Бирюзовая маска - Уитни Филлис (электронные книги без регистрации TXT) 📗

Я продолжала, как бы рассуждая вслух:

— Если Доротея хотела выйти замуж за Керка, а он действительно был ее братом, тогда Хуан не мог этого, разумеется, позволить, не так ли? А что, если это Хуан шел вдоль холма? И именно Хуан убил Керка?

— И столкнул свою любимую дочь в реку? — с усмешкой сказала Сильвия.

— Что, если Кларита солгала, что она видела из окна? — продолжала я. — Что, если все эти годы она защищала своего отца?

— Нет! — закричала Сильвия. — Нет, Аманда, нет! В тот день Хуан был болен. Кэти уложила его в постель. Но если ты хочешь знать, Клариты тогда не было около того окна, из которого, по ее словам, она все видела. Все ее показания полиции были ложью.

Я повернулась и с удивлением посмотрела на нее, точно такой же была реакция Гэвина. Сильвия смотрела прямо на шоссе, по которому мы мчались, впереди виднелись крыши Санта-Фе, по бокам поднимались горы.

— Это ты сейчас придумала? — спросила я.

Она снова так же побледнела, как и в минуту, когда Элеанора появилась в столовой в костюме Керка.

— Я ничего не придумываю. В тот день ее видел Пол. Он видел ее недалеко от дома, откуда она не могла наблюдать то, что происходило на холме. И с того дня она все время лгала.

Я вспомнила, что Сильвия раньше отрицала тот факт, что они с Полом в тот день пришли на пикник вместе.

Гэвин задал следующий вопрос.

— Тогда почему Пол не рассказал об этом полиции?

— Он решил этого не делать. Ему было жаль Клариту. К тому времени она преодолела свое увлечение Керком так же, как и Доро. Теперь она любила Пола и смотрела на Керка его глазами. Она знала, что он плохой человек.

Я откинулась на сиденье и закрыла глаза. Получалось, что картина, на которую я смотрела когда-то, внезапно сдвинулась, и все узнаваемые мною штрихи теперь стали обозначать что-то новое, совершенно отличное от прежнего.

Надо выбросить это на время из головы. Далеко впереди на солнце блестели снежные вершины, и я вспомнила, что все было точно таким же в ту ночь, когда мы были вдвоем с Гэвином. При свете луны снег сиял такой чистотой! Такой легкой и простой казалась мне тогда наша любовь. Теперь же было все по-другому. Мне было интересно, чем сейчас занята Элеанора. Возможно, развлекается с Полом. Может быть, она даже и очень хочет развода, но у меня все-таки было подозрение, что она не так-то легко отдаст сопернице то, чем когда-то владела. Она может ненавидеть меня только за то, что Гэвин любит меня.

Я не могла уже больше ни о чем думать. Я позволила себе расслабиться и заставила отключиться свои мысли. В машине никто не разговаривал, только время от времени Гэвин бросал на меня тревожный взгляд. У меня не было сил, чтобы подбодрить его. Шутка Элеаноры эмоционально совершенно опустошила меня, и у меня исчезла всякая способность мыслить и чувствовать. Я просто оцепенела и не хотела, чтобы ко мне снова вернулись чувства, приносящие такую сильную боль.

Когда мы доехали до дома, в котором никого не было, Гэвин на мгновение привлек меня к себе, и это было бы очень приятно, если бы у меня осталась еще способность что-нибудь чувствовать, затем он препоручил меня Сильвии. Она поднялась со мной в комнату и предложила немного побыть со мной.

— Со мной будет все в порядке, — уверила я ее. — Мне нужен только покой и возможность перевести дух.

Сильвия была расстроена даже больше, чем я в своем бесчувственном состоянии. Она бесцельно ходила по комнате, и у меня возникло чувство, что она и не хочет сразу же возвращаться домой к Полу. Она сказала об этом, когда обошла комнату уже раза три.

— Пол захочет узнать все, что произошло, а я — я не хочу говорить об этом. То, что сделала Элеанора, ужасно. Она верит в то, что это заставит тебя уехать и поможет Полу с его книгой, если ей удастся все хорошенько встряхнуть, но я не думаю, что ей это удастся. Забудь, Аманда, что было сегодня. Бог с этим.

Именно эту песню и исполняла постоянно Сильвия, и меня удивило то, что она так сострадает мне.

— У меня нет другого выбора, — сказала я. — Я подошла очень близко, но я еще не там. И пока туман полностью не рассеется, я ничего не смогу сделать.

Она закончила свой бег и встала у моей кровати:

— А что ты будешь делать, если ничего так и не прояснится?

— Не знаю, — ответила я. — Как я могу что-то загадывать? Я полагаю, что я пойду к Хуану, если для меня что-нибудь прояснится с моей матерью.

— Я скажу Полу, что ты не можешь ничего вспомнить, — сказала Сильвия, — я скажу ему, чтобы он не обращал внимания на Элеанору.

Я закрыла глаза: моим самым большим желанием сейчас было остаться одной. К счастью, она скоро ушла. Когда ее шаги на лестнице замерли, я прилегла, прислушиваясь к тишине. Через какое-то время ее нарушил приезд остальных. Я слышала, как Кларита проводила отца в его комнату, а когда я поднялась и выглянула из окна, то увидела, что Элеанора бегом пересекает двор, направляясь к дверям Стюартов: она не теряла ни минуты, желая все пересказать Полу.

Я снова легла, и мне удалось заснуть. Я спала, пока Роза не поднялась ко мне с подносом, который Кларита передала для меня. На нем были суп, сыр и фрукты, и я заставила себя съесть это. Когда Роза вернулась за подносом, я снова лежала: хотя сил у меня немного прибавилось, но я не знала, что делать дальше.

В комнате становилось все темнее, свет падал из дворика, освещая небольшое пространство у окна. Я лежала в темноте и думала о Гэвине, и мне так хотелось скорее оказаться в том будущем, когда решатся все проблемы и я смогу быть с ним. Если, конечно же, это время настанет. Голос Хуана, позвавший меня по имени, резко вернул меня в настоящее.

Подойдя к двери, я увидела, что он стоит внизу лестницы, спиной к освещенной комнате, так что его лица нельзя было разглядеть.

— Спустись ко мне, Аманда, — нежно произнес он.

Набравшись смелости, я спустилась вниз. Я ожидала, что он станет бранить меня, но этого не случилось.

— Я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделала, — сказал он и протянул кольцо с двумя ключами.

Я взяла их и вопросительно на него посмотрела.

— Нет никого больше, кого я могу послать туда, — сказал он мне. — Я слишком устал, чтобы выходить сегодня вечером, к тому же моим глазам нельзя уже доверять. Я хочу, чтобы ты проверила коллекцию.

— Проверила коллекцию? — переспросила я.

— Да. Мы отсутствовали большую часть дня. Я всегда осматриваю ее сразу же, как возвращаюсь домой, чтобы удостовериться, что все в порядке.

— Но я не пойму, если что-нибудь и пропало, — возразила я. — Я думаю, что Гэвин…

Он мрачно взглянул на меня:

— Не Гэвин. Нет необходимости проверять все. Меня волнует только одна вещь — Веласкес. Я хочу убедиться, что с ним ничего не случилось. Я беспокоился о нем в течение всего дня.

— Но если бы что-то произошло, то те, кто был неподалеку, услышали бы сигнализацию и вам бы об этом сообщили.

— Не обязательно. Не спорь, Аманда. Просто пойди туда сейчас. А затем зайди ко мне в кабинет.

Без всякого воодушевления я посмотрела на ключи, которые были у меня в руках.

— Хорошо. Я пойду.

По крайней мере, он мне ничего не выговаривал.

— Ты помнишь? Первый ключ от сигнализации. Затем второй. А когда ты пойдешь ко мне, выйди на тропинку, ведущую со двора, чтобы тебя никто не увидел. Дверь открыта.

Я кивнула, и он отправился в свою комнату, тяжело опираясь на палку, как будто бы все его силы были растрачены во время дневной поездки.

Я прошла во двор через дверь гостиной. Там никого не было, и я пошла по вымощенной дороге к зданию с красной крышей. Я не перепутала ключи и открыла дверь.

Как всегда, шторы были задернуты, и внутри было очень темно. Справа от двери я нащупала выключатель и повернула его. На стенах сразу же стали видны сцены испанской жизни, но я не обратила на них никакого внимания и быстро направилась в глубь помещения. Здесь я включила лампу, которая освещала портрет доньи Инес Веласкеса. Мне хватило одной секунды, чтобы понять, что с картиной все в порядке. Какое-то время я разглядывала странное, напряженное лицо невысокой женщины с собакой у ее ног, затем выключила свет и вернулась в главный зал. Насколько я могла увидеть, ничего не было испорчено.