Чудовище (ЛП) - Коллектив авторов (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации TXT) 📗
Я нахожу дом, в который пробрался Годрик — большой кирпичный трехэтажный особняк с белой отделкой и кустами роз, растущими вдоль стены. Я изучаю его через черные ворота. Проходя по периметру, я пытаюсь найти щель в аккуратной изгороди, окружающей дом. Дома никого нет, поэтому я натягиваю пониже капюшон и пробираюсь сквозь кусты, пока не выхожу на другую сторону. Осмотревшись по сторонам, я быстро бегу по открытой лужайке, пока не добираюсь до крыльца, где низко приседаю. Осталось преодолеть грязную дорожку вдоль стены дома, ведущую на задний двор. А дальше надо лишь отпереть замок задней двери, действуя как можно тише. В отличие от Мародеров, мы с Годриком изо всех сил стараемся ничего не разбить. Мы предпочитаем, чтобы люди, у которых мы воруем, никогда об этом не узнали. Буквально на прошлой неделе один из Мародеров кинул кирпич в окно элитного дома. Так непрофессионально.
Я направляюсь к задней двери. Вынимаю свою отмычку, и через несколько секунд слышу волшебный щелчок замка. Медленно открывая дверь, я прищуриваюсь, привыкая к пространству дома и темноте.
Время от времени я оплакиваю легкую жизнь, которой жила восемнадцать лет. В ней не было ни взорванных стен, ни холодных ночей, ни сна на голодный желудок, потому что работа уборщицей недостаточно хорошо оплачивается — мы получаем такую работу, которой не хотят заниматься люди из Элиты. Отец воспитывал меня сам после того, как пять лет назад умерла мама, он был хорошим отцом. Мое стремление к независимости в восемнадцать лет было не только из-за него, хотя мы всегда не сходились с ним в политических взглядах. Я просто должна была это сделать, потому что всегда этого хотела. У меня не было желания руководить Элитой в качестве наследницы отца, и поэтому мой уход был единственным выбором, так как я хотела жить своей собственной жизнью. Хотя и живу лучше большинства людей из моей части города, но в такие моменты осознаю, от чего мне пришлось отказаться ради своей свободы. От кондиционера. От отопления. От новой мебели. От новой одежды.
Я вхожу в современную кухню и открываю холодильник. В нем столько еды, что жильцы этого дома вряд ли ее когда-нибудь съедят, прежде чем она испортится. Я тихо закрываю дверь. Я пришла сюда не за едой. Хотя они этого никогда и не заметят, но это противоречит нашим правилам.
Только книги.
И только книги, принадлежащие Элите.
Я тихо прохожу по оставшейся части первого этажа. Кабинет — вот где большинство людей Элиты хранят свои книги, как сувениры — должно быть, он на втором этаже. Я поднимаюсь по широкой лестнице и на носочках иду по коридору, пока не добираюсь до двойных дверей. Сглотнув, я открываю их и вхожу в кабинет. Прижав ладонь ко рту, я осматриваю темную комнату, освещенную только фонарем с улицы, свет которого проникает через окно. Годрик был прав. Повсюду стоят стопки книг, которые кажутся нетронутыми. Конечно же, это копии, но мне все равно. Я подхожу, беру несколько книг с полки и аккуратно кладу их в мешок, который принесла с собой. Возможно, из-за адреналина я становлюсь ужасно небрежной и ни на что не обращаю внимания, поэтому не замечаю другого человека, находящегося в этой большой комнате, пока его тень не перекрывает свет с улицы, но к тому времени уже слишком поздно.
— Ты, — раздается тихий рык, и я ощущаю горячее дыхание возле уха. Я стараюсь вывернуться из его хватки, но он еще крепче прижимает меня к своей груди и сжимает сильнее, так как я пытаюсь бороться.
— Отпусти меня, — кричу я, отталкиваясь от него ногами, и изо всех сил пытаюсь вырваться.
— Без шансов. — Он наклоняется, и его дыхание снова касается моего уха. Я скалюсь, но прежде чем у меня появляется шанс возразить, он продолжает: — Я пришел только за книгами, но теперь, похоже, уйду еще и с принцессой.
— На кого ты работаешь? — в смятении говорю я.
Он смеется — такой низкий, смертельный звук. Глядя периферийным зрением, я вижу, что он одет в большой плащ с капюшоном, закрывающим лицо. Страх погружает меня в свои объятия.
Мародер.
У меня замирает сердце. У мародеров нет законов, они не отвечают за свои действия. Они убивают. Самые настоящие преступники. Считайте, что я уже мертва.
— Иди за мной. — Он поворачивается и грубо тянет меня за собой. Его фигура гигантская, а капюшон прикрывает лицо. Мой взгляд скользит по обнаженной части его рук. Они покрыты шрамами. Должно быть, он чувствует, что я смотрю, потому что прячет обе руки под плащом. Он проходит через дверь кабинета с кошачьей грацией, несмотря на то, что сантиметров на тридцать выше меня. Я следую за ним весь путь. На самом деле, у меня нет выбора. Крики о помощи, борьба… только привлекут внимание представителей Элиты, которые живут здесь, и тогда мы оба окажемся в полной заднице. Мародер не замедляет шаг, пока мы не выбираемся наружу. Черная карета ждет за воротами…
Для меня.
— Пожалуйста, — прошу я хрипло, мой голос пропитан отчаянием. Он игнорирует меня, открывая дверь, и садится в роскошную карету. Я сомневаюсь.
Беги.
Но прежде чем мне удается пошевелить хотя бы ногой, из кареты слышится низкий рык — желто-зеленые глаза встречаются с моими в темноте. Собака. Конечно же. Я не смогу убежать от собаки. У всех мародеров есть собаки. Я это знала. Зверь для зверя. Дрожа всем телом, я забираюсь в карету, и как только закрывается дверь, мужчина садится и снимает свой капюшон.
Мне не удается сдержать свой крик.
Карета трясется, доставляя неудобство, пока мы блуждаем по темным улицам. Мне приходится сидеть на своих дрожащих руках и сосредоточиться на ковре…
Я не буду смотреть.
Не буду смотреть.
Не буду…
Украдкой смотрю на мужчину, который не обращает на меня внимания. Мой крик совсем его не удивил — должно быть, он уже к этому привык. Я чувствую укол жалости, а затем он исчезает. Мародер. Он не заслуживает моего сочувствия. Даже если его лицо кажется сделанным из расплавленного воска, как будто кто-то взял свечу и растопил его кожу. Его волосы обычные, а губы… искривлены в жестокой улыбке. Нос слегка деформирован, а вот глаза кажутся нормальными. Я не могу рассмотреть их цвет в темноте. Что бы с ним ни случилось, что бы ни оставило эти шрамы, должно быть, это было ужасно…
Нет.
Прочистив горло, я сажусь прямо и осматриваюсь.
— Так куда мы направляемся? Я не совсем уверена, где именно тусуются Мародеры. Наверное, в глубинах ада? — Я хочу, чтобы он знал: я знаю, что он — Мародер. Он не обращает на меня внимания. Я подавляю страх, поднимающийся желчью к моему горлу. На окнах в карете есть занавески, и они задернуты, но даже если бы их не было, сомневаюсь, что я смогла бы сориентироваться в темноте.
— Как ты получил эти шрамы? — невинно спрашиваю я.
При этих словах он встречается со мной взглядом, его ноздри сердито раздуваются.
— Прошу прощения? — Его акцент… я никогда такого раньше не слышала.
— Откуда ты? — бормочу я, прищурив глаза.
— Перестань задавать вопросы.
В этот момент карета останавливается, и в моих висках начинает пульсировать, когда распахивается дверь. Мужчина жестом указывает мне идти первой, но я не решаюсь. Понятия не имею, что там меня ждет. Я остаюсь на месте. Тогда выходит он, вздыхает и смотрит на меня с раздражением. Я следую за ним, как только понимаю, что не провалюсь в яму со змеями. Собака следует позади меня, виляя хвостом и поскуливая, требуя к себе внимания. Если бы она чуть раньше не попыталась откусить мне голову, то я бы поддалась.
Небо стало светлее. Утро. Как долго мы находились в карете? Я смотрю по сторонам, пытаясь определить свое местоположение, но ничего не узнаю. Мы в восточной части города — это я знаю. Это я могу сказать по тому, как свет падает вдоль окон здешних зданий, яркий и обжигающий даже на заре. Здания здесь ниже, чем там, где живу я, но окна так же в трещинах. Стены когда-то были взорваны, и теперь красочные граффити украшают каждый квадратный сантиметр их внешней стороны. Мужчина поворачивается и смотрит на меня, пока я все это осматриваю, его лицо вновь скрыто капюшоном.
