Уровень ненависти: Сосед (СИ) - Краева Ирина Олеговна "kozyulya" (книги онлайн читать бесплатно .txt) 📗
— Как? — машинально уточнила я.
— Жестоко, — отрезала бабуля, закрывая этот вопрос.
— А мы познакомились, конечно же, по работе, — принимая чашку кофе, поделилась Изольда Викторовна. — Благодарю тебя, моя дорогая, — произнесла она и начала рассказ, о котором я постеснялась ее просить сама: — Мы с мужем одно время были по его рабочим делам в Северной Корее. Это связано с ядерным оружием, моя дорогая, поэтому ничего подробного я тебе не скажу. Все, что есть в Википедии и прочих открытых источниках тебе в помощь. Ну и по возвращении твоя почтенная бабушка, — свекровь бросила взгляд в сторону бабули и дамы обменялись улыбками, — нас допрашивала. Так полагается. Вопрос все — таки серьезный и, как ты понимаешь, тайный.
— Но если вы ничего плохого не сделали, — начала я и тут же замолчала.
— О, я тебя понимаю. Почему я не стала издеваться над тобой при нашем официальном знакомстве, да. Хороший вопрос, кстати. Особенно, если учесть, что мой сын вообще не знакомил меня с первой женой и я вынуждена была ее терпеть целых два года. — Изольда Викторовна закатила глаза. — Катя, ты — хорошая девушка. Нормальная. Адекватная. Чистая и светлая. Может, все еще слишком наивна для наших российских реалий, но хорошая. И когда я увидела взгляд Андрея в тот день. Знаешь, он до этого никогда на меня так не смотрел, — призналась женщина, тяжко вздыхая. — Я поняла, что если тебя не приму, потеряю сына. Ты для него — все.
— Спасибо, — поблагодарила от всей души. Едва ли не сквозь слезы. — Спасибо, — подтвердила, срывающимся голосом.
— Золя, ну что ты, в самом деле? Не видишь, она снова беременна. Ее надо носить на руках и не давать ей плакать, а то твой сын будет бледнеть от каждой ее слезинки и трястись от страха, а потом орать благим матом, — выдала бабуля.
— Я не беременна!
— Ой, слышали мы это уже дважды. И что? Каждый раз по внуку, — не согласилась ба.
— В первый раз я не была беременна. Потому мы и решили это исправить.
— Ой, да если бы мы вас не поторопили, ты бы Андрею еще долго объясняла: сперва дом, затем обстановка, потом мне надо привыкнуть к этой мысли, — выдала «страшный секрет» Изольда Викторовна. — По тебе ведь сразу видно, что мнительная. А он тебя любит и, даже несмотря на свой характер, идет на поводу иногда. А внуки — это внуки. Они такие солнышки.
Бабушка и прабабушка моих детей переглянулись как самые настоящие заговорщики.
— Слушайте, у меня вдруг родилось совершенно невозможное, точнее, кажущееся таким, предположение. А вы, случайно, не свели нас с Андреем намеренно? — произнесла я медленно — медленно, все еще не желая поверить в то, что сейчас показалось таким очевидным.
Они радостно согласились жить на одной лестничной клетке. Даже вида не сделали, что их что — то не устраивает или стесняются, допустим. Помогали с ремонтом, сидели с Витей по очереди и вместе, даже забирали его на недельку — две, уговаривая нас с Андреем, что парень подрос и вполне может обойтись без родительской заботы.
Изольда Викторовна, конечно, делала вид, что вовсе не жаждет проводить время с пеленками и распашонками, но бежала по первому звонку, откладывая все дела. И часто привозила с собой бабулю, с которой они якобы не дружили.
— Что?
— Да ну? Ты чего, Катюш?
Возмутились женщины одновременно, а я только уверилась, что все эти бесконечные спектакли — тщательно продуманные постановки.
Аферистки!
Бессовестные сводницы!
У нас на дворе, если что, не какие — нибудь стародавние времена!
Только вот… больше ничего на ум не шло. Ведь мы с Андреем жили все эти годы душа в душу. Ссорились, конечно, изредка. И даже, если старшие родственники действительно договорились за спиной нас познакомить…
— Изольда Викторовна, а та папочка про Андрея — это, случайно, не ваших рук дело?
— Моих, — призналась женщина, даже не думая делать вид, словно она не знает, о чем речь. — Просто я знаю твою бабушку, она любит методичность, я ей все подготовила. Мы не планировали сперва ничего, правда. Как — то вышло так… будто сама судьба вас свела, Кать.
— Да. Мы встретились случайно, разговорились, вспомнили былые времена. Да Золя пожаловалась на невестку. Через пару лет встретились еще раз, оказалось, что невестки уже нет, зато есть сын, умница и красавец. Что, плохого жениха тебе выбрали, что ли? — потребовала бабуля ответа.
— Хорошего.
— Так что и нечего тут губы дуть! — резюмировала бабуля. — Скажи спасибо и готовь давай детям завтрак. А мы, пожалуй, прогуляемся сходим, воздухом подышим. Хорошо тут у вас, мирно, птички поют.
— Да, очень душевно. А пойдем в беседку, я там кофе допью! — с преувеличенным восторгом воскликнула Изольда Викторовна, и две дамы в полном расцвете сил попросту сбежали от одной чуточку рассерженной меня.
И как я раньше не догадалась?
Хотя когда догадываться? Сперва носилась как угорелая, контролировала строительство дома, выбирала плитку, паркет, краски, придумывала мебель. Потом Гоша вдруг вспомнил, что он вообще — то проходил курсы ландшафтного дизайна и решил нам помочь. На мои вялые попытки исключить его из этого важного дела, они с Андреем в два голоса пели, что беременным женщинам нельзя волноваться и нужно вообще настраиваться на позитив, плавать в бассейне и рисовать очередное зверье для детских игр! Эксплуататоры!
А дальше все закрутилось — завертелось еще быстрее. Сперва родился Виктор Андреевич, я то не досыпала, то не доедала, то без конца гуляла с ним и обнимала его, играла, носила на руках, не могла оторваться. А в свободное от ребенка время рисовала. В ущерб сну, разумеется.
Когда Вите исполнилось три и мы отдали его в сад, я полноценно вышла на работу и недели стали пролетать еще быстрее. А уж когда появился на свет Артемка, мне казалось, что не дни летят, не недели, а сразу месяцы. Заснула в июне, проснулась — сентябрь. Моргнула — уже Новый Год.
Вот ощущение, что только вчера его родила, ан нет, уже пять лет ребенку. А Вите так и вообще почти девять. И оба в августе родились. Львята мои. Гоша вечно шутит, что нам в октябре с Андреем, видимо, нечем заняться.
— Октябрь скоро. Вы там не надумали пацанятам сестричку организовать? Еще время есть, может, сообразите. Хотя нет, в октябре у вас только мальчики выходят, значит, в схеме надо что — то менять! — гоготал он с периодичностью раз в неделю.
Пореже, но тоже заводили песню о девочке наши старшие родственники.
— А я так всегда хотела девочку. Куклы, платья, косички, — вздыхала Изольда Викторовна.
— У меня девчонки всегда были, они чудесные. Не такие, как мальчишки, — добавляла бабуля. — Они тоже хорошие, но девочки — это девочки. Мамина радость.
Мы же с Андреем слушали всех, раздражались, но молчали. Мы только — только жить, можно сказать, начали. Отдыхать от пеленок — распашонок и хронического недосыпа. Снова начали ходить в кино и кафе. Одни! Наконец — то стали засыпать и просыпаться без пятки во рту, не получать посреди ночи по лбу любой из имеющихся конечностей крутящегося словно уж на сковородке чада, не ловить его или сразу обоих в сантиметре от пола, не относить в спальню, чтобы через час проснуться от подсунутых под тебя ледяных пяточек.
Первое время не могли поверить, что можно спать как прежде — в обнимку, а не в позе креветки, стараясь то ли спрятаться от ребенка, то ли защитить от падения со всех сторон.
И отказаться от уютных объятий любимого мужчины еще на какое — то неопределенное время? Не — е-е-ет!
— А нечего тащить детей в кровать! Мы вот спали отдельно и ничего! — не слышало наших объяснений старшее поколение.
— А мы не можем. Не выходит у нас. Не получается, — отвечала я.
— И не хотим. И вообще, это наше дело! — ставил точку в разговоре Андрей.
Хватало только ее ненадолго. Никак не могли наши родственники уяснить, что в этом мире что — то происходит без их ведома и желания. Только мама с папой нас поддерживали и всегда вступались на семейных сборищах. Точнее, говорила мама, но с полной молчаливой поддержки мужа.
