Безмолвные воды (ЛП) - Бриттани Ш. Черри (читаем полную версию книг бесплатно .TXT) 📗
В такие ночи мне больше всего хотелось уехать. В такие ночи мне хотелось выбросить белый флаг поражения и оставить Брукса упиваться своими страданиями. Но потом я сжимала якорь на ожерелье и напоминала себе, сколько раз он поддерживал меня. Ночами я наливала ванну, погружалась под воду и напоминала себе, что это не он. Это не он. Это не он. Это не мой любимый…
Если уйду от него в самый тяжелый момент, кем я буду после этого? Если его разум совсем потеряет свет, и он незаметно утонет во мраке, разве я смогу себе это простить? В те дни, когда я нуждалась в нем больше всего, Брукс всегда был рядом. Я обязана сделать для него то же самое.
Любовь не состоит из одних лишь ясных дней. Любить — это значит быть рядом и в пасмурные ночи.
Брукс больше не любил того, кто смотрел на него из зеркала. Он больше не видел себя таким, каким был всегда: веселым, обаятельным, дурашливым. Он больше не смеялся, и я, как ни старалась, не могла вспомнить, когда в последний раз видела его улыбку.
Моя задача — напомнить ему.
Моя задача — быть его якорем.
Моя задача — остаться рядом и пронести свою любовь сквозь все это.
***
В те дни, когда Брукс вел себя хуже некуда, мне приходилось покидать коттедж. Однажды я отправилась в город побродить по маленьким магазинчикам, но даже представить себе не могла, каким это окажется испытанием для меня. Я замечала все: каждый запах, каждый звук, каждого человека. Мой мозг был в постоянном напряжении, предостерегая обо всех опасностях окружающего мира. Ощущение неизвестности, когда ты не знаешь, что ждет тебя за ближайшим углом, повергало меня в ужас.
Какой-то человек случайно толкнул меня. Я споткнулась и упала на землю, сжимаясь от страха. Он рассыпался в извинениях и попытался помочь мне встать, но я была слишком растеряна, чтобы принять его помощь. Но поскольку я не могла вернуться в коттедж, то отправилась в единственное место, напоминающее мне дом, — в библиотеку. И потом всякий раз, приходя в библиотеку Мессы, я садилась в уголок и мысленно отгораживаясь от мира. Миссис Хендерсон частенько подходила и, подмигивая, совала мне в рот кусочек шоколадки.
— В библиотеке запрещены напитки и продукты питания, но поскольку ты практически сливаешься со стенами, думаю, мы можем закрыть на это глаза.
Спасибо.
— Ты более чем желанный посетитель, — она придвинула к столу еще один стул и неуверенно остановилась. — Не возражаешь, если сегодня я составлю тебе компанию?
Я махнула рукой, приглашая ее присесть. Тому, кто каждый день кормит меня шоколадом, позволяется находиться рядом со мной.
— Что ты читаешь? — спросила она.
Я повернула к ней обложку книги.
— А, «Доводы рассудка» Джейн Остин. Одна из моих любимых ее работ. На втором месте после «Нортенгерского Аббатства».
Я согласно кивнула, оценив мнение знающего человека о произведениях Остин. Миссис Хендерсон залезла в карман, вытащила кусочек шоколада и сунула его мне в рот.
— Предпочитаю видеть в «Доводах рассудка» идеальное сочетание глубокого смысла с приятным времяпрепровождением.
Эта женщина понимает, что делает книгу Остин по-настоящему замечательной.
— Кстати, я говорила тебе, что мой муж — местный шериф?
Да.
Она улыбнулась.
— При первой встрече с Лукасом создается впечатление, что он полностью создан из самого сладкого шоколада. Его невероятно мягкий голос и богатый внутренний мир влюбляют в себя каждого. В нем есть какая-то искра. Стоит ему войти куда-то, и его энергетика озаряет все вокруг. Он — любовь всей моей жизни, и я могу с уверенностью сказать, что любовь твоей жизни — это Брукс, правильно?
Да.
Она бросила себе в рот очередной кусочек шоколада.
— Моя замужняя жизнь на девяносто пять процентов состоит из счастья. Выйдя замуж за Лукаса, я сделала лучший выбор в своей жизни, но в нашей истории были моменты, когда оставшиеся пять процентов давали о себе знать. Мы жили в бедном квартале, и Лукас работал в полиции ночным дежурным. Он почти не рассказывал о том, что видел, но я знаю, что все это сильно повлияло на него. Он стал меньше улыбаться, почти перестал смеяться. Его почему-то стало раздражать все, что я делала. Он кричал на меня и ругался по каждой ерунде: подтекала ли вода из посудомойки, или мальчишка-разносчик случайно забрасывал газету в кусты. Он выходил из себя по каждой мелочи и ругал за это меня. Тем не менее, я терпеливо сносила его гнев, убеждая себя, что у него был просто трудный день. У моего милого Лукаса была тяжелая работа. По долгу службы он встречался со смертью чаще, чем видел жизнь. Часто он оказывался в домах, где родители в пылу ссоры убивали собственных детей, попавших им, так сказать, под горячую руку. Он сильно уставал, и вымещал на мне свое нервное истощение. Я убеждала себя, что должна быть его скалой, и, следовательно, держать оборону за двоих.
Я слушала ее, боясь моргнуть.
— Но скалы… Они хоть и сильны, но все же не всесильны. Когда по камню бьют кувалдой, он не может не начать трескаться. Это длилось достаточно долго, но мы справились. Потому что я решила проявить характер и напомнила Лукасу, что я его партнер, а не груша для битья, — миссис Хендерсон склонилась ближе и положила мне в руку кусочек шоколадки. — Деточка, милая моя, я вижу то же самое в твоих глазах. Как ты держишь его боль в своей груди. Как ты ломаешься, пытаясь казаться сильной. Я прочитала несколько статей о Бруксе, и они очень жестоки. Брукс — ранимая душа. Вероятно, именно поэтому подобное внимание со стороны средств массовой информации так тяжело ему дается. Ранимым душам больнее всего, когда мир поворачивается к ним спиной. И именно поэтому ты очень важна в его жизни. Ты — его истина. Поэтому помогай ему, но твердо стой на своем. Не будь его грушей для битья, Мэгги. Люби его, но не забывай любить и себя тоже. Если ему больно, это совершенно не означает, что он может причинять боль тебе, — сказала миссис Хендерсон. — Обещай, что будешь беречь себя.
Обещаю.
— Прекрасно, — она улыбнулась, и мы продолжили наш разговор, переключившись на более приятные темы. — Кажется, я ни разу не спрашивала тебя, какой ты видишь свою жизнь? Чем планируешь заниматься?
На данный момент я поступила в школу библиотекарей.
Засунув последний кусок шоколадки в рот, миссис Хендерсон озорно улыбнулась мне.
— Ну, милочка, советую тебе пересмотреть свое решение. Если уж говорить начистоту, мне кажется, ты слишком болтлива для работы в библиотеке. Ты не думала стать политиком? Они только и делают, что целыми днями говорят, хотя сказать им практически нечего.
Я улыбнулась. В мире должно быть больше таких женщин. Миру необходимы женщины, похожие на книгу «Доводы рассудка» — идеальное сочетание глубокого смысла и приятного времяпрепровождения.
***
В следующую пятницу Брукс явился домой только в два часа ночи. Все это время поливал дождь, и я не могла уснуть, слушая раскаты грома. Сидя в гостиной, я крутила песню за песней на музыкальном автомате миссис Бун и ждала, когда откроется входная дверь.
Услышав, как она хлопнула и закрылась, я затаила дыхание. В дверь вошел Брукс во второй своей ипостаси: пьяный и мокрый после пребывания на озере.
— Какого черта? — прошипел он, уставившись на музыкальный автомат. В пять больших шагов Брукс подошел к нему и выдернул вилку из розетки. — Я не желаю этого слушать.
Брюзга.
Каждый раз, когда я включала в его присутствии музыку, он заставлял меня ее выключить.
Я подошла к автомату и снова включила его.
Зато я желаю слушать.
Брукс выпрямился и выпятил грудь.
— Мэгги, ты не имеешь права этого делать! Ты не можешь приходить сюда и включать эту хрень, — он снова выдернул шнур из розетки, но я опять вернула его на место.
— Черт возьми, ты можешь просто уйти?! Я не хочу, чтобы ты здесь находилась! Что непонятного? Я не хочу, чтобы ты была здесь! Ты выводишь меня из себя! Мне плохо, я устал от всей этой фигни. Мне паршиво, и я по горло сыт твоими попытками влезть в мою жизнь, заставить меня почувствовать себя лучше и втянуть в то, к чему я не готов. Черт, да как ты смеешь? — прохрипел он с пьяной злобой и болью одновременно. — Больше двадцати лет я принимал тебя такую, какой ты была, чтобы помочь тебе справиться со всем — даже неважно, с чем. Я никогда не давил на тебя, не подталкивал. Но сейчас ты именно это делаешь со мной. Когда много лет назад ты сказала мне уйти, я оставил тебя. Я дал тебе личное пространство. Почему ты не можешь поступить так же? Разве не видишь, что, пытаясь спасти, ты душишь меня? Я не нуждаюсь в том, чтобы ты меня спасала. Меня достало это. Я просто хочу, чтобы ты уехала домой. Черт, ну почему ты не можешь оставить меня в покое?
