Мое бурное прошлое - Хендерсон Лорен (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно TXT) 📗
Мама ничего не ответила, только клацнула зубами, покрепче сжала челюсти и с угрозой уставилась на нас. Я и не ожидала добрых напутствий, но это гнетущее молчание перехлестнуло через край.
– Кстати, спасибо за пунш, – не выдержала я.
И должно быть, наступила на мозоль, потому что мама чуть не подпрыгнула.
– Я все вам отдала! – завопила она. – Вырастила одна, кормила и поила, обеспечила жильем – я стольким пожертвовала ради вас! А теперь я должна бегать вокруг тебя, потому что ты, видите ли, разомлела!
У меня наготове была куча ответов, но не захотелось озвучивать ни один из них. Сил и так почти не осталось. Поэтому я просто пожала плечами и молча направилась к двери. Мама, разъяренная видом моей спины, бросилась в атаку. Это была ее типичная реакция – она считала необходимым получить хоть какой-нибудь ответ. В детстве она гоняла меня из комнаты в комнату, визжа, пока я не поднимала рев. Тогда она мигом успокаивалась. Одержать над ней верх было невозможно. Можно было лишь игнорировать ее.
Через открытую входную дверь неслись ее яростные вопли:
– Эгоистка! Избалованная девчонка! Симулянтка! И тут она взялась за дело всерьез. Слова вылетали, как дробинки из ружья, дырявя бок машины.
Таксист нервно оглядывался, про Криса я вовсе молчу. Не позавидуешь бедолаге: сунуть голову в пасть разъяренного льва и попытаться его усовестить. Крис может молча выслушать, как она в течение ближайшего получаса будет молотить мне кости, и в этом случае у него есть шанс уцелеть. Но если решится защищать меня, то это сродни хладнокровному самоубийству.
– Удачи тебе, – я обняла его, – и спасибо за все.
– Не за что, – смущенно ответил он. – Вот, держи. – И протянул мне пару пакетиков «Колдрекса». – Пей каждые четыре часа.
– Спасибо, Крис, милый.
– Ну ладно. Звякну попозже.
Хлопнув дверцей, я упала на сиденье и забилась в самый угол, борясь с подступающей дурнотой. Уезжая, я видела, как Крис бредет обратно, – сгорбившись, словно побитая собачонка, которая вот-вот плюхнется на живот и поползет по земле, поджав хвост и всем видом демонстрируя повиновение. Мама удалилась в дом, оставив дверь открытой – зияющий мраком провал, точно в каком-нибудь ужастике. Неудивительно, что в сказках несчастья случаются вблизи семейного очага. И куда только делась публика, которая во всю глотку заорала бы брату, как Красной Шапочке: «Не входи в дом! Там волк!»?
Но он все равно войдет, куда ж он, бедный, денется?
На автоответчике меня ждали два сообщения. Я каждой клеточкой своего истерзанного тела желала, чтобы они были от Алекса, но оба оставила Мэл.
Бывают моменты, когда даже любимой подруге не рада. В ее голосе слышались странные нотки. Я ей почему-то срочно понадобилась. Без сомнения, что-то стряслось, но я была не в состоянии позвонить ей, а то бы точно разревелась. Диагноз подтвердился в очередной раз: я плохая подруга. Мэл во что-то вляпалась, а я даже не могу взять трубку и поинтересоваться, в чем дело. Я рухнула в кресло прямо в пальто и сапогах, измученная подъемом по лестнице. Голова снова кружилась. Не было сил подняться, чтобы вскипятить воду для «Колдрекса». Отдохну еще пару минут и поставлю чайник.
Никогда еще я не была так одинока. Мне хотелось свернуться клубком и плакать. Вот расплата за то, что я увидела маму в новом свете: несмотря на всю жалкость моего положения в родительском доме, несмотря на ее тычки и грубость, мама все же составляла мне компанию – в ее доме я была не одна. Сейчас же одиночество обступило меня со всех сторон. Я подумала о Крисе, но более слабое утешение трудно вообразить. Я, конечно, люблю брата всем сердцем, но у нас мало общего. Мы повязаны крепкими семейными узами, выкованными долгой и изнурительной борьбой за выживание рядом с мамочкой, но внутри мы такие разные. У нас совершенно разные интересы, разные друзья, разные цели в жизни. Мы вовсе не так близки, как некоторые мои знакомые, братья и сестры, – те вместе ходят в кино и шатаются по ресторанам, чувствуя себя одним целым.
На глаза навернулись слезы. Я не могла сдержать жалость к себе, пусть и пыталась списать все на грипп. Именно в такие моменты мне чертовски недоставало Барта. С тех пор как он ушел, я поменяла кучу любовников, но так и не нашла ни одного настоящего парня – никого, кому могла бы позвонить, у кого могла бы найти поддержку в случае депрессии. Вспомнив про фиаско с Йоханом и Алексом, я еще больше пала духом. Первый оказался женатиком и вообще жалким слизняком, а второй теперь, если увидит меня случайно на улице, сразу перебежит на другую сторону, не устрашившись даже несущегося навстречу грузовика. Если это цена за свободу от маминого гнета, то она слишком высока.
Должно быть, я просидела так около получаса, все глубже и глубже погрязая в трясине тоски. Мне казалось, что даже презентация Лайама – мой профессиональный триумф и утверждение в новой должности – теперь тоже пойдет вкривь и вкось. Все виделось в самом мрачном свете. С депрессией всегда так: как только ты откроешь ей сердце, она пустит там корни, искажая все вокруг и уверяя тебя, что выхода нет и быть не может. Именно это со мной сейчас и происходило. Безнадега окружила меня, густая и непроницаемая, как облако.
Я бы сидела так до скончания века, если бы не звонок в дверь, резанувший по взвинченным нервам. В голове мелькнула мысль, что, возможно, это Алекс, – мол, прогуливался в воскресный полдень и вот решил заглянуть. А почему бы и нет? Может, наш ужин и не был такой уж катастрофой… С трудом ковыляя к домофону, я вообразила, как падаю в его объятия, точно Грета Гарбо в «Камилле», и позволю отнести себя в спальню, где и останусь покорно лежать, пока он не приготовит мне чудесный, исходящий паром напиток. Боже, я в самом деле нездорова, раз настолько размечталась.
– Кто там? – с надеждой спросила я, вытирая слезы и втягивая в себя сопли. Черт, если он услышал шмыганье, то наверняка решил, что я устроила очередной кокаиновый кутеж.
– Джулс? – прожужжал голос Мэл. – Это я. Вернулась наконец? Можно подняться? Тут Джил.
Даже сквозь домофон в голосе Мэл слышалось что-то таинственное. Я нажала кнопку, впуская их, и изловчилась снять пальто, пока они поднимались по лестнице. Я была глубоко разочарована, что это не Алекс, но сообразила, что девочки заметят, сколь гнусно я выгляжу, и сварганят для меня горячего пунша.
Однако когда Джил перешагнула порог, я уставилась на нее с суеверным ужасом. Она выглядела так, будто ее одолел особенно мерзкий приступ аллергии. Красное, опухшее лицо, глаза заплыли.
– Д-джил, – я даже начала заикаться, – что с т-то-бой?
Джил повалилась на меня, уткнула воспаленное лицо мне в плечо и зашлась в судорожных рыданиях.
– Гадина Филип бросил ее. Ну не ублюдок ли? – прошипела Мэл, закрывая дверь и сбрасывая свои остроносые туфли с такой яростью, точно хотела раскромсать каблуками физиономию Филипа. – Проблема Джереми его, видите ли, достала, а он, мол, не планировал ничего серьезного. Козел!
Мэл остановила на мне цепкий взгляд.
– Джулс, а с тобой-то что? Ну и парочка! Ты как из склепа вырвалась, Джулс. Это все твоя трахнутая мамочка?.. Крис сказал, она оставила тебя валяться с температурой и даже не соизволила проверить, не скопытилась ли ты случаем. Вот гадина.
– Откуда ты знаешь?.. – пролепетала я.
Немалый вес Джил давил мне на плечи, я едва стояла на ногах. Мэл быстро ухватила суть проблемы:
– Хватит, Джил. Она уже простила. Ну давай, садись, а я поставлю чайник.
Я медленно попятилась к дивану, волоча Джил. Чудом обогнув кофейный столик, мы упали на мягкие подушки.
– Я тебе названиваю с пятницы, когда эта дурочка завалилась ко мне, – говорила Мэл, доставая из шкафчика чашки. – Она просто ополоумела – все рвалась попросить у тебя прощения. Взбесила меня. – Мэл закатила глаза, воспользовавшись тем, что Джил не видит, поскольку сидит, уткнувшись носом мне в подмышку. – В общем, Джил все нудела, что ей надо с тобой поговорить, и я вспомнила, что ты собиралась к мамаше, но почему-то еще не вернулась. Тогда я позвонила Крису. Его тоже не было, зато в наличии имелась Сисси – черт, эта дрянь была пьянее, чем ящик с виски, – и она сказала, что Крис сидит с тобой, потому что твоей мамочке на тебя плевать. Тогда я позвонила твоей маман и устроила ей грандиозный разнос – между прочим, мечтала это сделать долгие годы, так что оторвалась по полной. А она сказала, что ты уже умотала, и мы рванули сюда. Теперь ясно?
