Вторая попытка - Стил Даниэла (книги полностью бесплатно TXT) 📗
Она собралась в Нью-Йорк только в октябре. У Фионы были назначены встречи с тремя агентами, а остановиться она собиралась у Эдриена. В ее доме все еще жили арендаторы, к тому же она решила его продать. Фионе хотелось сделать это, не откладывая, пока она в Нью-Йорке. Но сначала она, конечно же, должна предложить дом арендаторам. Если эти люди согласятся, можно будет сэкономить на комиссионных риэлторам. Арендаторам нравился ее дом, так что, возможно, они захотят его купить.
Фиона решила не возвращаться в Нью-Йорк. Ей было хорошо и спокойно в Париже, а с Нью-Йорком ее больше ничто не связывало.
Кроме Эдриена. Но он часто наведывался в Париж по делам журнала, так что они могли не терять связи. Фиона собиралась по возвращении приняться за новую книгу. Она уже набросала план и даже поработала над ним в самолете.
Фиона зашла к Эдриену в редакцию «Шика». Было странно прийти в свой журнал уже посторонним человеком. Как будто она вернулась в дом своего детства, в котором живут теперь другие люди. Еще более странные ощущения вызвал у нее визит в собственный дом. Жильцы перекрасили стены и наполнили комнаты мебелью, которая показалась Фионе ужасной. Но теперь это был уже их дом, а не ее.
Новые жильцы пришли в восторг, когда Фиона сообщила, что собирается продавать дом. Они действительно очень хотели бы остаться в доме. В течение двух дней они пришли к приемлемой для обеих сторон цене и договорились обойтись без посредников. Поездку в Нью-Йорк можно было считать успешной хотя бы поэтому.
Фиона остановилась у Эдриена. С утра, когда Эдриен уходил, она отправлялась на встречи с литературными агентами. Двое из них сразу же активно ей не понравились, а третий — Эндрю Пейдж — показался довольно приятным и деловым. Агент примерно одного с ней возраста был крепким профессионалом, знал свой бизнес вдоль и поперек, был амбициозен и уверен в себе. Фиона рассказала ему, о чем книга, и агент заинтересовался. Она оставила ему рукопись с таким чувством, словно оставляла у незнакомых людей собственного ребенка. Вернувшись вечером в квартиру Эдриена, Фиона даже не пыталась скрыть, что нервничает. Она провела у агента довольно много времени, и Эдриен уже начал волноваться, ожидая ее с ужином. Он прекрасно понимал, как это непросто — пристраивать свое любимое детище.
На Фионе сегодня были надеты узкие черные брюки и белая водолазка. Это была совсем другая Фиона, но не менее очаровательная, чем прежде. Поглощенная устройством своей рукописи, Фиона не обратила внимания на то, как смотрел на нее агент. Она думала только о будущем своей книги и, как и раньше, не придавала никакого значения заинтересованным мужским взглядам. Фиона даже не потрудилась накраситься, она вообще редко делала это в последнее время, но кожа ее была восхитительно нежной и гладкой, а огромные зеленые глаза излучали притягательный свет. Эдриен счел, что никогда еще Фиона не выглядела такой женственной и мягкой. Ее прежний образ был иным — более броским, эффектным и неприступным.
— А что, если ему не понравится, — говорила Фиона, нервно постукивая пальцами по столу.
— Ему не может не понравиться, — попытался успокоить ее Эдриен. — Ты хорошо пишешь, Фиона. И сюжет у тебя получился. Я, признаться, и предположить не мог, что ты вытянешь весь роман.
Фиона читала ему отрывки и посылала по факсу страницы, которые казались ей особенно удачными. Она также обсуждала с Эдриеном сюжет, детали которого менялись несчетное количество раз.
— Думаю, ему вряд ли понравится, — Фиона, волнуясь, залпом осушила бокал вина.
Она немного опьянела, что случалось с ней крайне редко.
К утру Фиона успела убедить себя в том, что ее роман наверняка не понравится ни одному агенту, и теперь пыталась привыкнуть к мысли, что рукописи предстоит пылиться в ящике ее письменного стола. Но это она была готова пережить. Мысли ее уже занимала новая книга.
Ближе к полудню в квартире Эдриена зазвонил телефон. Фиона обычно дожидалась, пока включится автоответчик, но тут вдруг решила взять трубку. Это мог звонить Эдриен. Они собирались пойти вечером куда-нибудь поужинать, хотя Эдриен и был занят делами журнала, пожалуй, больше, чем обычно бывала занята Фиона, когда возглавляла журнал. Разница была лишь в том, что Эдриен не устраивал в своем доме вечеринок и никогда не пускал пожить у себя приехавших фотографов и моделей. Еще год назад, через некоторое время после отъезда Фионы, Эдриен сообщил ей, что нанял на работу Джамала, и Фиона была рада снова увидеть его. Эдриен умудрился надеть на пакистанца форму, состоявшую из черных брюк, белой рубашки и короткого белого пиджака. В тех редких случаях, когда Эдриен все же что-то устраивал дома, Джамала удавалось даже уговорить надеть бабочку. Эдриен со смехом не раз говорил Фионе, что Джамал не в восторге от нового хозяина, поскольку ему уже не перепадает ненужная обувь — нога Эдриена была на несколько размеров больше, чем у Джамала. Но Эдриен немного лукавил: на самом деле Джамал был очень доволен новой работой.
— Алло? — тихо произнесла Фиона в трубку.
Голос на другом конце провода был незнаком ей. Это был не Эдриен, и Фиона тут же пожалела, что взяла трубку.
Но, к великому изумлению Фионы, к телефону попросили именно ее.
Это был Эндрю Пейдж, литературный агент.
Он старался выдать всю информацию как молено быстрее, потому что отлично знал, какое нетерпение испытывают авторы, ожидая решения судьбы своего детища. Эндрю сразу сказал, что роман ему поправился. Это был лучший первый роман, который ему приходилось видеть в своей жизни. Он считает, что кое-что там еще надо подредактировать, но это — мелочи. И Эндрю уже знал, какое издательство заинтересует рукопись. Завтра он встречается за ленчем с главным редактором и будет беседовать с ней от имени Фионы. Если, конечно, она согласна подписать с ним контракт. Он бы хотел, чтобы это произошло как можно скорее. Скажем, завтра утром.
— Вы шутите? — изумилась Фиона. — Вы действительно прочли роман?
Я и не думаю шутить, — рассмеялся в ответ агент, думая о том, что для женщины с ее прошлым Фиона ведет себя на удивление неуверенно во всем, что касается ее творческой деятельности и некоторых других вещей. И это нравилось ему в Фионе. — Вы написали потрясающую книгу! У вас настоящий талант!
