из-за Джеймса? Из-за того что он сказал?
— Нет, — нервно складывает на груди руки, не зная куда их деть, и снова смотрит в окно. — Он тут не причём.
— Тогда кто?! — начинаю повышать голос и практически трясусь от злости, потому что он снова начинает решать всё за меня! Снова поступает со мной так, как именно он считает правильным. — Скажи мне! Что такого случилось, что мы больше не можем быть вместе! — хватаю его чуть выше от локтя и начинаю дергать, добиваясь ответа. — Что случилось на этот раз?! Почему мы больше не можем быть вместе!
— Потому что я умираю! — рычит Николас подобно огромному медведю и откидывает от себя мои руки.
Удары сердца отдают мне в голову барабанной дробью, когда он бьёт о стену и сразу же зарывается пальцами в растрёпанные волосы. Когда упирается в подоконник и опускает голову, играя напряженными желваками.
— Рикман не стал говорить мне этого сразу. Ждал когда я поправлюсь, чтобы не вызвать этой новостью инфаркт, — сжимает он края подоконника и у меня создаётся такое отчётливое ощущение что он вот-вот вырвет его из стены и переломит пополам, что я инстинктивно начинаю отступать. — После операции они провели мне полное сканирование тела, и томограмма показала неоперабельную опухоль в лобном отделе головного мозга, скрипит он зубами, выдавливая из себя каждое слово. — Эта дрянь так сильно проросла в мозговые оболочки, что теперь её уже ничем не достать.
— И как долго она уже у тебя? — кажется, я всё ещё не понимаю происходящего. Какая может быть опухоль, если Николас совершенно нормальный и совершенно здоровый человек?!
— Уже около трёх. Эрик считает, что у меня в запасе может быть от друх до пяти лет нормальной жизни, а потом… Блядь, Даяна! — снова повышает он голос, откачиваясь от окна. — Я не хочу, чтобы ты тратила своё время на медленно загибающегося мужика тогда, когда можешь найти себе нормально, здорового человека и прожить с ним долгую и счастливую жизнь!
От его слов адреналин бьёт в голову, и я всего в одном шаге оказываюсь от него на расстоянии замаха. На долю секунды моя рука мелькает в воздухе, а потом с треском обрушивается на его лицо.
— Заткнись и не смей больше говорить мне ничего подобного! — так сильно кричу, что в палату начинаю заглядывать перепуганные медсёстры. — Меня уже достало, что все вокруг только и делают, что решают за меня! — по лицу бегут слезы, и я смотрю на ошарашенного Николаса только с одной единственной мыслью — врезать ему ещё раз, чтобы вся та дурь с которой он пытается меня из своей жизни больше никогда не посмела зародиться у него в голове! — Хватит уже играть со мной в благородство! Я сыта им по самое горло! Теперь ты мой! Мы семья! А семья означает быть друг с другом всегда! И когда хорошо и когда плохо! Когда грустно и когда радостно! Так что даже не думай от меня убегать! Не думай прожигать свои годы, зарывая себя в делах компании или жертвуя на благо кого угодно, но только не себя самого! Хватит уже себя наказывать! — вытираю слёзы, натираю нос и всё равно продолжаю свою тираду, даже и не думая останавливаться. — Ты и так искупил всем чем только смог и то, что сделал со мной и то, как поступал с Меган и то, чем обидел Джеймса! Хватит уже считать, что ты не заслуживаешь того, чтобы потратить отведённое тебе время на то, чтобы хотя бы напоследок почувствовать себя по-настоящему счастливым! И я не знаю, сколько именно у нас осталось лет, но мы проведём их вместе, понял?!
Я смотрю на Ника, и меня трясёт от злости. Ненависть закипает во мне с новой силой, готовясь обрушиться на любого, кто попадётся под руку. Я ненавижу того Николаса который решил от меня избавиться! Ненавижу опухоль, которая пожирает его голову! Ненавижу мир, который пытается забрать его у меня! Но больше всего, ненавижу себя, за то, что ни чем не могу ему помочь!
