Если завтра случится (СИ) - Джолос Анна (книги бесплатно читать без .txt, .fb2) 📗
Вдох-выдох.
Ещё один вдох-выдох.
Не нервничай. Тебе нельзя.
Стук моих каблуков эхом отражается от стен. Дрожащие пальцы нажимают на выпуклую кнопку.
Вот и всё. Вот и всё, Насть. Умница.
Слушаю переливчатую трель и стук своего пульса в ушах.
Никого нет дома.
Так мне кажется, но уже через несколько секунд по ту сторону двери раздаются шаги, а затем проворачивается ключ в замке.
— Настя?
— Привет, Дань, — здороваюсь тихо. — Я… без звонка, прости.
— Неважно, входи, — отступает, пропуская меня в квартиру.
— Точно не помешаю? Ты один? То есть я хотела сказать…
— Всё нормально, Насть, я один.
Захлопывает за мной дверь, щёлкает выключателем и щурится, когда в узкой прихожей загорается свет.
— Ты спал, да?
— Прикорнул немного.
— Ясно.
— А я… — замолкаю.
Можно обнять его? Или нельзя? Насколько это вообще будет уместно?
Стоим друг напротив друга. Как и тогда, в театре, пристально разглядываем. Я его. Он меня.
— Помогу снять пальто? — предлагает, когда пауза чересчур затягивается.
— Да, — расстёгиваю пуговицы, поворачиваюсь к нему спиной.
— Разувайся, я дам тебе тапочки. Они новые, если что.
— Угу.
— Тебе кофе сварить или чай будешь?
— Чай. Зелёный, если есть, — отвечаю, воюя с молнией на ботфортах.
— Окей, щас организую. Ты проходи. Прямо по курсу.
— Ладно. Здесь… конфеты, торт, — отдаю ему пакет.
Купила сладости в одном из магазинов нашего ЖК. Глупо, но не идти же с пустыми руками.
— Да у меня тоже есть, Насть. Не надо было.
Снова встречаемся глазами, и внутри как будто лезвием грудь режут.
Ждал значит?
— Идём?
— Идём, — нырнув в тапочки, несмело шагаю за ним следом.
Боже, как взять себя в руки? Почему я так ужасно нервничаю? Надо успокоиться.
— Можно воды? Мне нужно выпить таблетки, — прошу, когда оказываемся на кухне. Маленькой, чистой и светлой.
— Конечно, — ставит передо мной стакан. — Как ты себя чувствуешь, Насть?
Это его «Насть»… Как же долго я мечтала услышать.
— Я в порядке. Приступы не повторялись. Я очень этого боюсь, поэтому… — поднимаю и показываю блистер, — периодически принимаю таблетки.
— Ты прошла обследование? Что говорят врачи? — ставит на плиту чайник.
— Ничего, в общем-то, не говорят. МРТ показало новообразование в левом полушарии, но в целом, ситуация некритичная. Нужно понаблюдать.
— Понаблюдать? — уточняет хмуро.
— Да. Я регулярно хожу в частную клинику. Они не разглашают информацию. Ты же понимаешь…
— В театре ни сном, ни духом, — догадывается Даня.
— Кому нужны балерины с подобным диагнозом? Пусть и предположительным…
— А вдруг люди, как и я тогда, не будут знать, что делать, если…
— У нас в штате есть врач, но я всё же надеюсь, что приступ никогда больше не повторится.
Он кивает.
— Давно ты в столице? — наблюдаю за тем, как достаёт из холодильника упаковку с пирожными.
— Давно.
— Тебя не ищут больше? — взгляд непроизвольно задерживается на широкой спине.
Как он вырос… Совсем мужчина стал.
— Ищут, наверное, но Москва — огромный город, и я пользуюсь новыми поддельными документами.
— Это очень опасно, Дань.
— У меня есть серьёзная крыша. Уже не пропаду. Про себя расскажи. Снова решила танцевать, значит?
Моя очередь кивнуть.
— Правильно. Ты… потрясающая, когда на сцене, Насть.
Видно, что говорит искренне, но я всё же переспрашиваю.
— Ты правда так считаешь?
— Да. Кое-где косячишь там естественно, — выдаёт в свойственной ему манере.
Не могу сдержать улыбку.
— Повезло твоему мужу, — произносит он вдруг странным тоном.
— Так ли повезло…
— Ну а как? Жена-красавица, дочь. С кем она, кстати, пока ты танцуешь? Мелкая же по возрасту совсем.
Улыбка медленно сползает с моего лица.
Лёгкие будто стеклом наполняются.
Трудно дышать.
И больно. Как же больно!
— Насть, — голос стоящего возле меня Дани слышу будто через вакуум. Глаза мгновенно наполняются слезами. Опять ломается что-то внутри. — Насть, я что-то не то ляпнул? — его пальцы бережно касаются моего подбородка. — Почему ты плачешь, Насть? Скажи мне, пожалуйста, не молчи…
Он явно напуган, растерян.
Но я не могу ответить.
Прорывает плотину.
Зарыдав, лишь утыкаюсь носом в его грудь. И плачу. Горько плачу.
Глава 36
Проходит не менее получаса прежде, чем я успокаиваюсь в руках Дани и наконец начинаю говорить.
— Она просто не проснулась…
— Как же так?
— Я обнаружила её маленькое, бездыханное тело в колыбели.
По коже вновь ползёт озноб, стоит только вспомнить то ужасное утро.
— Врачи констатировали синдром внезапной детской смерти.
— А причина?
— Нет никакой конкретной причины, Дань, — закусываю губу до боли и чувствую привкус соли во рту.
— Это возможно? — спрашивает он настороженно.
— К сожалению, да. Я довольно много читала об этом. Редко, согласно статистике, но такое всё же случается.
— Кошмар. Мне так жаль, Насть, — сильнее сжимает меня в объятиях.
— Я не виновата, — шепчу тихо. — Не виновата, Дань, но все они считают иначе.
— Кто они?
— Амиран, его мать и отец. Его родственники.
— Плевать. Ты знаешь, что не виновата. Не надо корить себя попусту, Насть, — осторожно гладит ладонью по спине. — А что насчёт твоих родителей? Надеюсь, хотя бы они тебя поддержали?
Невесело усмехаюсь. Горько…
— Я не жду от них поддержки, Дань. С тех самых пор, как меня насильно выдали замуж.
— Что значит насильно? — к несчастью, разрывает наш контакт и отклоняется назад, чтобы заглянуть в мои глаза.
— То и значит.
— Мы в двадцать первом веке.
— Отцу нужно было сохранить за собой должность губернатора. Без поддержки семьи Джугели сделать это не получилось бы.
— Ты сейчас серьёзно? — искренне не верит.
— Мне пришлось выйти замуж за Амирана… Но я не хотела, клянусь, — стараюсь быть с ним максимально честной. — После похищения… и бункера… я поняла, что… не люблю его. Что ничего не испытываю к нему. Совсем ничего.
— Твои родители просто конченые, прости, — отступая, произносит он зло. — Неужели выгода и собственные интересы важнее счастья единственной дочери?
— Папа считал, что этот брак сделает меня счастливой.
— Папа твой ******, — выражается нецензурно и повторно ставит подостывший чайник на плиту.
— Знаешь, Дань, я так не хотела ехать в Москву, — вытираю слёзы и некрасиво шмыгаю носом, — а теперь я так рада, что мы встретились. Я очень за тебя переживала. Постоянно думала, как ты, где ты…
— Он обижает тебя? — убирает руки в карманы спортивных брюк и пристально на меня смотрит.
— Нет, — отвожу взгляд. — Много чего нельзя, а так…
— Нельзя что? — хмурится, опираясь спиной о столешницу.
— Одной куда-то ходить и ездить без разрешения, заводить друзей, встречаться с единственной подругой за пределами нашего жилого комплекса.
— У твоего мужа какие-то проблемы? Не уверен в себе или что?
— Сейчас я стала более-менее свободна. Перестала показывать характер и перечить ему. Вот хоть в театре позволил танцевать.
— Позволил, — его прямо-таки корёжит от этой формулировки. — Он тебе не хозяин, Насть. Ты не собака и не домашний эльф.
— Я его жена.
— Жена не равно раба. Тебе не кажется?
Опускаю голову, вздыхаю. Конечно, понимаю, что прав.
— Он ломает тебя. Если уже не сломал, — озвучивает то, о чём я сама неоднократно размышляла.
— Давай не будем говорить про него и мой брак. Расскажи лучше о себе ещё.
— Нечего особо рассказывать, — забирает с холодильника пачку сигарет и зажигалку.
— Ты куришь? — удивлённо наблюдаю за тем, как подкуривает сигарету.
