Неприятности в Валентинов день - Гибсон Рэйчел (читать лучшие читаемые книги txt) 📗
Он переложил красный картофель в контейнер и ничего не ответил.
— Ты не обдуришь меня. Я знаю, ты заигрывал с ней под столом.
Вообще-то его ноги не находились столь уж близко к ногам Кейт, но его рука была на ее бедре большую часть вечера. Ничего сексуального, просто прикосновение. Он пожал плечами:
— Ну, она мне очень нравится.
— Тебе тридцать шесть. — Грейс наполнила графин водой, затем сказала: — Через три недели тебе будет тридцать семь.
— А в следующем году мне будет тридцать восемь. И что? — спросил он, хотя знал ответ.
— Просто то, что Кейт — милая девушка. Может быть, та, к которой ты бы мог отнестись серьезно. — Она замолчала, но Робу не пришлось слишком долго ждать продолжения: — Может быть, жениться.
— А может, нет. Я уже женился и облажался по-полной.
— Ты женился, потому что Луиза забеременела.
— Это не значит, что я не любил ее. — Он взглянул на мать и спросил: — Где пирог?
Тема была закрыта.
Не было ничего, что могло испортить что-то хорошее лучше, чем разговоры о женитьбе. Слава богу, Кейт не подталкивала его в этом направлении. Она никогда не спрашивала, когда снова увидит его или куда он собирается. Она не ревновала, когда он разговаривал с другими женщинами, и не становилась подозрительной, если ему приходилось задерживаться на работе и они не могли увидеться. Она не была совсем уж гламурной дамочкой, которая хочет поговорить об их «отношениях». Насколько Роб понимал, это делало их отношения почти идеальными.
Его поездка в Сиэтл превратилась в путешествие в ад. Со времени его последнего посещения Амелия решила на полную катушку насладиться кризисом двухлетнего возраста и все время устраивала припадки, как будто была одержима. Первый признак того, что девочка перешла на темную сторону, Роб увидел в тот день, когда взял малышку поиграть с Тэйлор Ли, дочкой своего бывшего товарища по команде. Они пробыли у Брюса Фиша всего около получаса, когда Амелия отняла Генри Октопуса у Тэйлор Ли, а затем бросила игрушку ей в голову.
Припадок в доме Рыбки был разминкой по сравнению с показательным припадком, который Амелия продемонстрировала следующим вечером в городе, когда Роб взял ее на «Старую фабрику спагетти». Дочка вела себя идеально во время ужина, ну, настолько идеально, насколько может вести себя двухлетний ребенок. Но на выходе Роб сказал малышке, что не может ей дать спасателей, которые, как она знала, лежали у него в кармане. Амелия упала на землю и стала молотить пятками по полу, а Роб мог лишь стоять и смотреть, боясь, что если попытается поднять дочку, она ударит его прямо в пах своими маленькими розовыми ботиночками.
Его сладкая малышка превратилась в демонического ребенка, а ко всему прочему Луиза тоже лишилась разума. Когда Роб уже собирался возвращаться домой, Лу упомянула, что они с Амелией должны приехать и остаться с ним в Госпеле. Не навсегда, а лишь на выходные.
В летние месяцы бизнес не позволял Робу приезжать к Амелии так часто, как он хотел. И он был не против лишний раз повидаться. Но не хотел, чтобы Луиза жила у него. Если она снова начнет этот разговор, он даст ей список местных риэлторских агентств.
К тому времени как около полудня самолет из Сиэтла приземлился в Бойсе, Роб был вымотан и не ждал ничего хорошего от долгой поездки за рулем до Госпела. За час до приезда в город он позвонил Кейт по мобильному. Она появилась через пятнадцать минут, после того как Роб оказался дома, и смотреть на нее, стоявшую на его крыльце, было так же, как смотреть на солнечный свет.
Едва лишь закрылась вторая дверь, Кейт притиснула Роба к твердому дереву. Удивленный возглас сорвался с губ Саттера, когда она взяла его за запястья и прижала его руки над головой. Золотой «Ролекс», который ему подарили, когда был подписан контракт с «Чинуками», впечатался в деревянную стену и врезался ему в кожу. Робу было все равно.
— Что ты задумала? — спросил он.
— Возьму тебя силой.
Кейт поцеловала его в шею, и прикосновение нежных губ заставило дрожь пробежать по его позвоночнику, снимая напряжение, которое Роб чувствовал в последние дни.
— Ты собираешься причинить мне боль?
— Да, но не думаю, что ты будешь жаловаться.
Он закрыл глаза:
— Значит ли это, что ты скучала по мне?
— Нет, — сказала Кейт, но то, что она делала, свидетельствовало об обратном. — Я была слишком занята, чтобы скучать по тебе. — Она отпустила его запястья и провела рукой вниз по его груди. — Ммм, — прошептала она, мягко втягивая в рот кожу на мощной шее. Расстегнув рубашку Роба, Кейт вытащила полы из брюк. Затем обхватила рукой его пах и легонько сжала. — А это значит, что ты скучал по мне?
— О, Боже, да, — выдавил Роб, с трудом переводя дыхание.
Засмеявшись, она поцелуями проложила дорожку вниз по шраму на его груди. Опустившись перед Саттером на колени, Кейт прижималась лицом к его животу пока расстегивала брюки. Она подняла на Роба взгляд и обхватила его возбужденный член рукой. Затем поцеловала головку, и Роб расставил ноги шире, чтобы не упасть. Кейт взяла его в свой жаркий влажный рот и оставалась с ним до самого конца.
Когда все закончилось, она вернула на место нижнее белье и брюки Роба.
— Думаю, я влюбился, — сказал он, расслабленный донельзя.
Кейт потянулась к его ширинке и застегнула ее:
— Нет, не влюбился. Это просто посторгазменные разговоры.
Возможно, она была права, но существовала какая-то маленькая часть Роба, которая желала, чтобы Кейт не отвергала так поспешно то, что он сказал, как будто он не мог в самом деле иметь в виду любовь. Он не знал, почему это должно волновать его, но это его волновало. Кейт очень нравилась ему. Ему нравилось быть рядом с ней. Нравились те чувства, которые она вызывала в нем. Ему нравилось заниматься с ней сексом, но это была не любовь. Любовь не вызывает чувство такого спокойствия. Такого удовольствия.
Жизнь Роба в Госпеле была почти идеальной. Зачем ему было портить все любовью?
Глава 18
Внедорожник Кейт остановился на единственном в городе светофоре. На пассажирском сиденье рядом с ней лежала маленькая коробочка от Тиффани с лососевой мушкой внутри. Всю последнюю неделю Кейт занималась вязанием мушки ко дню рождения Роба. Нимфа не была и вполовину так хороша, как те, что мог связать Саттер. Но Кейт очень старалась и теперь спрашивала себя, оценит ли Роб ее усилия.
Она поерзала на сиденье, пытаясь найти более удобное положение. Трусики-танга с искусственными бриллиантами, которые она заказала из «Frederick's of Hollywood», были чертовски неудобными и врезались ей в бедра, не говоря уж о других местах. Они были сделаны из сотен отполированных хрусталиков, связанных вместе, чтобы образовать сияющий треугольник. Такой же бюстгальтер колол ей соски, а застежка посередине врезалась в левую грудь. Кейт выглядела как сбежавшая танцовщица из Рио. И ей не надо было спрашивать себя, оценит ли Роб ее нижнее белье.
Зажегся зеленый, и Кейт покинула перекресток. Взяв солнечные очки, прикрепленные на солнцезащитный козырек, она надела их. Было семь вечера, и июньское солнце начало садиться. Прежде Кейт никогда не показывалась в доме Роба, не предупредив заранее. Но сегодня, она была уверена, он не будет возражать.
Роб случайно упомянул о своем дне рождения несколько дней назад, но Кейт избегала этой темы, потому что хотела сделать ему сюрприз. У нее имелись планы, которые именинник, вероятно, не скоро забудет.
Она не видела Роба целый день, но это было не в первый раз. В последнее время он стал так занят, что нанял двух помощников, работавших у него вместе с двумя мальчиками, которым он платил за чистку снаряжения для кэмпинга. Кейт решила, что Саттер, вероятно, был на пристани.
Тонкая бретелька из хрусталя врезалась в плечо, и Кейт провела пальцем под вырезом платья с запахом и поправила ее. С той ночи, как Роб вернулся из Сиэтла, Кейт заметила в нем легкую перемену. Его прикосновения казались более личными. Более собственническими, как будто он пытался притянуть ее ближе. Он сделал ей жилет для рыбалки и отдал несколько своих самых ценных мушек. День, когда он подарил ей книгу о том, как стать гением предпринимательства, стал днем, когда Кейт поняла, что больше не может держать Роба на расстоянии вытянутой руки. Она больше не могла говорить себе, что он просто мужчина из ее фантазий. Она посмотрела на его улыбающееся лицо и сделала то, что велела себе никогда не делать.
