Отрицание (ЛП) - Джонс Лиза Рене (первая книга txt) 📗

- Мне повезло, - соглашаюсь я, и с каждой выявляемой яркой деталью моей жизни и ситуации, я становлюсь более решительной, чем когда-либо получая удовольствие от каждого «счастливого»

момента.

И как по заказу, кажется, сексуальный мужчина, о котором идет речь, возвращается с

ноутбуком в руке, занимая свое место за столом в то время, как Марабелла бросает на нас взгляды, на

ее губах играет улыбка. – Мне следует оставить вас одних.

- Точно, - говорит Кейден, - я собирался сказать тебе, чтобы ты взяла несколько выходных. –

Он смотрит на меня. – Нам назначили на вторник в паспортном отделе, поэтому мы можем

бездельничать и позволить твоему телу подлечиться до тех пор.

Два дня, чтобы все забыть и наслаждаться прямо сейчас чертовским голосом этого мужчины. –

Безделье здорово звучит.

- Как и несколько отгулов, - добавляет Марабелла, - но вы должны есть. Я могу готовить у себя

на кухне и заносить к вам, если хотите.

- Ты собираешься меня избаловать, - говорю я, - и вскоре я сяду на диету.

- Она права, - соглашается Кейден. – Ты очень нас балуешь. Отдохни по-настоящему. Мы

справимся.

- Тогда хорошо, - соглашается Марабелла, - но, если вам что-нибудь понадобится, просто

позвоните мне. – Она подмигивает мне и спешно уходит.

- Боже мой. Она думает, мы собираемся быть голыми в следующие несколько дней.

- Собираемся, - говорит он, - вот поэтому нам надо сейчас разобраться с кое-какими вопросами.

Дэвид. Ты знаешь, как он выглядит?

Я немного в шоке от того, как быстро он вернулся в боевой режим, интересуясь, что он узнал, о чем я еще не знаю. – Я очень четко помню. Зачем?

- Маттео сделал поиск всех Дэвидов, которые путешествовали в Европу из Сан-Франциско, и

их очень много для эффективного поиска. На основе перекрестного анализа с калифорнийской базой

данных он смог сузить базу на основе возраста, расы и деталей путешествия.

- Я бы также выдвинула догадку, что распространенное имя не было случайностью и, что Дэвид

даже не было его настоящем именем. – Он берет сироп и поливает им блинчики, затем кладет его

рядом с моей тарелкой. – К тому времени, как мы закончим есть, отчеты будут у меня на почте. Их

только десять, поэтому это не займет много времени.

Он поднимает вилку и режет блинчики, и между нами устанавливается намек на напряжение, чего не было раньше, и может быть только связано с одной причиной. Дэвид. Независимо, кем был

этот мужчина или не был, в недавнем прошлом я была заинтересована в нем, и это волнует Кейдена.

- Кейден, - говорю я, притягивая его взгляд на себя, и когда он смотрит на меня, эти пронизывающие

голубые глаза такие холодные, что мало не покажется. – Я не собираюсь просто вдруг влюбиться в

Дэвида.

- Ты собиралась выйти за него замуж.

- Я не могу объяснить, что еще мне не рассказала моя память, но знаю, что я не любила его.

Он изучает меня несколько секунд, его взгляд глубоко прощупывает, как будто он пытается

проникнуть мне в душу и увидеть мое прошлое и будущее. – Я верю тебе, - говорит он в конце концов.

И поскольку Кейден ничего не говорит, что он не имеет в виду, я верю ему. – Я рада, - шепчу я, и в

моих плечах спадает напряжение, когда делаю выдох, который не понимала, что удерживаю на своих

губах.

Я тянусь к сиропу, а его рука опускается на мою. – Я тебя не потеряю… а он не заберет.

Я тебя не потеряю. Объявление означает, что ему надо работать, чтобы меня сохранить, а не

чтобы обладать мной, и это бьет по больному в самом хорошем смысле. - Я никогда его не выбирала, Кейден.

- В любом случае, - говорит он, - я все равно хочу быть уверенным, что ты меня не забываешь.

– Он показывает жестом на мою тарелку. – Ешь. Тебе понадобится твоя энергия. – И вот таким вот

образом, он снова становится игривым и смешным.

- Что случилось с отдыхом и лечением? – спрашиваю я, поднимая вилку.

- Я буду мягок. На сейчас. Говоря о том, чтобы снова раздеться, тебе надо позвонить Натану о

записи к доктору, которого мы обсуждали.

- Я позвоню ему сегодня. – Мысль бьет меня. – Знаешь, мне интересно, может Джаде тоже

нужно записаться. Ей восемнадцать, и она встречается с парнем.

Кейден замирает с едой у рта. – Мы серьезно говорим о Джаде и противозачаточных средствах?

- Лучше сейчас, чем, когда она забеременеет. Той ночью она была очень пьяной, она могла не

помнить, как добралась до замка. И откровенно говоря, кажется Адриэль не подходит на роль матери.

- Верно подмечено, - говорит он, выглядя совершенно в ужасе от такой мысли. – Запиши ее на

прием.

Я смеюсь от его реакции и откусываю еду, сладкий маслянистый вкус заполняет мой рот. – Это

не полуфабрикат. Это потрясающе.

- Все, что Марабелла готовит, такое, - уверяет он меня, жадно кушая в то время, как я

принимаюсь за добавку.

- Я объелась, - в конце концов говорю я, отодвигая полупустую тарелку и смотря, как Кейден

справляется со второй половиной высокой стопки. – Она была с тобой с тех пор, как ты сюда переехал?

Он потягивает свое кофе. – Верно. Она опекала меня несколько лет. Ее муж был здесь, когда я

только приехал.

- Что с ним случилось?

- Сердечный приступ семь лет назад. Они были вместе пятнадцать лет. У нее были небольшие

трудности, но кажется забота о замке делает ее счастливой.

- Она не может заботиться об этом гигантском месте одна. Просто вытирание пыли должно

быть круглосуточная работа.

- У меня есть команда людей, которые приходят в разное время. – Он тихо смеется и опускает

свою чашку. – Она обожает управлять ими повсюду.

- Два помешанных на контроле в одном доме.

- Раньше было три, когда был жив Кевин. Двоя из них очень много сделали для определения

моего характера.

- Осмелюсь сказать, что Марабелла – твоя вторая мама?

- Считай так дальше. Это в точности то, кем она является. Я надеялся, что она может стать ей

так же и для Джады, но есть разница между мной десятилетним, когда я приехал сюда и, когда Джада

в шестнадцать лет переехала сюда, и эта разница огромна.

- Десять лет, - говорю я, и мысль о том, каким маленьким он был, когда прятался в том шкафу, просто разрушительна. – Удивительно, что ты такой всесторонний, какой есть.

- Всесторонний. Как меня только не называли, включая красивый, но никогда так.

Я улыбаюсь от воспоминания, которое очевидно он никогда не даст мне забыть, и иду ва-банк.