Сила любви - Спенсер Лавирль (книги полностью .TXT) 📗

Она все еще стояла, приоткрыв рот от неожиданности, когда он тихо сказал: «Простите» – и вышел, не дав ей вымолвить ни слова.

В тот вечер он ждал, что она позвонит, и она действительно позвонила, хотя и довольно поздно, в одиннадцать. Наверное, все это время Джои висел на телефоне и только что освободил его.

Когда зазвонил телефон, Крис был уже в постели, лежал, уставившись в темноту, и думал о ней. Он скатился к краю постели, нащупал на тумбочке трубку и произнес:

– Алло.

– Алло, – сказала она. И больше ничего.

Он откашлялся.

– Теперь, кажется, вы злитесь на меня.

– Не смей больше никогда этого делать в присутствии моего сына!

– Почему?

– О, ради всего святого, Кристофер, что на тебя нашло?

– Что на меня нашло? Я не знаю, то ли мне относиться к вам как к матери, то ли как к любимой женщине, – вот что! Ну так что же вы от меня хотите? Хотите, чтобы я убрался к чертовой матери? Я могу, пожалуйста!

В трубке воцарилось молчание. Оно тянулось очень долго, и наконец она прошептала:

– Проклятье.

Он почти видел, как она сидит сейчас на кровати, обхватив голову руками.

– Вы плачете?

– Нет, я не плачу!

Он протер глаза, потом так глубоко вздохнул, что звук получился похожим на храп лошади.

– Черт возьми, Ли, я не знаю, – сказал он. Ответ его резанул слух, поскольку вопроса никто не задавал.

На этот раз молчание длилось так долго, что зазвенело в ушах.

Наконец она заговорила:

– Насчет того, что ты только что сказал… я имею в виду, что ты не знаешь, как ко мне относиться… Тот же самый вопрос задаю себе и я в отношении тебя. Впервые в жизни я сталкиваюсь с этим. Ты входишь в мой дом, а мне кажется, что это входит Грег. И в то же время я чувствую, что это совсем другое. Ты – Кристофер, и, когда я с тобой, странное дело – я почти не вспоминаю о Греге. Потом ты уходишь, и меня охватывает чувство страшной вины, будто я какая-то… какая-то извращенка. Я хочу сказать, что я тоже читала книги по психологии, тоже, понимаешь! И греческую мифологию! И знаю, что такое эдилов комплекс!

Она все больше распалялась и словно спорила с самой собой.

– А почему вы испытываете чувство вины?

– О, не надо… мы же не комедию разыгрываем. Это жизнь, и не надо провоцировать меня на излишнюю откровенность. Я этого совсем не хочу.

Он не сказал ни слова в ответ, лишь вслушивался в легкое жужжание телефонной линии, и ему казалось, что это в обоих направлениях несутся флюиды их сомнений.

Наконец она нарушила молчание.

– Послушай… мне кажется, нам не стоит видеться какое-то время.

Он молча принял ее слова, и они камнем легли на сердце.

– О'кей… если вы этого хотите…

Голос ее прозвучал жалобно:

– Не то что я хочу этого. Просто так должно быть.

– Да, я понимаю.

Опять молчание, и ее слова:

– Что ж… уже поздно. Нам с утра надо быть в церкви.

– Да, конечно.

– Ну… до свидания.

– До свидания.

Но повесить трубку оба не решались. Словно боялись, что, прервав разговор, потеряют друг друга навсегда. И они еще какое-то время вслушивались в дыхание друг друга. Она представлялась ему сейчас в пышной, разрисованной голубыми цветами постели. Его она видела в скромной, холостяцкой.

Наконец он сказал:

– Еще раз спасибо за ужин. Ублажили обжору.

Она не нашла в себе сил расхохотаться. В эти минуты ей было не до смеха. И казалось, что больше уже никогда и не будет.

– Пока, Кристофер.

– Пока, Ли.

На этот раз он первым повесил трубку, а потом лежал в темноте, думая о том, жжет ли ей сейчас глаза так же, как и ему.

Будущее без Криса представлялось ей безрадостным, она чувствовала, что не заслуживает такой жестокой кары. Стояло унылое время года, и перспектива зимней спячки еще больше угнетала ее.

Дженис была так занята учебой, что почти не звонила матери, так что Ли изредка приходилось звонить самой. Но разговоры бывали сумбурными и обычно заканчивались скороговоркой Дженис: «Извини, мам, но я должна бежать, меня уже ждут, мы, как всегда, опаздываем».

Джои был увлечен первой любовью. Часто по вечерам, после ужина, он наряжался, как щеголь, и мчался к дому Сэнди Паркер, предоставляя Ли полную свободу действий. Иногда Джои приглашал Сэнди к себе, и тогда они устраивались в гостиной и таращили друг на друга глаза в промежутках между нежными сценами на диване, которые так смущали Ли, что она в конце концов сбегала и уединялась в своей спальне в обнимку с журналом «Цветы».

Оррин и Пег Хилльеры отправились путешествовать по Новой Англии, намереваясь исколесить все Атлантическое побережье. Вернуться они планировали ко Дню Благодарения [1] .

Ли оставалось лишь звонить знакомым, подыскивая себе компанию на вечер. Пару раз она ужинала у Донны и Джима Клементсов, ходила в кино с Сильвией и Барри, и даже однажды – в бар с Нэнси Макфаддон. Посещала родительские собрания в школе, занималась последними приготовлениями сада к зиме, пекла пирожки и торты к ежегодной осенней ярмарке, устраиваемой церковью.

Но чаще всего вечерами она оставалась одна.

Как-то, уже после десяти, она выключила свет и подошла к окну – в пижаме, втирая в руки лосьон, любуясь полнолунием, когда вдруг мимо дома проплыла черно-белая патрульная машина – так медленно, что ей даже показалось, водитель заметил ее в темном окне. Она не сомневалась в том, что это был Кристофер. Луна светила так ярко, что машину она разглядела отчетливо, и к тому же ехала она так медленно, что никого другого за рулем вообразить было нельзя.

Ее охватила паника.

Она замерла у окна, почувствовав, как запылало лицо и неудержимо потянуло к нему, словно внутренний голос, отринув все запреты, умолял выбежать ему навстречу.

Конечно, он не остановился, тихо проехал мимо, и она задрожала от одной мысли о том, что он наблюдает за ее домом.

Вернувшись в постель, она вытянулась на спине, зажав одеяло под мышками так, что грудь ее стала плоской, и так лежала, не шелохнувшись, словно, стеснив себя в движениях, могла избавиться от желания, охватившего ее минуту назад у окна.

«Ты приняла правильное решение, – уговаривала она себя. – Роман с ним – это катастрофа. Скандал. Представь, что скажут люди».