Французский садовник - Агаянц В. И. (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации .txt) 📗
— Я знаю.
— Подумай об этом во время наших каникул. Солнце и отдых пойдут тебе на пользу, легче будет строить планы на будущее. А теперь улыбнись мне, дорогая. Ты сегодня устроила нам настоящий пир. Я пью за тебя. Ты чудесная женщина, Ава. — Он поднес руку жены к губам и поцеловал. — И ты мой любимый Кустик. — Ава ошеломленно замерла. Это был жест Жан-Поля, особый жест, свойственный только ему. Филипп никогда прежде не целовал ей руку. Ее щеки вспыхнули, к горлу подступили рыдания. — Дорогая, у тебя такой вид, словно ты вот-вот расплачешься.
— Ты такой милый, — прошептала Ава, не в силах сдерживаться. Филипп добродушно рассмеялся, решив, что слезы жены — реакция на его заверения в любви.
— Тебя невозможно не любить, ты заслуживаешь восхищения. — Ава вытерла глаза тыльной стороной ладони. — Когда я женился на тебе, ты была еще девочкой, а теперь стала прекрасной женщиной, которой я очень горжусь. Ты красива, умна, ты единственная в своем роде, неповторимая Ава. Ни одна женщина не сравнится с тобой. А я самый счастливый мужчина в мире, потому что встретил тебя.
— Ты заставил меня расплакаться, — пробормотала Ава, с облегчением ухватившись за удачный предлог.
— Поплачь, если тебе хочется, дорогая, — нежно улыбнулся Филипп и снова поцеловал ей руку.
Глава 23
Первые пчелы и букашки вьются над цветами плюща на стене. В траве показались бледно-лиловые крокусы
Ава надеялась, что Жан-Поль вернется. Усадьба опустела без него. Неужели зияющая пустота, возникшая с его отъездом, никогда не будет заполнена? Жан-Поль сроднился с садом, стал его частью, подобно голубятне или дуплистому дереву, его отсутствие нарушало гармонию Хартингтон-Хауса. Аву тянуло к гостевому домику, как тянет домой почтового голубя. Она надеялась увидеть свет в окнах, почувствовать запах дыма, поднимающегося из трубы, но в пустом, покинутом жилище Жан-Поля царили холод и темнота. Ава постояла на каменном мостике, перегнувшись через балюстраду, глядя на завораживающий медленный поток внизу. Теплый сладковатый ветерок ласкал кожу, словно чьи-то легкие нежные пальцы. На деревьях и кустах звонко щебетали птицы. Но громче всего звучало пение жаворонка, чистый чарующий голос бесстрашной птички. Крошечные фиалки раскрыли свои нежные личики солнцу, а белые барвинки протянули гирлянды вдоль берега реки.
Ава брела по саду в каком-то странном оцепенении, все больше погружаясь в печаль. Она задержалась в душистых зарослях волчеягодника и калины, наслаждаясь их ароматом, и замерла, предвкушая исцеление, но тяжелая как камень грусть пригибала ее к земле.
В конце концов Ава забралась в машину и поехала к Тодди, на старую запущенную ферму, укрывшуюся в долине, в пяти милях вверх по шоссе. Она свернула на подъездную дорожку, не замечая розовых лепестков цветущей вишни, трепещущих в воздухе, словно крохотные крылышки бабочек. Припарковав автомобиль возле крыльца, Ава обогнула дом и вышла к конюшне. Тодди занималась лошадьми. Заметив подругу, она приветливо помахала ей. Ава ответила вымученной улыбкой.
— Какой приятный сюрприз с утра пораньше! — выбираясь из денника, воскликнула Тодди, одетая в сапоги и брюки для верховой езды. — Ты хорошо себя чувствуешь? Уж очень ты бледная.
— Все в порядке, просто немного хандрю, — призналась Ава, решив, что притворяться нет смысла.
— Что-то стряслось?
Ава пожала плечами и тяжело вздохнула.
— Просто устала. — Она нервно сунула руки в карманы длинного полосатого плаща, надетого вместе с джинсами. — Филипп уехал в Лондон. Я почти не вижу его в последнее время. Он так увлечен своей книгой.
— Мужчины! По крайней мере у него интересная работа, не то что у моего Бена. Стоит ему упомянуть о своей службе, как у меня тотчас слипаются глаза. Подумать только, из всех мужчин на земле я выбрала бухгалтера!
— Все пытается наставить тебя на путь истинный!
— За годы замужества я научилась ловко сворачивать на окольные пути, можешь мне поверить. Заходи в дом. Мне не помешает еще одна чашечка кофе. А тебе, похоже, требуется что-нибудь покрепче.
Посередине кухонного стола на круглой подушке возлежал Мистер Фризби.
— Ему нездоровится, — предупредила Тодди, ласково погладив по спине зверька. — Ничего серьезного, обыкновенная простуда. Должно быть, заразился от близнецов. Тебе чай с бергамотом или обычный?
— С бергамотом. — Ава опустилась в кресло. В кухне пахло кофе и горячими булочками со смородиной. Тодди достала из буфета чашки и с грохотом выудила чистые ложки из посудомоечной машины, которую не удосужилась разгрузить.
— Как там этот ваш дьявольски красивый Жан-Поль? — спросила она, нашаривая в глубине буфета коробку с чаем.
Произнесенное вслух имя прозвучало так неожиданно, что Ава побледнела.
— Уехал навестить мать.
— Вот досада, — хохотнула Тодди. — Девочки будут разочарованы.
— Девочки?
— Саманта с Лиззи. Как ни прискорбно, до великой любви дело у них не дошло. Думаю, малышки не в его вкусе. Может, его вообще не привлекают английские девушки.
— Возможно.
— А он упорный малый, верно? Я думала, наш француз скоро завянет от скуки здесь, в Хартингтоне. Скажи ему, пускай приходит покататься верхом, когда вернется. Мне кажется, ему понравилось.
— Да, — хрипло подтвердила Ава. Она едва осмелилась заговорить, опасаясь, что дрожь в голосе ее выдаст.
— Ну надо же, а ты-то думала, что он и недели не продержится. — Тодди налила кипяток в одну из чашек. — Ты помнишь Дейзи Хоуптон?
— Конечно. Мама не перестает о ней говорить. — Ава с облегчением сменила тему разговора.
— Так вот, она вернулась.
— Вернулась?
— Представь себе. Живет у матери. Позвони ей как-нибудь. Кажется, она была твоей близкой подругой?
— Да.
— Она приехала ради детей. Хочет забрать их с собой в Южную Африку. Все это очень неприятно.
— Какой ужас. Бедный Майкл.
— Да уж, потерять сначала жену, а потом детей. Может, он и олух, но хороший отец. — Тодди передала Аве чашку с чаем. — Ты уверена, что не хочешь добавить в чай немного бренди?
Ава покачала головой. Бренди не поможет унять боль в душе.
— Говоря по правде, я испытала облегчение, — проговорила Ава, думая о себе. — У меня в голове не укладывалось, что женщина может бросить своих детей. Как бы она ни была влюблена, сердце ее все равно остается с ними.
— Любовь — жестокая штука. Она затмевает разум. В угаре страсти можно забыть и о детях.
«Ну уж нет», — мысленно возразила Ава. Даже поцелуи Жан-Поля не смогли бы заставить ее забыть об Арчи, Ангусе и Поппи. Но свои сомнения Ава оставила при себе.
— Я не осуждаю Дейзи за то, что она сбежала со своим знойным южноафриканцем; в сущности, ее Майкл — настоящий старый пердун. Милый, но ужасно скучный. Да у него на лице написано, что он никогда в жизни даже не смеялся по-настоящему.
— Это был выбор Дейзи, — напомнила Ава.
— Она совершила ошибку.
— И все же это ее выбор. И она должна жить с ним.
Тодди изумленно уставилась на подругу:
— Ты и вправду веришь в эту чушь?
— Да, — твердо заявила Ава. — Она не должна была разбивать семью и жизнь пяти людей ради собственного счастья. Это эгоистично. В таких случаях приходится идти на жертвы. Ей следовало остаться ради детей.
— Ты говоришь точь-в-точь как ее мать.
— Правда?
— Да. Ты слишком категорична, это на тебя не похоже. Если девочка чувствовала себя несчастной, остаться было выше ее сил, и она правильно поступила, что ушла.
— Она должна сделать все возможное, чтобы сохранить семью. Дети зависят от нее.
— Они сумеют это пережить.
— А вот здесь ты не права. Они никогда не оправятся от этой травмы. Не случайно каждый психотерапевт начинает беседу с фразы: «Расскажите мне о своем детстве». Основы, закладываемые в ранние годы жизни, очень важны. Крепкая семья — это фундамент. Стоит ему дать трещину, и будущее ребенка под угрозой.
