Спасая Куинтона (ЛП) - Соренсен Джессика (книга жизни txt) 📗
Закрываю глаза, считая каждый вдох и выдох, вбирая воздух и выпуская его из своих легких. Что это значит? Что он избит, но все еще жив. - Ты не знаешь, куда он пошел? - спрашиваю, чувствуя себя в совершенно безнадежный ситуации. Словно я утонула, и сижу на дне озера, еще дыша, но пути обратно на поверхность у меня нет.
- Нет. - Она поджимает колени к груди, опускаясь на пол, покрытый острыми кусками стекла, но ее это не заботит. - Просто уйди. Пожалуйста. Прежде чем Дилан проснется и выместит свой гнев по отношению к Куинтону на тебе.
Часть меня хочет надавить на нее для получения более подробной информации, а другая хочет убраться из этого дома и найти Куинтона. - Ты должна пойти со мной, Делайла. Беги из этого дома.
- Не могла бы ты просто свалить нахрен отсюда! - неистово кричит Делайла. - Я буду в порядке, - она бормочет последние слова, как будто пытается убедить себя.
Я не уверена, что это правильно - оставлять ее в таком состоянии. Правильно или нет. Кому помочь? Кажется, между ними очень тонкая грань в данный момент. Когда Делайла закрывает глаза, глядя, как она засыпает, я встаю и выхожу из квартиры, но мое тело и ум отзываются болью с каждым шагом.
Когда я выхожу наружу, Леа нигде нет. Взглянув на машину, я нахожу ее, сидящую внутри, неотрывно смотрящую на балкон, где Берни кричит через перила что-то о том, что Иисус спасет всех. Видимо, он выжил из ума, и Леа испугалась. Я бы тоже на ее месте, но Куинтон занимает все мои мысли. Мои мысли мчатся со скоростью тысячи миль в минуту, пока я бегу к лестнице, толкая Берни, возникающего у меня на пути и схватившего меня за руку. Он отшатывается в сторону, едва не переваливаясь через перила, и начинает кричать, что меня никто не спасет.
Ускоряю темп, добравшись до лестницы. Мои мысли ускоряются, и я начинаю считать шаги, пересекая автостоянку. Я на полпути к машине, когда меня накрывает. Все это. Тот факт, что я, возможно, никогда больше не увижу Куинтона и так и не узнаю, жив ли он. Этот момент, когда я покидаю эту квартиру - это конец. Я сдалась. Все кончено и придется смириться, что я больше никогда не увижу Куинтона. Что я буду снова жить с этим чувством потери. Чувством, что я не справилась.
Все, что я хочу сейчас, это считать и не слышать мысли. Я хочу, чтобы они к черту заткнулись.
Два больших вдоха.
Пять ударов сердца.
Слишком много камней на земле.
Один парень на заднем плане, кричит на всю улицу, чтобы его услышали, но то, что он говорит и делает, никто не хочет слышать или видеть, поэтому все игнорируют его.
Один шаг.
И еще один.
Подальше от этого места.
Делайла, лежащая на полу, сломанная и избитая.
Куинтон и Тристан, лежащие мертвыми в канаве.
Ушли.
Два человека мертвы. Два человека, которых я знала. Четыре человека, которых я потеряла.
Четыре. И только один из-за меня.
Я добираюсь до капота своей машины, прежде чем падаю на колени, и слезы льются из моих глаз, когда безысходность топит меня, толкая вниз на землю. Я прижимаю руку к груди, когда вижу масштаб картины, открывающейся передо мной: как много людей нуждается в спасении. И как это практически невозможно, так как я не могу справиться даже с одним человеком.
Я не помогла Куинтону. Не спасла его. Я ничего не сделала. Так же как не спасла Лэндона.
И теперь Куинтон может быть мертв.
Мертв...
Мертв.
Мертв.
Мертв.
Слова эхом перекликаются в моей голове, но все, что я слышу - мои всхлипы и тишина вокруг. Словно никого, кроме меня, больше не существует.
Словно я потеряла всех.
Куинтон
- Они ушли? - спрашиваю, когда Нэнси возвращается в комнату, скидывая халат на пол и оставаясь в одних кружевных трусиках.
- Девушка? Или сумасшедший мудак, который орет наверху? - уточняет она. - Берни теряет рассудок.
- Меня не волнует Берни... мне просто нужно знать, что Нова ушла. - Когда я увидел, как она поднимается по лестнице, то растерялся и чуть не вышел к ней. Но что хорошего в этом? Я просто дам ей повод приходить сюда, видеть меня, утягивая ее за собой вниз.
Будет лучше для всех, если я исчезну.
Запихиваю поглубже эмоции, покалывающие меня изнутри, те, что я с большим усилием хоронил последние двадцать четыре часа. Сосредотачиваюсь, рисую на куске мятой бумаги, которую я нашел на полу, выводя линии и формы, которые означают больше, чем я когда-либо признаю.
- Она ушла, - говорит Нэнси, взбираясь на матрас рядом со мной. Она кладет голову мне на грудь, и ее прикосновение не приносит мне ничего, кроме холода, что в принципе соответствует мертвенности внутри меня, так что я ей это позволяю. - Она плакала некоторое время на парковке.
Проглатываю комок в горле, отказываясь смотреть на свой рисунок, где Нова и я танцуем у заправочной станции. Настолько совершенен. Так правдоподобен. Я бы хотел повторить этот момент снова, и тот на американских горках, когда мы чувствовали сердцебиение друг друга. Но я знаю, что никогда не смогу. Нет больше добра. Нет больше света в моей жизни. То, что случилось с Тристаном, напомнило мне о том, кто я есть и чего заслуживаю.
- Она очень красивая, - Нэнси поднимает голову и смотрит на рисунок. - Я бы хотела, чтобы кто-нибудь и меня так нарисовал.
Знаю, она намекает, чтобы я нарисовал ее, но я не буду. Мне потребовалось много времени, чтобы нарисовать Нову, и я это сделал только потому, что она что-то значит для меня. Но после того, как я закончу с рисунком, то уничтожу его, заставив себя забыть обо всем, что произошло между нами. Я собираюсь забыть о своих чувствах к Нове. Вернуться обратно к Лекси, как я должен был делать все это время. Если Нова не будет знать, где я, то я не смогу дать волю чувствам, которые испытываю к ней. Ей будет безопаснее, если я останусь в стороне. И хотя она не видит меня сейчас, она будет счастливее, не зная, что такой кусок дерьма, как я, влюбился в нее.
Теперь мне просто нужно выяснить, как ее забыть - забыть о жизни. О моих эмоциях... любви, которую я вполне уверен, испытываю к ней. Я просто хочу избежать всего этого и вернуться к обещанию Лекси, постоянно прося у нее прощения, зная, что я никогда не получу его, и что в конце концов я умру и больше никогда не буду чувствовать что-либо.
- Как дела у Тристана? - спрашиваю, пытаясь отвлечь себя от того, где я и с кем. - Ты звонила в больницу?
- Да, это была еще та заноза в заднице, чтобы выудить из них хоть какую-то информацию, но медсестра стала посговорчивее, когда я сказала ей, что я его тетушка, - говорит она. - Они сказали, что он еще на реабилитации.
- Я до сих пор удивляюсь, что он принял, - говорю я, зная, что это не относится к делу. Что бы он ни принял, он чуть не умер, и меня не было рядом, чтобы помочь ему. - Он всегда любил смешивать дерьмо.
- Это действительно имеет значение? Важно то, что он будет в порядке.
- Да, наверное, - бормочу я. - По крайней мере, его родители направляются сюда, и, надеюсь, они отвезут его домой. - Я очень надеюсь на это. Мне потребовалось много сил, чтобы сделать этот звонок, но после того, как врачи вернули его к жизни, я знал, что должен сделать это - помочь ему, как могу. Поэтому, когда машина скорой помощи исчезла, мигая красными и синими огнями, я сделал звонок, который не хотел делать, и все, что я ожидал, произошло. Его мама обвинила меня, когда я сказал ей, что у Тристана передозировка, она сказала, что это моя вина, потому что я плохо влиял на него, и что он употребляет наркотики, потому что потерял сестру и переживает боль внутри. И она права.
Все это моя вина, и я просто хочу перестать чувствовать это, продолжая убивать себя каждый раз.
- И ты поедешь с ним? - спрашивает Нэнси, прислоняясь спиной к стене и наблюдая за мной. - Когда он вернется домой?
Я продолжаю рисовать, потому что это единственное, что держит меня на плаву. Движения. Простые линии. Задача, чтобы держать мои мысли сфокусированными. - Нет... у меня нет дома.
